Крэг Гарднер - Другой Синдбад

Но не успел он и рта открыть, как его остановило покашливание Джафара.

— О величайший из мастеров увиливания, — сказал мажордом, — вы собирались рассказать нам, как сумели выжить в той чужой, неведомой стране, целых восемь дней питаясь лишь травами и тому подобным. И хотя это замечательная история, сейчас время всем остальным узнать правду.

— Фиговая долина? — куда более несчастным голосом отозвался Синдбад. — Должен ли я рассказывать об этом сейчас? О некоторых вещах лучше не знать.

— Валяй, продолжай, — весело бросил Кинжал. — Хуже циклопьего языка уже ничего не будет!

— Это ты теперь так говоришь, ты, которого никогда не осыпало фруктами! — Синдбад с мольбой взглянул на своего слугу, но Джафар лишь сдержанно кашлянул. — Ладно. Если уж делать, так делать как следует. Итак, я расскажу все, как было, и если кто-нибудь из вас решит после этого никогда в жизни не есть больше фиги, меня в этом не вините!

Ахмед, послушный чувству долга, принялся раздавать остальным овощи, пока купец вновь продолжал свою историю.

— Дело было так, — начал он, и теперь рассказ его звучал совсем не так гладко, как те, в исполнении которых он практиковался чаще. — Дайте вспомнить. Я шел всю ночь, стараясь убраться как можно дальше от каннибалов, и все сильнее слабел, потому что целые дни ничего не ел, кроме тех немногих растений, о которых упомянул Джафар.

Надо отметить, что затем я пересек труднопроходимую горную гряду и, спустившись вниз, в долину, был совершенно измучен. Можете представить поэтому, что я был не просто поражен, но засомневался, не сплю ли я, когда услышал все эти… голоса.

Тут он умолк, очевидно собираясь с духом, чтобы продолжить.

— Голоса, которые звучали, казалось, ниоткуда и отовсюду. Ибо, хотя, насколько я мог видеть, других человеческих существ не было в этой залитой лунным светом долине, лишь ряды и ряды усыпанных плодами деревьев, я услышал сперва один голос, потом дюжину, потом больше сотни. И что они говорили мне! — Он содрогнулся и уставился в землю, снова не в силах продолжать.

Я понял, что должен сыграть более активную роль в этой драме.

— И что же они говорили вам? — подсказал я.

— Они говорили… — Синдбад набрал полную грудь воздуха, прежде чем смог продолжить. — Они говорили: «Господин, не желаете ли фигу?»

Он снова умолк, словно давая нам время оценить всю значимость своего признания.

Кто-то должен был сказать это, и, судя по тому, какое направление принимала наша беседа, я чувствовал, что этого ждут от меня.

— Тысяча извинений, о великий и почтенный торговец, — начал я, — но я чувствую, что чего-то не постигаю в вашем повествовании. Умоляю, объясните, что ужасного в предложенной фиге?

— Что ужасного? — не веря своим ушам, вскричал старший Синдбад. — Что ужасного? Нет, разумеется, если съесть одну фигу, ничего страшного, я думаю, не случится. Но мы здесь говорим не об одной фиге. Нет, речь идет о множестве фиг, фрукт за фруктом, тысяча за тысячей, без числа!

Джафар вежливо кашлянул:

— Простите, о талантливейший из мастеров уклонения от истины, но не могли бы вы вернуться к описанию подлинных событий?

— Да-да, конечно, — с вновь обретенной решимостью отозвался Синдбад. — Но вы должны понять, что само упоминание о фигах… — Он остановился и снова тяжко вздохнул. — Ладно. Не буду на этом останавливаться, чтобы успеть завершить свой рассказ.

— Итак, людей в этой долине не было, — продолжал он крепнущим по мере того, как разворачивалось повествование, голосом, — равно как не было никаких обычных источников, естественных или сверхъестественных, из которых можно было бы ожидать услышать голоса. И все-таки они продолжали звучать.

«Фиги — одни из самых сладких фруктов», — говорили они мне. И еще: «В фигах содержатся все жизненно необходимые элементы». И: «Три фиги в день — и услуги похоронного бюро вам не понадобятся». И: «День без фиги — все равно что без солнца!»

О, эти голоса были дьявольски умны!

Но ночь близилась к концу, и я уже видел, как первые отблески утренней зари осветили горы над долиной. Я рассудил, что, если поддержать разговор, все более яркий свет позволит мне наконец увидеть, где прячутся обладатели этих голосов.

«Фиги — фрукты, на которые вы можете положиться!» — произнес очередной голос прямо мне в ухо. Я быстро обернулся, чтобы поймать говорящего, но не увидел ничего, кроме фруктового дерева рядом. И во все разгорающемся свете утренней зари я разглядел, что это действительно фиговое дерево.

Но наличие там деревьев никак не помогало разрешить мою проблему; или так мне тогда казалось. Как, удивлялся я, могут обладатели голосов быть столь неуловимыми?

И тут я понял, что не откликался на голоса и вообще не издавал никаких звуков с того момента, как появился в этой долине. Итак, заключил я далее, если теперь я заведу разговор, возможно, это убедит их наконец показаться.

И я сказал: «Почему же эти фиги такие чудесные?»

Торговец для выразительности хлопнул в ладоши.

— Можно с уверенностью сказать, что меня просто засыпали ответами, ибо тут же раздалось множество голосов.

«Мы сочные!» — говорил один. «Мы вкусные!» — вторил другой. «Мы спелые!» — подхватывал третий. «Мы хотим, чтобы нас съели!» — добавлял четвертый.

«Не оставляй нас гнить на ветках!» — умолял пятый.

Итак, я вступил наконец в желаемый, как мне думалось, контакт. Поскольку, пока звучали голоса, я увидел, что ветви ближайшего фигового дерева отчаянно раскачиваются, — торговец замахал руками, показывая, как именно, — хотя в эту предрассветную тишь не было ни малейшего ветерка. И поэтому я решил повнимательнее приглядеться к фруктам на дереве.

«Мы? — вскричал я в изумлении. — Уж не сами ли фиги разговаривают со мной?»

«Какой умный человек!» — отозвался голос.

«И какой очаровательный рот!» — добавил второй.

«Великой честью было бы попасть в такой!» — продолжал третий.

«И быть разжеванным такими великолепными зубами? — спросил четвертый. — О, о таком едоке можно только мечтать!»

И позвольте вам сказать, изумление мое еще возросло, ибо в разгорающемся свете утра я увидел, что фиги эти были сморщенные и в пятнах, как часто случается с дикорастущими плодами; но что все эти морщины и крапины двигались в такт речи, словно у каждой фиги был крохотный рот, и это множество маленьких ртов издавали те самые голоса, которые я слышал.

Прежде чем продолжать, торговец обвел своих слушателей взглядом.

— Итак, я оказался в долине говорящих фиг. Конечно, я еще не понимал всей истинной опасности.

Я решил определить свое место в этой новой системе вещей. И я спросил: «Вы в самом деле фиги?» И фрукт с дерева ответил мне: «Да, мы необычные, но все-таки фиги». И я спросил еще: «И вы действительно хотите, чтобы вас съели?» Тут фрукты подняли такой шум, что, казалось, ветки разом стонут под ветром и смеются. Потом фиги поменьше умолкли, а одна, висящая выше других и ближе к стволу, которая была раза в два больше всех окружающих ее фруктов, начала говорить. И вот что сказала эта огромная фига: