Дмитрий Мансуров - Орден мраморной Горгоны

– Издеваешься, Кащей? – буркнул король. – Мне же не в чем и некуда их отвезти!

– Парни, – сказал Кащей. – Пока вы живы, моя сокровищница – ваша сокровищница. Пользуйтесь в любое время, я разрешаю.

– И тебе нисколечко не жалко их отдавать?! – воскликнул пораженный Фармавир.

– К вашему сведению, – заметил Кащей, – дно хранилища находится под нами на глубине трехсот метров. Теперь еще раз спроси, жалко ли мне отдать те крохи, которые вы сумеете унести даже при помощи силы всех стражников королевства?

– Вопрос снимается, – сказал Фармавир, кладя в карман десять золотых монет. – Мне хватит на первое время. Король подумал, посмотрел, еще раз подумал и тоже взял немного денег. Первый советник посмотрел в свой кошелек и сказал, что у него еще свои есть.

– Прощу прощения! – раздался приятный женский голос. Все обернулись к выходу. Там стояла неписанной красоты девушка лет двадцати. – Змейго, можно тебя на несколько минут?

Кащей извинился и вышел.

Король глубоко вдохнул.

– Вот оно, настоящее сокровище, – выдохнул он. – И таким Кащей делиться не станет, ставлю что угодно.

– А никто и не спорит, – ответил первый советник.

– Привет, Алиса! Как дела в Зазеркалье будущего? – отозвался Кащей, выходя в коридор. Голос Доброй Феи невозможно было спутать ни с одним другим голосом, настолько он был приятным и чем-то напоминал журчание ручейка. Если бы Фея решила стать певицей, она покорила бы планету своим голосом за считанные дни.

Вместе с Алисой они прошли в тронный зал.

– Скучать не приходится, – ответила Алиса. Одетая в роскошное платье, она словно сошла со сказочной картины или прибежала прямиком с бала.

Кащей отдал должное Злате: она постаралась, создавая помощниц девушками сказочной красоты. Несомненно, участники бала сходили с ума и выстраивались в очереди на дуэли, чтобы избавиться от конкурентов, желающих познакомиться с Алисой и потанцевать с ней.

– Ничуть не сомневался, – кивнул Кащей. – Хочешь чаю? Недавно привез из Индии.

– Я ненадолго, Кащей, – отозвалась Алиса.

– Чай выпить – минут десять, не больше.

– У меня важное дело. Не до чаепитий.

– Правда? А насколько важное? – заинтересовался Кащей. – Ты наконец-то решила объяснить мне, почему выбрала такой странный оперативный псевдоним? Или решилась-таки перебраться в мой скромный домик и зажить семейной жизнью?

Фея хихикнула.

– Не сейчас, – ответила она. – И, между прочим, твои псевдонимы тоже не из простых.

– А потом поздно будет, – заметил Кащей. – Состарюсь и умру. Что тогда делать будешь?

– Вот, не надо ля-ля! – отмахнулась Фея. – Ты эти сказки насчет своей смерти еще сто лет назад рассказывал.

– Она у меня медленная и мучительная, – уточнил Кащей. – Ты не ответила на вопрос: согласна ли ты стать моей женой? Смотри, какой у меня подарок для тебя!

Он достал из кармашка коробочку, открыл ее и показал кольцо с изумрудом.

– Согласна, – сказала Алиса, – но не сейчас. И ты отлично знаешь, что драгоценности меня мало интересуют. Глупые побрякушки.

– Знаю, – кивнул Кащей, выбрасывая кольцо с коробочкой в окно. Коробочка упала на улицу в кучку к двадцати таким же. Кольца с разноцветными драгоценными камнями весело переливались в лучах солнца. – А когда?

– Лет через триста, когда подрасту. Бессмертным куда торопиться?

– Вредина.

– Ты тоже.

– Я знаю. Но учти: за триста лет я могу и передумать.

– Только попробуй! – пригрозила Добрая Фея.

Кащей засмеялся.

– Ладно, повеселились, а теперь к делу, – сказал он. – Что случилось?

Алиса подошла к столу и села в кресло напротив Кащея.

– У меня есть одна крестница, – сказала она. – Девочке исполнилось шестнадцать, и ей охота раз в жизни побывать и порадоваться жизни на королевском балу, но ее мачеха всячески этому препятствует. Особенно порадоваться жизни, и не только на балу. Понимаешь, как тяжело девочке живется?

– Готов поспорить, – заметил Кащей, – что миллионы других девочек не только не сумеют попасть на бал, но и вообще не узнают, что это такое. Твоей крестнице не так плохо живется.

– Но все-таки, – возразила Алиса. – Издевательства мачехи – это плохо для любой девочки, неважно, какого она сословия.

– Согласен, – ответил Кащей. – Но что нужно от меня? Хочешь, чтобы я разнес дом мачехи по кирпичику, а ее саму отправил осваивать лунную поверхность?

– Нет.

– Тогда что?

Алиса указала на тыкву, стоящую в шкафу.

– Мне нужна твоя тыкво-карета, – пояснила она. – Ненадолго, до утра. Я хочу, чтобы девочка прибыла на бал и натанцевалась в свое удовольствие. А если она сумеет познакомиться с принцем и развить отношения, то я стану сказочно счастливой.

– Скажи честно: тебе куда приятнее сделать гадость злобной мачехе, – возразил Кащей.

– И это тоже, но забота о крестнице для меня на первом месте, – призналась Алиса. – Я все-таки Добрая Фея.

– Даже Добрые Феи временами ходят с топорами… – напомнил Кащей. Алиса смутилась.

– Это было давно и неправда!

– Угу, – буркнул Кащей. – Ты это скажи тем, кого гоняла с топором в руках наперевес! Думаю, им до сих пор икается в кошмарных снах.

– Сами виноваты! – отрезала Добра Фея. – Кащей, если ты меня выручишь, я обещаю крепко подумать над твоим предложением о семейной жизни.

– Триста лет на раздумья хватит? – уточнил Кащей.

– Думаю, да.

– Значит, засекаю время. Держи карету. – Кащей протянул тыкву Фее. – Но запомни: если из нее снова сделают свечкастую морду, как в прошлый Хэллоуин, то я больше не стану спасать городок от ядерного взрыва. Пусть взрывается.

– Не станут, я обещаю. Моя крестная – она не такая, тыквы просто так ножом не режет, разве что с кулинарной целью.

– Тогда проследи, чтобы карета не ушла на обеденный стол. И не забудь: батарея в карете после того праздника повреждена, и чтобы тыква не превратилась я несъедобный ядерный гриб, я включу на ней таймер. Ровно в полночь, во избежание превращения дворца вместе с королевством в территорию радиоактивного кладбища, карета превратится в тыкву и выбросит пассажиров, сколько бы их не было, на улицу.

– Я передам девочке твои условия, – кивнула Алиса. – Ровно в полночь сказка закончится.

– Стоп! Осади коней! – потребовал Кащей. – Не сказка закончится, а такси завершит свою работу. Разница небольшая, но есть.

– А хрустальных туфелек в комплекте к карете у тебя случайно нет?

– Назови хоть одну причину, по которой эти туфельки должны у меня быть.

– Чтобы подарить мне. А я, в свою очередь, подарю их Золушке.

– Она – дистрофик-мазохист?

– В смысле?

– Хрусталь хрупок, стало быть, туфельки может надеть только легкая девушка. А если в них танцевать, то они треснут и рассыплются острыми осколками и изрежут девочке все ноги. Отсюда вывод: дистрофик-мазохист.