Кэтрин Коути - Стены из Хрусталя

В этот момент на нее посмотрели чужие глаза.

Он торопится.

Впереди виден Дарквуд Холл, огромный, припавший к земле зверь, что спит днем и бодрствует ночью. Вот зажглось еще одно окно. Но как угадать, где скрывается тот, кто ему нужен? Зелье действует не дольше минуты. А на второй заход у него не хватит ингредиентов.

Следовало дождаться старуху. Вдруг в одной из стен есть тайник, где она прячет еще драхму толченых когтей гарпии или настойку из мандрагоры? Тогда он вытряс бы из нее все до последней склянки. А вот интересно, предчувствует ли баньши собственную смерть? Может, поэтому она замешкалась в лавке? Но вряд ли, ведь в Списке сплошь мужские имена. Какая ирония.

Поставив на землю саквояж, он вытаскивает коробку длиной в локоть, шириной в пол-локтя и высотой примерно с ладонь. Впрочем, что это коробка, мы узнаем не сразу. Предмет напоминает отполированный кусок дерева, без швов и петель. Сверху нарисован контур руки, на который он кладет ладонь. Чуть морщится от боли. Слизывает кровь с проколотого пальца. По боковой поверхности коробки пробегает трещина, верх откидывается.

Открыть ее можно только так и никак иначе. Открыть ее может только он.

На дне лежат листы бумаги, исписанные старомодным почерком. Он пробегает глазами по начальным строкам. «Ежели ты читаешь сие, я не умер…» Дальше читать нет смысла, он знает текст наизусть. Не тратя времени понапрасну, он достает из коробки несколько крохотных, не больше наперстка, пузырьков, смешивает их содержимое в пробирке и залпом выпивает.

Теперь он видит сокрытое.

Темные стены усадьбы становятся прозрачными. Ее обитатели кажутся фарфоровыми статуэтками, и все их мысли и желания, страдания и обиды, так надуманны, так… миниатюрны. Его взгляд скользит от зала к залу, пока не замирает в кабинете, где мужчина оперся обеими руками об оконную раму и, кажется, вот-вот выдавит стекло. Черты его лица искажены. Мужчина давно уже не умеет плакать, только бесноваться, но и ярость не приносит утешение. В памяти звучит голос, который произносит его имя, произносит так искренне, как умеют говорить только предатели…

Перед глазами снова темнеет. Но он уже узнал все, что нужно. Он складывает склянки в коробку и закрывает ее — на обратном пути она не требует крови. Остается лишь дождаться подходящего момента.

Домой он идет пешком, хотя на дорогу уходит не меньше двух часов. Но в сочельник люди забились по домам, и даже грабители пьяны в стельку, так что вряд ли кто-то накинет удавку ему на шею.

Не хотелось бы никого убивать сегодняшней ночью. Надо подготовиться.

Один из «уличных арапчат,» чумазый золотушный мальчишка, дергает его за полу фрака и и клянчит пенни. Прохожий смотрит на него задумчиво. Но попрошайке повезло, он не того пола. Открыв кошелек, он кидает мальчишке мелкую монету и следует своей дорогой, а попрошайка на всех парах несется к матери, которая поджидает его за углом.

— Глянь, ма, скока я денежек заработал! — радуется он, высыпая в ее замусоленный подол пригоршню монет. — Хватит же на доктора? Ну ведь хватит?

— Конечно, миленький! — и женщина довольно хихикает, тряся головой.

Ее доктора зовут «Виски.» В полдень она уже побывала у него на приеме, а теперь запишется на новый. Узловатыми пальцами она разгребает выручку, сортирую фартинги, пенни, и редкие трехпенсовики, прикидывая, сколько потратить на хлеб, и останется ли что-нибудь Томми на леденцы. Монеты как монеты, потертые, поцарапанные, но одна из них привлекает ее внимание. Положив ее на ладонь, женщина вглядывается и недоверчиво цокает.

Монета блестит, словно ее отполировали лунным светом.

25 декабря 1880* года.

— … еще можно поиграть в торговцев. Это обучающая игра. Развивает кругозор, — сообщила Маванви, заглядывая в книгу «Веселье у камелька: игры для дружной компании.»

— А правила какие?

— Один из игроков становится купцом. Вот представьте, что я торгую тканями.

Лорд Марсден проворчал, что такую шваль, как лавочника, он бы дальше прихожей не пустил.

— Представьте, сэр, — с нажимом произнесла девушка. — И вот я спрашиваю вас «Что такое хлопок — растение, животное или минерал?»

— И я?

— И вы должны угадать.

— Ну, животное.

Улыбка мисс Грин стала прямоугольной.

— Почему вы так думаете?

— Так давно ж известно, что хлопок стригут с баранов, что растут на хлопчатом дереве, — сообщил Марсден, не открывавший книг по естествознанию с 14го века. Он принадлежал к числу тех людей, которые считают, что все самое необходимое они узнали еще в детском саду.

— А у вас есть версии, мистер Блейк? — Маванви перевела взгляд на молодого вампира, хранившего глубокомысленное молчание.

— Животное, — уверенно ответил тот.

— ?!

— Если Мастер так сказал, разве кто-то осмелится противоречить?

— Эта игра нам не подойдет, — пробормотала Маванви, лихорадочно листая страницы. — А как насчет этой: игрок должен сказать даме 10 комплиментов, которые не оканчиваются на «ая»?

— А на мягкий знак можно?

— Блейк!!!

— Я имел в виду «Вы прелесть,» — отозвался Фанни, сконфуженный.

С громким хлопком книга закрылась. Собрав воедино межвидовую толерантность и культурный релативизм, мисс Грин снова изобразила улыбку.

— Хорошо, — прожурчала она, — а какие игры предпочитаете вы?

Вампиры заерзали на диване. Развлечений у них было хоть отбавляй. Но проходили эти игрища не в гостиной у пылающего очага, а подземельях. Тоже у пылающего очага. Правда, зажженного для других целей.

— Например, вылавливать яблоки ртом из бочки с водой, — подумав, сказал Мастер.

Девушка захлопала в ладошки.

— Ах, как это мило! Радостные крики, брызги по сторонам…

— Криков и правда много, — сдержанно согласился Мастер.

— И брызг, — присовокупил секретарь. — Пираньи так и норовят вырвать у тебя яблоко!

— Еще мы играем в шарады.

На этот раз мисс Грин не торопилась с выводами.

— А что вы изображаете? — осторожно поинтересовалась она.

— Когда как.

— Но в прошлый раз мы изображали сюжеты из книги «Сто Самых Страшных Казней,» — сказал Фанни. — Нам с леди Аркрайт досталось «зашивание преступника в труп осла.» Целый час никто не мог угадать!

— А под конец даже у леди Аркрайт нервы сдали. Помнишь, как она кричала «Ну причем здесь швейная мастерская? Какой еще кружок макраме?»

— Как не помнить, милорд! Славно повеселились.

Маванви подумала про ту главу в рукописи, где вампиры вместе со смертными друзьями играют в бадминтон. Лучше удалить эту сцену. Или оставить, но заменить воланчики на отрезанные уши смертных друзей.