Елена Лобанова - За Пределом

— Ваш поцелуй, Прекраснейшая, не сравнится ни с какими морями… Ммм… — Честно простонал Разведчик.

— А-а… Вы очень любезны. — Темная порозовела от удовольствия. — Пожалуй, Пеллиэ справится здесь без меня. А я пойду вниз, в эту, как Вы её назвали… палубу и принесу нам что-нибудь попить и поесть.

Ларгис вцепился в канат и сосредоточился на мачте. Злейшшшая!

Когда Разведчик все-таки сполз вниз, Нэрнис определил: шок. Потом подумал и подправил определение: шок от использования им, Аль Арвилем, Светлой Силы в непосредственной близости от Темного. Да, нехорошо получилось. Таильмэ и Пелли оттащили Ларгиса на корму — отливать забортной водой. Зато теперь Нэрнис знал, что именно может уберечь его Темных сородичей от Светлой опасности. Какой-нибудь другой шок. В лесу, во время нападения птицеедов, Разведчика даже не покачнуло. А он был достаточно близко. Значит, пока Ларгис живописал шторма, он все еще был не в себе. Похоже, что вскоре можно будет рассчитывать на нормального рулевого. Должен же он устать бояться.

Элермэ сидела в Верхних чертогах под усиленной охраной и вышивала. Вышивка выходила какая-то странная — то криво, то косо, то изнанка с лицом менялись местами. Если бы Амалирос не метался по своим владениям, развивая бурную деятельность в поисках пропавших заговорщиков, а посмотрел на результат трудов Элермэ, он бы понял, что его Прекраснейшая очень и очень переживает. Или, по крайней мере, думает о чем угодно, кроме вышивки. Еще можно было истолковать вышитое, как попытку совместить несовместимое и побороть принципы, заложенные с детства.

Основной принцип, с которым сражалась Супруга Повелителя Темных заключался в преданности и почтительном отношении к Озерному Владыке. Почтительность с некоторых пор хромала на обе ноги. Но Элермэ оправдывала ребячество Правителей, как могла. Кто же не понимает: если изображать из себя что-нибудь замороженное или твердокаменное тысячу лет кряду, то, сойдясь с кем-то на равных и слегка расслабившись, можно случайно учудить потоп или камнепад. Но почтительность от подобных размышлений не желала восстанавливаться в прежнем виде. Другое дело — преданность, которая имела в своей основе уважение к умственным способностям Владыки. Даже распивая с Амалиросом багрянку, Тиалас не становился глупцом. А ожидать от него необдуманных действий на трезвую голову и вовсе не стоило.

Элермэ еще раз промахнулась иглой по пальцу и решила, что портить ткань и нитки пора заканчивать. Если уж она, прочитав по воде весь ход событий в кухне, знала кто и как похитил заговорщиков, то лучше спросить у самого Тиаласа зачем ему потребовалось «красть» подданных Амалироса. Причем, далеко не самых лучших. Да еще отправлять выполнять такое странное задание совсем даже не последних представителей Светлых Домов. Самым удивительным в этой истории являлось то, что трое Открывающих были сами совсем не против побега — даже готовились к нему.

Переполох вышел нешуточный. Разведчики не смогли найти и следа пропавших Темных. Правда, они искали в подгорных Чертогах. Куда же еще было отправиться Открывающим, как не в те места, где они смогут использовать свою Силу? Не в спальню же к Озерному Владыке в Верхних покоях. На самом деле, там их и следовало искать — всех троих, завернутых в покрывала, связанных гардинными шнурами. Представители Светлого посольства кормили их по очереди. Под кроватью… Странное место. Наверное, Амалирос со своими тайными комнатами и подкроватными ходами как-то повлиял на Владыку. И никому не пришло в голову задаться вопросом, отчего это послы Светлых, то один, то другой, предпочитают есть в своих комнатах. А Амалирос не собирался привлекать свою драгоценную Супругу к таким делам, как поиск заговорщиков. Предпочитал разбираться сам.

— Тиалас, ты же видишь, что творится! Ну, что ты ко мне пристаешь с какой-то ерундой? Зачем я дал два корабля в сопровождение Лаариэ? Да я бы и десять отправил — мне не жалко. — Амалирос собирался спокойно поесть, но Озерный Владыка, который впился как клещ в одну единственную тему, не желал отступать. Багрянку из списка способов уклонения от ответа пришлось вычеркнуть. Зато появился другой повод — чрезвычайная озабоченность побегом осужденных.

Сначала озабоченность и впрямь была, но не так чтобы очень сильная. Однако, беглецы никак не проявили себя за минувшие дни. Редкость удивительная. Похоже, что заговорщики просто и примитивно убежали. Несомненно, их следовало найти, поймать и как-нибудь дополнительно наказать. Амалирос уже решил, что еще три сотни лет к приговору будут вполне справедливой карой, если эти Открывающие Кастрюли чего-нибудь ещё не натворят кроме побега. Но они упорно ничего не творили. Такое положение дел Повелитель Темных расценивал как отвратительно-загадочное. За такой срок Открывающие могли подготовить нечто грандиозное в нехорошем смысле этого слова. Да и Аэрлис притих, даже лишний раз на глаза не попадался. А когда все-таки попадался, то вел себя так очаровательно-почтительно, что Повелитель уже не удивился бы, застав младшего брата за вышиванием. Вот, может, его допросить?

Как раз на такой умной и дельной мысли, Амалирос наконец обратил внимание на то, что он жует. Это «нечто» было твердым. Но не шершавым, а значит не куском кости, который по недосмотру попал в его любимую колбасу в ягодном соусе. Первый раз в жизни Повелитель Темных опознал тарл не на взгляд, не на вес, а «на вкус». Вкуса у тарла не было никакого. Поэтому пытаться определить цвет, перекатывая камень во рту, он не стал.

Тиалас наблюдал за гаммой эмоций на лице Темного. Они были так разнообразны, как будто кто-то в голове Выползня читал доклад на разные, не связанные между собой темы. Озерный Владыка даже подумал, что Амалирос получает весть от Элермэ, которая таким способом общается с Супругом на расстоянии. Как мило! Но он не угадал. Выползень дожевал, проглотил и улыбнулся. Улыбка получилась потрясающая. Повелитель Темных держал в зубах солидного размера голубой тарл. Камень культурно перекочевал в ложечку для специй и далее — на мелкое блюдо для костей. К ребрышкам пока не преступали, так что блюдо было свободно. Голубой тарл выгодно смотрелся на черном фоне.

— Ага, голубой, значит. Ну, как, Тиалас? Как тебе это?

— Выползень, ты думаешь удивить меня этими детскими фокусами? Я еще понимаю, когда фокусники достают изо рта яйца или наоборот — не круглые, а острые предметы, чтобы удивить зрителя. А ты решил потрясти мое воображение тарлами? Не удалось. Богато, но сам предмет мелкий. Такой вполне можно незаметно сунуть за щеку. И не один. Лучше скажи, зачем тебе надо задержать Лаариэ по пути в Озерный Край? Что ты задумал со своим младшим братом?