Андрей Черноморченко - Интерферотрон Густава Эшера

— Я возглавлял лабораторию, которая работала над созданием компактного устройства, антропоморфно реагирующего на внешние раздражители, плюс к тому же способного на проявление эмоций. Занимались мы этим по заказу Стоматологической ассоциации Тянь-Шаня, ориентируясь на создание протеза, который должен был в перспективе заменить гибнущие модули центральной нервной системы и, заодно, зависящие от них мозги. Мне, однако, не хотелось бы отравлять вам сейчас аппетит физиологическими подробностями, тем более, как я вижу, стол почти накрыт.

Стив при сервировке пользовался услугами холовизионных фантомов. Один из них, выряженный под средневекового камергера, стукнул об пол палицей, провозглашая «кушать подано!», а трое лакеев уже успели к этому моменту стремительно расставить посуду, зажечь свечи и застыть в углу в ожидании приказаний. В глубине гостиной тихо играл традиционный струнный квартет — благоухающие струнные инструменты, выкрашенные в золотистый цвет, висели в воздухе, звуча сами по себе.

Франц набросился на еду: было видно, что он сильно проголодался. Густав и Стив, как вежливые хозяева, не тревожили его расспросами, ожидая, пока он сам не продолжит разговор. Дожевывая второе, Франц прервал тишину:

— Прошу меня простить, но я не ел почти два дня. Эта отбивная была просто замечательной.

— Жираф. Под соусом бешамель, — проинформировал Стив.

— И вино, надо полагать, из волшебного подвала?

— А как же! Габонский рислинг, урожай 2412 года. К счастью, не прокисло.

— Отнюдь! В отличие от еды, которую так или иначе приходится поглощать быстро, пока в пыль не превратилась, вино сегодня можно смаковать как угодно долго, — Франц посмотрел сквозь полный бокал на горящую свечу. — Какой благородный оттенок! Изумруд! Не пил рислинга, пожалуй, лет семьдесят. В нем должен присутствовать, как говорят знатоки, благородный аромат прелой соломы. Хоть убейте, впрочем, — не знаю, чем пахнет прелая солома.

— Наверное, этого уже никто не скажет. Справляться об этом у холовизора, сами знаете, бесполезно. Будем верить, что образцовый рислинг именно такой. Это не означает, однако, Франц, что бутылку следует растягивать на весь вечер. У нас еще найдется сегодня пара-другая деликатесов. После третьей бутылки вам уже никогда не захочется покидать Кантабиле, — хитро подмигнул Густав.

— После третьей бутылки я вряд ли смогу выбраться из-за стола, — улыбнулся Богенбрум. — Но можете считать, что я крайне заинтригован. Извините, я не спросил, чем вы занимались до… гм, всеобщей отставки?

— Стив — профессиональный историк. Здесь он оказался как нельзя кстати: квалифицированно консультирует насчет подбора напитков, параллельно употребляя их в больших количествах.

— А-а, брось, Густав. Зачем на закате жизни отказывать себе в скромных удовольствиях? Ты сам кого угодно обставишь по части пития. Не подумайте, Франц, Эшер на самом деле не профессионал-алкоголик, а только скромный дилетант. Профессионал же он в вопросах физики и является создателем знаменитого интерферотрона.

— Интер…

— Интерферотрона. Это был мой скромный вклад в борьбу с преступностью. Нечто вроде устройства для реконструкции прошлого.

— Наподобие холовизионных алгоритмов?

— Нет. Холовизор использует готовые шаблоны, причем немногочисленные, надо заметить, а у интерферотрона совершенно другие принципы действия.

— Сочетание компенсационного ретрейсмента с протоколом Эллиотта? Рецессивные ряды Бонафиччи?

— Как-нибудь на досуге я вам расскажу, Франц. Мне не хотелось бы повторяться перед Стивом. Я уже ему неоднократно расписывал интерферотрон, и он несказанно мучился, слушая меня, поскольку представляет из себя чистого гуманитария. Стив, вас в институте учили хоть каким-нибудь конструктивным танцам?

— Да, представь себе. В необходимых для историков объемах. И я готов был бы слушать твои рассказы об интерферотроне, при условии, что они не будут повторяться, а это условие для тебя уже невыполнимо.

Лакеи подали десерт. Один из них подошел к Макналти с новой бутылкой вина и налил немного в бокал. Стив с видом знатока понюхал вино, поболтал им в бокале, прополоскал рот, затем одобрительно кивнул головой.

— Ты Стив, никак не можешь обойтись без псевдоаристократических ритуалов. Тем более, что испорченное вино нам ни разу не попадалось, а если бы и попалось, то наверняка бы в тысячу раз превосходило холовизионное пойло.

— Густав, соблюдение необходимых ритуалов повышает достоинство напитка. Прошу: легендарный японский портвейн. Рекомендуется закусывать французским сыром «бри».

На столе появилось блюдо с ломтиками необычайно вонючего, подернутого плесенью вещества. Первой реакцией Франца и Густава было зажать нос, но, глядя на Стива, они сдержались.

— Стив, а вы уверены, что это едят?

— Еще как! — Макналти бодро засунул в рот кусок сыра. Остальные внимательно следили за его реакцией.

— Извините, — пробормотал Стив через полминуты, быстро встал и вышел из гостиной.

— Эй вы, как там вас? Уберите эту гадость! — распорядился насчет трапезы Густав. Лакеи перенесли сыр на столик холовизора, где блюдо мгновенно распылилось. По приказу Густава были поставлены печенье и яблоки, которыми оставшаяся компания принялась закусывать драгоценный напиток. Из глубины коридора было слышно, как в ванной мучительно рвало Стива.

— Очевидно, современная историческая наука еще имеет массу «белых пятен», особенно в вопросах кулинарии, — прокомментировал ситуацию Франц.

— Несомненно. Сколько раз предупреждал его — не заказывай по «холовешке» малоизвестные яства. Особенно в последние годы: никогда не знаешь, что на самом деле окажется на столе.

Уже после того, как оставшаяся компания опустошила две трети бутылки, на пороге появился Стив. Вид у него был утомленный.

— А, жертва изящных манер! — приветствовал его Эшер.

— Как ваше самочувствие? Мы вам оставили портвейна.

— Спасибо, мне что-то немного не по себе.

— Что говорит люпус? Модуль желудка в порядке?

— Да, все в норме. Это просто реакция на непривычную еду. Я от рождения очень чувствителен ко всяким вкусам и запахам.

— Посидишь с нами?

— С вашего разрешения я хотел бы откланяться и пойти прилечь. Допивайте портвейн и вообще, все, что найдете интересного в подвале — ваше. Кроме пятнадцатого стеллажа — не забудь, Густав.

— Очень жаль, Стив, что так хорошо начавшийся вечер испорчен из-за какой-то ерунды, — вздохнул Франц. — Если почувствуете себя лучше, присоединяйтесь.

Стив развел руками.

— Боюсь, что сегодня вам придется коротать время без меня. Оно, может быть, к лучшему — устроите техническую дискуссию. Всего хорошего.