Татьяна Устименко - Богами не рождаются

– Не надо! – торопливо предостерегла меня Элкида.– Если наш прародитель подарил тебе свой талисман, значит, в этом скрыт какой-то потаенный смысл, пока не доступный нашему пониманию.

– Потрясающе! – восхитился Алехандро, вынимая у меня из рук изогнутый клинок.– Подобное оружие всегда изготовляется в единственном экземпляре и наделяется именем. Кто мог выковать подобное чудо?

– Ну, насчет чуда – это ты правильно подметил! – Айм водил над кинжалом датчиком портативного анализатора.– Определить истинный возраст этого оружия вряд ли возможно. Когда я пытаюсь запросить хотя бы примерную дату его создания, шкала хроноспектрального анализа начинает щелкать как безумная и выдает лишь кучу нулей. Боюсь, этот клинок относится к глубоко дохристианскому периоду: посмотрите на выгравированный на его ножнах орнамент... Помнится мне из курса древних религий, что к изображениям драконов очень тяготел сам великий Аттила!

Я присвистнула:

– Думаешь, его отковали по приказу Аттилы?

– Не исключено.– Хронобиолог осторожно извлек клинок из ножен и показал мне рукоятку, выполненную в форме головы дракона с глазами из крупных кроваво-красных рубинов.– Обрати внимание на ее странную форму, воспроизводящую крест, и отверстие на оголовье. Оружие явно имеет ритуальный смысл и предназначается для ношения на шее.

– Но ведь крест и есть символ веры во Христа,– вмешался Феникс.

Айм поморщился в своей излюбленной высокомерно-брезгливой манере:

– Надо было почаще на лекции ходить, а не в спортзале до опупения зависать. Крест – древнекельтский символ, знак вечной жизни и аватара солнца!

– А Фен не так уж и неправ,– задумчиво бормотнула я.– Этот кинжал действительно омыт кровью Христа, ибо именно им римский стражник Витилий и перерезал запутавшийся в волосах Господа терновый венок, снимая того с креста после окончания казни…

Айм ошеломленно прижмурился, не решаясь задавать уточняющих вопросов и спрашивать, откуда мне стали известны такие факты.

Я задумчиво погладила лезвие, имевшее непривычный матово-серебристый цвет:

– Странный металл. Не серебро, но от него исходит сильное энергетическое поле.

– Еще бы! – довольно хмыкнул Айм.– Анализатор показал, что это метеоритное железо!

– Ну ничего себе! – потрясенно присвистнул Фен.

– Детский сад, штаны на лямках! – возмущенно прервала нас Крися, все это время самозабвенно возившаяся у саркофага Влада Цепеша.– Все бы вам в ножички играть! И ты, Ника, ничуть не лучше мальчишек. Но пока вы там играли, я раскрыла загадку парадоксального долголетия ваших вампиров!

Услышав подобное, мы чуть не треснулись лбами склоненных над кинжалом голов.

– Крись, ты что – пошутила? – недоверчиво протянула я.

– Не понимаю я шуток на медицинские темы,– недовольно покачала головой биологиня, пряча в сумку пробирки с пробами тканей и крови Дракулы.– Наука – она шуток не прощает. Науку уважать нужно!

– Да уважаем мы, уважаем! – послушно завыл штурман.– Кристина, ну рассказывай же давай, не томи душу!

Крися польщенно улыбнулась, небрежно привалилась к хрустальному гробу, чинно заложив ногу за ногу и принимая эффектную позу скромного гения. Мы выжидательно навострили уши...

– Значит, так,– патетично начала служительница шприца и скальпеля.– Довожу до вашего сведения, что вампиры вовсе не являлись теми кровожадными чудовищами, коими их всегда выставляли в книгах сугубо для разжигания любопытства недалеких обывателей. Влад Дракула страдал редким заболеванием крови, передающимся в его роду от отца к сыну наподобие знаменитой гемофилии. Сия болезнь вызывала патогенные изменения структуры красных кровяных телец, ведущих к резкому повышению свертываемости плазмы. Поэтому вампиры нуждались в частых вливаниях свежей порции крови, заменявшей им их собственную, отмершую. Это же непрерывное обновление генома даровало оным больным ряд особенностей, считавшихся сверхъестественными,– ускоренную регенерацию тканей, долгий срок жизни и многое прочее. Кстати, прямые солнечные лучи, попадающие на кожу вампира, усиливали болезнь, буквально провоцируя закипание крови, вызывали сонливость или даже разложение тела.

– Потрясающе! – взволнованно шепнул Айм.

Девушка гордо выпрямилась, словно имела личное отношение к появлению вампиров.

– Далее… – Крися хитро прищурилась.– Теперь-то и начинается самое интересное. Страдающие от белокровия люди нашли тело Цепеша и сумели получить из его ДНК вакцину, устранившую признаки лучевой болезни, но повлекшую ряд сложных мутаций, сделавших их упрощенной версией вампиров – ламиями. Очевидно, эти люди и стали великими Крылатыми богами и родоначальниками по линии семьи Элкиды.

Королева величественно склонила увенчанную короной голову:

– Все так и есть. Чем чище кровь ламии, тем выше ее титул, тем меньшее количество поколений отделяет ее от богов. Но мы слабеем и вымираем, наша болезнь прогрессирует, а врачей, умеющих повторно изготовить нужное нам лекарство, уже не осталось…

– Не проблема! – победно изрекла Кристина.

На лице королевы отразилось величайшее недоумение.

– Наша Рыжая – тоже тот еще мутант,– охотно пояснила моя подруга.– Я тут провела экспресс-анализ. Смешав кровь Ники и кровь Влада Цепеша, я получила антидот, способный сильно смягчить течение болезни ламий и заменить множество доз чистейшего гаммаглобулина сразу. Вы все будете принимать мое лекарство и проживете еще очень долгую и счастливую жиз…

Не дослушав биологиню, королева Элкида бросилась целовать руки ученой девушки.

Влад, хранитель Цитадели, так похожий внешне на своего знаменитого предка, повернул ко мне свое побледневшее лицо:

– Вы спасли мою невесту, высвободили мать из плена безумия, а теперь подарили новую жизнь всему народу ламий. Чем я могу вас отблагодарить?

Я мило улыбнулась:

– Мы найдем «Ковчег» и заберем вас с собой, на нашу вторую родину. А пока исполните одну мою просьбу – покажите нам долину Имлир, место обитания Крылатых богов!

Мы поднимались в горы. К счастью, дорога, ведущая к непреодолимому перевалу Льда и Пламени, за которым начиналась долина Имлир, содержалась в довольно хорошем состоянии, и к тому же ламии разводили лошадей. Вот без местных скакунов, отличавшихся беспримерной резвостью и благородной статью, мы бы точно не смогли дойти до таинственной долины, ибо долгий путь, изобилующий приключениями и неожиданностями, уже начинал нас изрядно утомлять. Риф хмурился и отмалчивался, Кристина – вздыхала, Айм – ворчал почти без умолку, а Феникс все чаще острил тупо и не в тему. Один лишь Алехандро сиял неизменной улыбкой, стараясь подбодрить меня, да еще благонравный послушник Антонио на удивление стоически переносил все ниспосылаемые ему испытания.