Джеффри Карвер - Финал с метаморфом

Когда первая пара борцов приготовилась к схватке на центральном ковре, толпа заревела: «Криии-вооо-бооо-киии-еее!», «ХУГГА-ХУГГА-ХУГГА-ХУГГА!», «Вперед! (телепатический крик), даешь! (телепатический крик)». Кабан Донован посмотрел в ту сторону, где начинался матч, но постарался не увлекаться зрелищем. Среди участников соревнований в классе до тридцати восьми килограммов не было ни одного землянина, поэтому лучше было поберечь нервы для предстоящего матча.

«Гааайее! Гааайее!», «Дави его-его-его-его!», «Уиииуууп-уууп-уууп!». Какофония криков, несшихся с трибун, чертовски раздражала — толпа больше чем наполовину состояла из инопланетян. Это были первые бои финала 57 463-х ежегодных Игр на приз Галактической Межпланетной Межрасовой Лиги Любительской Борьбы. Впервые Игры принимала у себя Земля. Кабан Донован молился о том, чтобы болельщикам-землянам удалось вытеснить с трибун всех инопланетян к тому времени, как ему самому придется лезть на помост. Он нервничал, как лабораторная крыса на беговой дорожке, и ему требовалась максимально возможная психологическая поддержка.

Кабан шагал по разминочной зоне, стараясь утихомирить бабочек, бившихся в животе. До того момента, как его вызовут на ковер, на финал в весе до пятидесяти килограммов, оставалось не меньше сорока минут.

Целая вечность! Кабан с энтузиазмом принялся разминаться, стараясь позабыть обо всем остальном.

Бай-бай, беби, беби, бай-бай… Припев популярной песенки противно крутился в голове, смешиваясь с криками толпы.

Кабан зарычал от напряжения, выжимая из себя обильный пот. Ничего себе, кабан! Он был высокий и гибкий, а кличка Кабан приклеилась только потому, что его старый друг-тяжеловес, Херми Костолом, окрестил его так в отместку за его шуточки по поводу носорожьей шеи Херми. Давно это было, а кличка осталась.

Толпа взревела громче, и Кабан с удивлением понял, что первый матч окончился — победителем вышло существо с серебристой кожей из системы Тау Кита. Начались состязания в следующем весе, где — ага! — участвовал единственный финалист с Земли, жилистый маленький англичанин по имени Джонни Джонсон. Его противником была какая-то сороконожка с астероида из системы Беги.

Кабан пробрался к боковой линии, чтобы подбодрить своего. «Задай им чертей, Джонни!» — орал он, пока землянин шагал к ковру. Но его голос потонул в громком жужжании. На трибунах расположился большой контингент болельщиков-сороконожек, все они дружно потирали передние конечности, подбадривая своего земляка-веганца.

Кабан подавил омерзение, глядя, как Джонни сцепился с сороконожкой в позиции стоя. Эти ноги… Они такие… насекомоподобные. И проворные. Неуловимо быстрым движением сороконожка ухватила Джонни за левую лодыжку сразу несколькими своими конечностями, заставив его встать на четвереньки. Толпа одобрительно зажужжала.

— Вставай! Шевелись! — завопил Кабан.

Шлеп-шлеп. Кто-то похлопал его по макушке. Он обернулся и увидел тренера Таггета, который жестами показывал, что пора сойти с боковой линии.

— Но, тренер…

— Кабан, иди разогревайся. Не переживай из-за Джонни, ты только сам себя запугиваешь. — Таггет вновь похлопал его по голове. — Не забудь…

— Знаю, знаю, мозг — самая важная мышца, — заученно произнес Кабан и повернулся к разминочной зоне.

— Думай о своем матче. Думай, — настоятельно повторял тренер Таггет, пока Кабан усердно растягивался. Минуту спустя, удовлетворенный успехами Кабана, тренер сам ушел смотреть матч Джонни.

Правильно, думай. Думай о том, что тебе предстоит бороться с инопланетянином по имени Белдуки-Эликитанго-Хардарт-Коллоидизан, метаморфом с Эктры, способным принимать порядка тысячи обликов, присущих различным мирам и культурам. Конечно, он об этом думал. И при этих мыслях ему совсем непросто было сдерживать дрожь в коленях.

Бай-бай, беби, беби, бай-бай…

Он вспомнил самодовольство земных организаторов, когда протокольный комитет ГММЛЛБ предложил считать земные правила нормой для предстоящего турнира, отдавая долг уважения принимающей стороне. При этом, конечно, никто из них всерьез не задумался о том факте, что борцам с Земли предстоит сражаться с сотнями жуков, змей, горилл… и метаморфов… Они только решили вернуться к более скромной и защищающей тело форме — эластичный костюм вместо тесной майки. В остальном же рефери интерпретировали земные правила крайне субъективно, если не сказать больше.

— Джонни — НЕТ!

Этот одинокий выкрик английского тренера потонул в нарастающем жужжании толпы. Кабан подпрыгнул, стараясь разглядеть, что происходит. Жужжание сороконожек достигло наивысшей точки. Кабан начал протискиваться сквозь толпу в поисках точки обзора.

Ого! Джонни попал в переплет. Сороконожка уже почти опрокинула его на спину, шестью ногами подталкивая плечи землянина к ковру. Кабан встал на колени на боковую линию, делая сочувственные телодвижения и всей душой сопереживая Джонни, который отчаянно сопротивлялся неумолимому нажиму многочисленных конечностей. Тренер Джонни, такой же жилистый и маленький, орал: «Отползай! Отползай!» и делал какие-то безнадежные жесты.

Кабан сложил ладони рупором и проорал:

— ДЁРНИ ЕЕ ЗА АНТЕННЫ! ДЁРНИ ЕЕ ЗА АНТЕННЫ!

Казалось, матч внезапно перевели в режим стоп-кадра — сороконожка вскинула голову и уставилась на Кабана всеми четырьмя глазами. Ее волосатые антенны ощетинились. Кабан поперхнулся, сожалея о своем импульсивном выкрике. У твари был такой вид, словно она вот-вот уйдет с ковра, двинется на него и растопчет на месте. Она, казалось, полностью забыла о противнике.

Джонни не преминул воспользоваться заминкой. Он чуть было и в самом деле не схватил сороконожкины антенны — что было бы очевидным нарушением правил, — но вместо этого Джонни удалось продеть локоть между ногами существа и разомкнуть несколько рук, существенно ослабив его захват. Толпа зажужжала, и сороконожка вновь повернулась к противнику, но Джонни уже высвободился из ее рук.

— Так ее! Так ее! Так ее! — вопил тренер, бешено размахивая руками.

Джонни ожесточенно пытался закрепить успех, поднявшись на одно колено. Толпа неистовствовала.

Сороконожка содрогнулась от ярости и обхватила Джонни сразу дюжиной ног. Они оба с глухим стуком упали на ковер. Прежде чем Кабан успел приподняться на носки и заорать, Джонии уже лежал на спине под сороконожкой, и рефери, припадая на четыре локтя, следил, когда его лопатки коснутся ковра, и вот — хлоп! твиииииии! — Джонни оказался пригвожденным к полу. Матч окончился.

Сороконожка, сгорбившись, слезла с противника, победоносно лопоча. Джонни сел, хватая ртом воздух. Толпа сороконожек бешено потирала лапки.