Гарри Гаррисон - Новые приключения Стальной Крысы

Первое Припухание началось, и терзаемая планета Спасения затерялась вдали. После изнурительных приключений в этом несчастном мире вояж на космоплавающем свинарнике теперь казался увеселительным круизом. Боль в мышцах и синяки понемногу проходили, и я нашел, что неспешный, расслабленный ритм жизни мне по душе. Посмотрел античный фильм-другой, почитал книги из многомиллионной базы данных и с радостью предвкушал послеобеденное возлияние в баре.

Получившие свободу узники расцвели под материнской опекой сударыни Джулии и ее товарок. С громадным энтузиазмом смаковали сублимированные и свежемороженые продукты — сущее объедение после баланды, которой пичкали их зеленые угнетатели. Я блаженно благоволил к ним; хоть какая-то польза от нашего душераздирающего визита. В следующий час коктейля я повторил свой обет, подняв бокал и поклявшись когда-нибудь, как-нибудь принести мир этой отчаянно бедствующей планете.

— За это я выпью, — поддержала Анжелина, и мы чокнулись. — А еще за погибель и разорение злодея Рифути.

За суматохой последних событий я напрочь позабыл о капитане-уголовнике. А вот она — нет. И ему не уйти. Справедливость восторжествует; если понадобится, она позаботится об этом лично.

Приглушенный интерком был едва слышен на фоне негромкой мелодии сонаты Моцарта:

— Босс, на мостик.

— Идешь со мной?

— Позже. Сегодня у Розочки банный день. Она обожает ароматизированный скраб.

— Лучше ты, чем я, — с чувством произнес я. В самом верху списка дел, от которых я предпочитаю уклониться, стояло мытье игл свинобразихи Розочки. Совещание на мостике привлекало меня куда больше.

— Момент решения по следующему Припуханию. — Капитан указал на черный обзорный экран. — Впереди лишь одна звезда. — Наклонившись, я разглядел крохотную сияющую точку. — Снова припухаем в этом направлении?

— А больше ничего в округе? — с надеждой поинтересовался я.

— Нет. На оставшихся гравитонах нам больше никуда не добраться. Даже так мы израсходуем почти все запасы.

Пора решать.

— А у нас есть выбор?

— Вообще-то нет.

— Тогда поехали!

Он угрюмо кивнул. И занялся припухательным двигателем.

Я же занялся баром. Малость взбодриться очень не помешает. Анжелина была уже там, наводя глянец на иглы Розочки с помощью бархотки. Вопросительное похрюкивание провозгласило, что свинобразка всегда готова перекусить. Я выставил блюдо претцелей-пирри, чтобы мы могли составить ей компанию.

— Выпьем? — спросил я.

— Почему бы и нет? — Пока я наливал, Анжелина угощала лакомством Розочку.

Я задумался над бокалом, и Анжелина тут же уловила мое настроение.

— Встревожен?

— Вообще-то нет. Просто озабочен. Пошло последнее Припухание. Еще дня два, и узнаем, насколько нам не повезло…

— Или повезло — у всякой медали две стороны.

— Верно. Может, просто не оклемался от тоски зеленой. Но…

— Да все мы. Планетенка не из курортных.

После этого я стал держать свои тревоги при себе. Так и так скоро все будет ясно. И я вздохнул с облегчением, когда голос капитана по интеркому сказал:

— Припухание заканчивается через два часа.

Анжелина отправилась на мостик вместе со мной. А вскоре подоспел и Штрамм.

— Скоро все будет ясно.

Наш инженер — просто кладезь банальностей! И ответа не заслуживает.

К добру оно или к худу, но порывистый хлопок поля Припухания я встретил с радостью.

И едва в центре экрана засияла звезда, радио с треском очнулось.

— Добро пожаловать в звездную систему Альфы Адониса…

— Удалось! — возликовал Штрамм.

— …говорит навигационный роботизированный маяк.

По мере продолжения записи нас захлестывало все большее уныние.

— …в систему входят три планеты и пояс астероидов. Колоний ни на одной из планет не имеется…

— Внимание, маяк, — сказал капитан в микрофон. — Оборудован ли маяк аппаратурой связи?

— …координаты планет следующие… скррк… Данный маяк оборудован аппаратурой только для ближней радиосвязи. Ближайшие средства всесторонней связи находятся в звездной системе один дефис тридцать…

Отключив связь, капитан обернулся к нам.

— И что теперь? — безмерно устало проронил он.

Ответом ему было гробовое молчание, которое в конце концов нарушила Анжелина.

— Включите-ка снова. Давайте послушаем про эти планеты.

Если отбросить всяческие излишества роботизированной велеречивости, ответ сводился к следующему.

— Один газовый гигант, — резюмировал капитан. — Кольцо впечатляющее, но лун нет. Две планеты в обитаемой зоне. На одной есть атмосфера, чуть менее одного g, и впечатление, что пригодна для обитания, хоть и жарковата. На другой сносная атмосфера, но…

Последний гвоздь вогнал я:

— Но это большая и тяжелая планета с силой тяжести почти три g. И парциальное давление кислорода почти на треть меньше нормального.

Молчание было хоть топор вешай, уныние колыхалось в воздухе черной пеленой. Куда отсюда податься? Признаки жизни выказывал лишь Штрамм, постукивавший себя по подбородку и что-то бормотавший. Потом, ни слова не говоря, повернулся к панели управления и начал выстукивать цифры. По экрану побежали уравнения. Снова обработав челюсть, он ввел еще несколько цифр, кивнул — и обернулся к нам.

— Есть одна возможность.

— Возможность чего? — уточнил я.

— Ускользнуть из этой звездной системы.

— Как? — вскинулся капитан.

— Для начала — надо сесть на тяжелую планету. При такой гравитации человеческий организм может функционировать, хоть и недолго.

— И что сделать? — высказала Анжелина вопрос, вертевшийся на языке у каждого.

— Выгрузить конденсатор гравитонов на поверхность планеты. Как только он заработает при 3g, потребуется… — он обернулся к своим расчетам и указал на экран, — …ровно три месяца, чтобы собрать достаточно гравитонов для длинного Припухания в, будем надеяться, другую звездную систему.

В воцарившемся молчании все обдумывали это неуютное решение так и эдак.

— Это невозможно, — заявила Анжелина. — При таком тяготении мы долго не протянем.

— Нам и не придется. — Ответ Штрамма оказался полнейшим сюрпризом. — Мы сядем, вытолкнем конденсатор гравитонов, а затем взлетим. Единственная проблема — да и то ерундовая, — что нам понадобится загрузить побольше реактивной массы, чтобы взлететь при такой гравитации. Затем выйдем на орбиту…

— Невозможно, — отрезал капитан. — На борту не хватит пищи и воды на трехмесячное пребывание на орбите. Этот корабль не предназначен для долгих плаваний.

Настала моя очередь подкинуть нотку надежды в эту крайне гнетущую беседу.

— А нам вовсе незачем торчать на орбите, — лучезарно улыбнулся я остальным. — Почему бы нам не провести это время на соседней планете? Теплой, пригодной для обитания, но пока необитаемой. Мы станем отцами-основателями — и матерью, конечно. — Я сделал полупоклон в сторону Анжелины.