Александр Матюхин - Ни капли волшебства

— Угж! Как я рад тебя видеть! — воскликнул Морокл, — развязывай меня скорее, пока вода не прибыла!

— Это была нехорошая идея — лететь на Хо, — сказал Угж, — почему-то никто не упоминал о повышении оклада в связи со сложностью и напряженностью, а также выплаты компенсации за проведенную в сетке ночь и вынужденное плавание в инфекционной воде.

— Поговорим позже, — закричал Морокл, — развязывай! Волна!!

— Я бы хотел уточнить размеры моего оклада, оплату суточных и внеурочных, а также длительность рабочего дня, — сказал Угж, не обращая внимания на огромную волну, накрывшую макушки деревьев за его спиной, — сколько будет стоить безлицензионное путешествие через двери-порталы? Сколько…

Волна упала, накрыв мохнатое существо, и утащила его куда-то в серые дали.

— Стой, а как же спасение! — взвыл от досады Морокл и, кажется, снова выстрелил. Луч света разрезал темноту и погряз в тучах, низко висящих над головами. Тучи отозвались глухим раскатом грома, в их недрах что-то засверкало, и вдруг яркая молния ударила в ствол дерева, к которому был привязан Морокл.

Дерево вспыхнуло, озарив испуганные мокрые лица других пленников.

— Я горю! — сказал Морокл скорее удивленно, чем испуганно, — развяжите меня, иначе я сгорю!

— А нечего было стрелять куда попало, — злорадно сказала Лиз, — погоди, пока перегорят веревки, потом ныряй в воду. Главное, чтоб самое важное не сгорело, а там видно будет.

Пока горела только макушка ствола. Морокл засуетился, пытаясь что-нибудь предпринять, но кроме погружения в мутную воду с головой у него ничего не вышло.

И в это время из воды рядом с Мороклом вынырнул Угж собственной персоной.

— Ну и холодища! — сказал он и принялся развязывать веревки.

— Ты мой спаситель! — в прорыве чувств закричал Морокл, — будет тебе и повышение и зарплата и визы! Дай только договора высохнут! Все подпишу, на все согласен!

Огонь едва не добрался до макушки Морокла, когда веревки ослабли, и он рухнул в воду, уже ни кем не придерживаемый.

— Спасай вас тут, — отфыркиваясь, сказал Угж.

Морокл тем временем уже подобрался к Лиз и стал отвязывать ее. Затем пришел черед Крюкова. Горящий ствол рухнул в воду, подняв облако пара.

Лиз без промедлений ухватилась за проплывающее мимо большое дерево и ловко вскарабкалась на него.

— Что будем делать дальше? — спросила она, помогая Крюкову забраться.

— Ясное дело, что. Искать Хо, — ответил Морокл, — но для начала нужно добраться до суши. Терпеть не могу воду. С тех пор как меня в детстве кинули в бассейн, чтобы я научился плавать, с тех пор и не люблю.

— И что — научился?

— Не научился, — проворчал Морокл, — стал тонуть, как топор, воды набрался, а не научился. Это я потом понял, что в воде еще руками и ногами работать надо, а раньше думал — лег на воду и плыви.

— В общем, поплыли отсюда подальше. В джунглях, наверное, воды меньше будет, — подвела итог Лиз и, растянувшись на дереве, стала грести.

Глава восемнадцатая, в которой размышляют о смысле жизни и любви к ближнему.

Светлело медленно. Серые тучи не давали солнцу развернуться в полную силу. Лучики солнца напоминали отважных партизанских лазутчиков, прорвавшихся сквозь окружение. Зеленные шапки деревьев и широкие листья пальм склонились едва ли не до самой воды. Поток бурой, грязной воды стих, превратившись в одну из небольших спокойных речек, разлившихся по джунглям в неимоверном количестве за довольно короткий промежуток времени.

По одной такой бурлящей водяной тропинке плыло широкое дерево, погрузившее зеленую макушку в воду и растопырив корни во все стороны. А на дереве сидели четверо. Могучая женщина с короткими волосами и глазами, расположенными вертикально один над другим, восседала во главе ствола и лениво гребла руками. Позади нее примостились двое мужчин (у одного был на редкость лиловый и нервный нос), а сзади сидело угрюмое мохнатое существо и что-то писало ручкой в небольшом блокнотике желтого цвета. Откуда существо взяло блокнот и ручку, никто не знал. Крюкову показалось, что и то и другое возникло просто из воздуха с едва слышным звуком "хлоп", но он не мог ручаться наверняка.

— Люблю рассвет после дождичка! — вздохнула Лиз полной грудью, — Свежесть! Сырость! Никакой тебе духоты! Воздух пропитан озоном! Дыши себе полной грудью, наслаждайся!

— Ага. Плывем непонятно куда, берега не видно, — подхватил Морокл, — высадиться бы, почувствовать под ногами твердую землю. А то у меня так морская болезнь развиться может. Я, конечно, вакцинирован от всевозможных болезней, но мало ли что.

Лиз весело засмеялась:

— Не время для пессимизма, дорогой! Мы спаслись из лап кровожадных хохойцев, выжили после потопа, знаем, где искать Хо. Чего тебе еще надо?

— Денег и пищи, — отрезал мрачный страховой агент, — жареного цыпленка хочу, и чтоб в табаке. Или мраблса в обске.

— Мраблса ему подавай! Сам впутался в такие дела, теперь не жалуйся! Бери пример с Угжа. Сидит себе, и молча ждет, когда приплывем, правда, Угж?

— Правда, — не отрываясь от письма, подтвердил Угж.

— Милый Угж! — Лиз одарила существо пристальным немигающим взглядом, — я уже дважды обязана тебе жизнью! Проси чего хочешь!

Угж сбился с ритма, перечеркнул лист и посмотрел на Лиз маленькими глазенками из-под мокрой челки. В данный момент Угж больше всего походил на потрепанного, искупавшегося в канализации и чрезвычайно недовольного жизнью дворового кота.

— Ничего не хочу, спасибо. До двери-портала добраться бы, чтоб я улететь смог. А там видно будет.

— Я могу на тебе жениться! — сказала Лиз непринужденно.

Морокл громко закашлялся:

— Ты хотела сказать — выйду замуж.

— Возможно, — кивнула Лиз, — будешь моим свидетелем, солнышко?

— При условии, если ты расскажешь своему будущему мужу сколько у тебя детей и сколько любовников, — фыркнул Морокл.

— Я никогда не замечала какой у Угжа милый носик. Ты с какой планеты?

— Я вне пространства, — ответил Угж, смутившись. Даже сквозь сырую шерсть можно было разглядеть, как он покраснел, — но родился на планете Бонштинвинкль.

— Ну и название! Никогда о таком не слышала. Это где-то на краю Вселенной, верно?

— Я же говорю — вне пространства. Моя планета находиться в том самом месте, где бываете вы, когда перелетаете из одной двери-портала в другую. Все эти двери из планеты в планету связаны между собой Бонштинвинклем. А там живем мы.

— Поэтому ты всегда приходишь, громко распахивая дверь!

— Угадала, — скромно потупил взор Угж и вновь принялся писать.

— Что ты сам все время пишешь? — спросил Морокл.

— Составляю список того, что ты должен будешь выполнить, когда мы выкрутимся из этой передряги, — объяснил Угж, — пока не забыл.