Дмитрий Мансуров - Орден мраморной Горгоны

– Все равно не похоже, – сказал Фармавир.

Теперь осталась самая малость: незаметно выйти отсюда и отправиться узнавать подробности недавней катастрофы.

– То есть, ты дал корбулитам себя арестовать только для того, чтобы спрятаться от Снежной Королевы? – удивился Баррагин, выслушав рассказ Кащея о его вторичном появлении в городе. – Ты не маньяк?

– Не только, – ответил Кащей. – Ты не забыл, что я набираю команду?

– Но почему именно здесь? Набрать команду куда проще, оставаясь на воле.

– Есть определенные причины… Здесь контингент любопытнее, – ответил Кащей. – В главной королевской тюрьме для особо важных персон абы кто не сидит.

– И чем этой группе придется заниматься?

– Сражаться с определенными существами и разгадывать тайны. Дело опасное, но увлекательное.

Баррагин задумался.

– Ты, случаем, не пытаешься собрать собственную команду для сражения с Горгоной? – полюбопытствовал он. – А то, знаешь ли, ее давно пытаются победить все, кому не страшно отправиться на остров.

Кащей хитро посмотрел на собеседника.

– Скажи мне, парень, – спросил он, – скольких монстров из числа существующих ты знаешь?

– Горгону знаю, – не особо уверенно ответил Баррагин. – Точнее, их несколько, если древние легенды не обманывают, и если с тех легендарных пор их количество не изменилось.

– И все?

– Одной Горгоны за уши хватает.

– В общем-то, да, – согласился Кащей. – Но список монстров не ограничивается семейством змееволосых Горгон. Еще есть Василиск – это такая змейка, превращающая в камень все живое не хуже Горгоны. Помимо нее, в озере Трикатипум на северо-востоке отсюда обитает дракон, которого не видит ни один из охотников, но зато частенько видят обычные мирные люди. Я подозреваю, что в том озере есть переход в другую реальность и намерен его отыскать.

– Другую реальность? Это как?

– Это как здесь, но иначе.

– Не смешно.

– Да, там очень часто бывало не смешно, – согласился Кащей. – Плюс еще кучка монстров и всякого рода таинственных штук, о которых я расскажу, если ты вступишь в мою группу.

– Заманиваешь?

– Не без этого, – согласился Кащей. – Если ты любопытен, то эти загадки не дадут тебе покоя до конца жизни. Но у тебя на лице читается здоровое такое недоверие… ты думаешь, я сказки рассказываю от скуки?

Баррагин смутился.

– Я не знаю, – честно сказал он. – Все-таки, часть корбулитов возвращалась домой с несметными сокровищами…

– Еще бы, ведь они находили мои тайники, – ухмыльнулся Кащей. – Какие доказательства тебе нужны?

– Веские, само собой!

– Это можно, но доказательства находятся в моем замке далеко на севере, и пока я не выйду отсюда, то ничего конкретного предоставить не смогу.

– Угу, – произнес Баррагин. – А как мы туда попадем?

– Это уже не твоя забота. Твое дело – согласиться или отказаться.

Баррагин задумался.

– Не знаю, честно говоря, – сказал он не особо уверенно.

Кащей кивнул, словно ждал именно этот ответ.

– Ты не думай, что там я насяду на тебя и вырву согласие работать в команде при помощи пыток, – пояснил он. – Не захочешь, заставлять не стану. Мне нужны добровольцы, которым надоела обыденная жизнь, и они готовы с головой окунуться в неведомое для большинства людей.

Баррагин посмеялся.

– Уж чего-чего, но обыденностью моя жизнь и не пахнет, – сказал он. – Постоянные сюрпризы.

– Тем более, – ответил Кащей. – Значит, тебе не привыкать.

– Я подумаю, но ничего не обещаю, – сказал Баррагин.

– Думай, – согласился Кащей. – Времени у тебя много, да и мне торопиться некуда.

Раздался щелкающий звук открываемого замка. Баррагин и Кащей замолчали и повернули головы к выходу из камеры. Дверь отворилась, и на пороге появились хмурые стражники.

– Лаборант Баррагин! – официальным тоном сказал стражник, переводя взгляд с одного заключенного на другого.

– Вы сейчас вызываете или назначаете? – полюбопытствовал Кащей.

– Писарь, – строго сказал стражник, – тебе дали перо и бумагу – так пиши! Иначе как врежу – описаешься ощущения на бумагу переносить.

– Рискни, – предложил Кащей.

– Ты нарываешься? – не поверил стражник.

– Ты сам – сплошной нарыв, – ответил Кащей. – Выдавить бы тебя отсюда, да снаружи не поймут.

– Так, – рассердившийся стражник указал на Баррагина. – Вон отсюда!

И, не дожидаясь, пока лаборант выйдет, силой выдворил его из камеры и захлопнул за собой дверь. Лаборант и оставшиеся снаружи стражники переглянулись.

– Будешь болтать лишнего, тоже получишь, – намекнули стражники. Баррагин осуждающе покачал головой, но ничего не сказал.

С противоположной стороны раздались приглушенные голоса, постепенно перешедшие в крики, затем раздался ужасающей силы удар в дверь. На металлической поверхности появился четкий человеческий силуэт. Замок сломался, и дверь медленно открылась.

– Чтоб я сдох… – изрядно озадаченные стражники увидели вдавленного в дверь коллегу. Кащей, как и раньше, сидел на своем месте со спокойным видом. На сердитые взгляды стражников он сказал:

– Тут вот что-то к двери прилипло… Отскоблите, пожалуйста!

Стражники выставили в его сторону рушки.

– Не вздумай шевельнуться, висельник! – прорычали они.

Вдавленный в дверь стражник шевельнулся и рухнул на пол.

– М-а-м-а… – медленно, но внятно произнес он. Коллеги быстро оттащили его в коридор.

– О, – прокомментировал Кащей, – само отпало. Замечательно! А теперь закройте дверь, сделайте доброе дело!

– Ты нам приказывать будешь?! – взвились стражники.

– Нет, ну, если вы желаете оставить ее открытой, я возмущаться не стану, – ответил Кащей. – Выйду – и поминай, как звали! Вам же хуже будет.

– Вот поганец! – рявкнул стражник и рывком захлопнул дверь. – И не поспоришь с этой тварью!

– Вы крайне любезны! – раздался голос Кащея. – Я не столь силен в эпитетах, поэтому буду называть вас просто земляными червяками в спецкостюмах.

– Чего-чего ты там высказал?

– Глисты в обмотках!

Стражник подумал войти в камеру и показать заключенному Кузькину мать, но вовремя вспомнил, что коллега уже пытался это сделать, однако показанное на Кащея никакого эффекта не произвело. Пришлось презрительно хмыкнуть и уйти прочь, пока заключенный не вошел в раж, упражняясь в создании нелицеприятных словесных эпитетов.

– Недолго тебе над нами издеваться, – проворчал стражник. – Повесят скоро, и тогда уже мы будем смеяться на твоей могилке… Вперед, Баррагин, судья не любит ждать обвиняемых. Опоздаешь на пять минут – добавит десять лет, церемониться не станет.

– А если придем раньше времени, – спросил Баррагин, – то он не сократит срок заключения?