Константин Лишний - Космиты навсегда

После этих подготовительных процедур, под звуки национального гимна Украины, за дело берется каток для асфальта и давит орущих диким ором котяр в лепешку! Вот это было б убедительней! Вот, дескать, что мы сотворим с долбаной оппозицией и проклятыми участниками «оранжевого шабаша»! Бойтесь нас! Да здравствует наш кандидат! Тут все начинают дружно радоваться, бить в ладоши и прославлять своего кандидата. Ура! Ура! Останки раздавленных котиков необходимо под барабанную дробь пафосным жестом укрыть оранжевым флагом, залить бензином и поджечь на фиг! Вот вам, уважаемый электорат, holokaust, всесожжение, жертвоприношение огнем. Гори, оппозиция, гори синим пламенем!

— Страшный ты человек, как я погляжу…

— Это у меня от отца.

— Да уж, — заулыбался Пронин и подлил в рюмки коньяк. — Значит, рекламщики отработали деньги, всколыхнули Украину… на этой земле это просто сделать — надо только поджечь… Я всегда знал, что у украинцев тяга к свободе выражена выше утвержденных Кремлем стандартов.

— Представь себе, я тоже это знал.

— Ты? Откуда ТЫ мог это знать? Видишь ли, мне скоро пятьдесят семь и у меня такая работа, которая позволяет мне отслеживать тенденции исходя из личного опыта. Мысль правильная, но как ты, во-ло-са-тый, до нее дошел, я не представляю. Объяснись.

— Ой, не будь занудой, не усложняй все вокруг. У меня хоть и нет такой увлекательной работенки, как у тебя, — я по-другому развлекаюсь, — но я тоже умею «отслеживать тенденции». Все просто: нигде в совковых землях никогда не было ничего равного вольнице Запорожской Сечи — это первое, что приходит в голову. Никакие бандформирования паханов Емели Пугачева и Стеньки Разина с Сечью не сравнятся! Но это так, лишь экскурс в дела давно минувших дней. Есть пример значительно более свежий и убедительный — коллективизация. Сталинским чекистам и красным бойцам Иона Якира пришлось удушить Украину голодом, — по меньшей мере десять миллионов украинцев загнали в гроб в тридцать втором-тридцать третьем году, прежде чем на этой земле воцарился «колхозный строй». Вот, собственно, и вся аргументация. Кто посмеет спорить, что украинцы хоть и проиграли эту битву, но сражались до последнего, прежде чем сдаться? Это ли не показатель стремления к свободе? Самоубийственного, но очевидного стремления… Десять миллионов — это очень много, этого достаточно, чтобы уже никто не вцеплялся в рожи коммунистам, по указке Москвы прикручивающим мемориальные доски и называющим улицы в честь Якира в городах Украины. Но, в тоже время, этого достаточно, чтобы Украина превратилась в страну «тлеющей ненависти» к поработителям и взбесилась при первом удобном случае, что, собственно, и произошло зимой 2004 года… Побесились и снова затаились. Теперь в Украине разруливает оранжевая мафия, а хорошо это или плохо — мне по фигу.

— Интересные речи, хотя услышать от тебя подобные заявления я не ожидал.

— А я не ожидал, что ты будешь называться Прониным. Как так вышло?

— Тактический ход. С именем Олекса Несторович Подопригора сделать карьеру в СМЕРШе не было возможности, а Алексей Николаевич Пронин — то, что нужно. Но это было давно, теперь времена изменились, а имя осталось… А что произошло со мной в твоем мире? Что там с моим убийством?

— А что с моим? — спросил я. — Ты ведь ПРОНИН, как получилось, что мой убийца не найден?

— Ой… не сыпь мне соль на раны. Я подключил к этому делу ВСЕХ, даже КГБ, но дело мы так и не раскрыли… Все из-за тебя: ты отбился от рук и вел странную антисоциальную жизнь, я уже не говорю о твоих подозрительных дружках. Мы их всех допросили, активно допросили, но вины за ними нет, мы перепроверили ВСЕ, но до сих пор не ясно, кто тебя убил… А кто убил меня?

— Это долгая история…

— Я не тороплюсь, рассказывай.

— Я не знаю его имени, я знаю, как он выглядит, а совсем недавно я узнал, где парковка его автомобиля и где живет его личный шофер. Это полезная информация… А здесь — в этом мире — я оказался из-за собственного прокола во время операции по финансовому обеспечению плана ликвидации твоего убийцы.

— Ты собирался мстить? Спасибо… не ожидал, — сказал Пронин и вдруг спохватился: — постой-постой, а чем ты занимаешься? План ликвидации? Ты нанял убийц или собирался сам? Чем ты на жизнь зарабатываешь?

— Тебе не понравится, — мрачно выдохнул я.

— Та-а-ак, — строго сказал отец, — повторяю вопрос: чем зарабатываешь на жизнь?

— Я грабитель, папа… налетчик.

Пронин обхватил голову руками.

— Господи, Боже мой! Что только мать скажет?! — Он вскочил и заходил по комнате взад-вперед. — А университет? Ты его закончил?

— Не-а… забил я на учебу и меня с пятого курса вышибли, так что физиком-ядерщиком я не стал.

— Что?! Тебя выгнали?!

— Ну да…

— Ах ты ж идиот несчастный! — закричал Пронин. — Ишь! Забил он! Выгнали его из академического вуза! Болван! Я тебя с таким трудом туда впихнул, а ты! Что мать скажет?! Мало того, что ты не захотел идти по моим стопам, так ты меня еще и позоришь! Ну, ничего! Я тебе мозги вправлю!

— Может, хватит? Я конечно рад видеть тебя живым и здоровым, но я пересек пространство и измерения. Я не знаю для чего. — Тут я сорвался на крик. — Но уж явно не для того, чтобы опять выслушивать твои бесконечные нотации! Но это ненадолго, я надеюсь, что скоро вернусь домой…

— Ты эти штучки брось! Чего удумал! Останешься здесь, как миленький! Я за тебя возьмусь! На путь истинный направлю, пока не поздно…

— Хрена лысого я здесь останусь! Понял?! Я оплакивал тебя тринадцать лет, а сейчас понимаю, что это были лучшие годы моей жизни! Без твоего бесконечного долбаного нытья! — Я постучал рукой себе по горлу. — Вот оно мне где! К тому же у вас Голландия под немцами, и никакой фестиваль конопли не проводится!

— Ты куришь эту дрянь?! — вознегодовал Пронин.

— Да! — вспылил я. — Курю! А еще путаюсь с девками, пьянствую и деньги граблю! Творю, что хочу, и доволен этим! Понятно?!

— Это моя вина, — мрачно произнес он, — я уделял тебе слишком мало времени…

— Да уж! Мордобой не в счет, а доброго слова я от тебя не слышал никогда. Я ведь тебя временами ненавидел! Ты знал об этом?

— Я все делал ради твоего блага!

— Да о чем мы вообще говорим! Я кос-мит! Понимаешь?! Я как раз пытался рассказать тебе об обстоятельствах ТВОЕЙ смерти… бред какой-то…

Пронин резко сел в кресло, вылил в бокал остаток коньяка и выпил его залпом.

— Продолжай, — сказал он.

— Ты знал своего убийцу. В те редкие дни, когда ты напивался до полного безумия и крушил все подряд, ты вечно клял какого-то гебиста, «щенка капитана», и жаловался на мою мать, которая оставила тебя и убежала к нему, причем она была в положении… Капитан вынудил ее избавиться от твоего ребенка, и она умерла во время аборта… анафилактический шок… ее не смогли спасти…