Дмитрий Быков - Как Путин стал президентом США: новые русские сказки

— А где у нас резиденция-то? — полюбопытствовал один питерский таксист. Надо вам сказать, что тамошние таксисты готовы везти куда угодно, были бы деньги, — в этом смысле запросы у них явно скромнее московских.

— В Смольном! — пошутил Греф, но таксисту один черт: в Смольный так в Смольный.

Все бы так и сошло — в Питере ведь есть и Дума, и дворец на набережной, и дом правительства, — но один таксист узнал Путина, который держался бодрее других и в пути даже порывался управлять машиной. Доложил наверх. Завидев дружный правительственный десант, городские власти живо смекнули, что это не просто так. Губернатор Яковлев с перепугу распорядился всех разместить по высшему разряду и обеспечить трехразовым горячим питанием. Он, конечно, ждал масштабной проверки своих темных делишек, но чтобы проверка оказалась такая масштабная — это ему в голову, естественно, прийти не могло.

Ранним утром ничего не помнящий спикер Госдумы вышел прогуляться на Невский проспект. Поскольку в бытность свою главным редактором газеты «Смена», а впоследствии секретарем обкома ВЛКСМ он в город почти не выходил и об его достопримечательностях имел представление слабое (знал только, что есть какой-то «Сайгон», где тусуется неформальная молодежь), никакой разницы между Питером и Москвой в глаза ему не бросилось. Спаса на Крови, что на Грибканале, принял он за Василия Блаженного и подивился, какой тот большой вблизи. Набежали журналисты, сразу узнавшие недавнего коллегу. Непосредственно у памятника Петру I, который ему даже понравился (и чего все катят на этого Церетели, вполне приличный монумент!), Геннадий Николаевич дал интервью собратьям по перу.

— И что это вы здесь делаете? — спросили журналисты — Плановая поездка?

— Никак нет, совершаю прогулку по столице нашей Родины, — бодро ответил спикер, привычно чаруя прессу широкой улыбкой.

Журналисты испуганно переглянулись.

— То есть… то есть всё-таки переносят? — спросили они.

— Отлично переносят, очень, очень хорошо переносят, — ответил Геннадий Николаевич, полагая, что речь идет о том, как переносят жители нашей столицы очередной подъем отечественной экономики

— Стало быть, дает Питер прикурить старушке Москве? — с торжествующим ехидством спросил корреспондент озорного еженедельника «Туз пик»

— В этом можете не сомневаться, — радостно ответил спикер, радуясь шансу лишний раз явить новому президенту свою лояльность. Он ни на секунду не усомнился что речь шла о борьбе Путина со столичным Мэром, а поскольку Лужкова в бане не было, он немедленно смекнул, что перемирия не предвидится.

— А правительство тоже переезжает? — встрял какой-то прохожий, но его дружно оттеснила набежавшая охрана: к Селезневу устремлялся губернатор Яковлев собственной персоной.

— Здра-а-авствуйте, здравствуйте, Геннадий Николаевич! — медоточиво пропел он. — Раненько поднялись я гляжу!

Геннадий Николаевич — в полной уверенности, что Яковлев прибыл на Совет Федерации и теперь тоже прогуливается по Москве, радуясь теплу, — поздоровался с губернатором, что и было запечатлено восторженной прессой.

— А мы вот какой проектик ледового дворца зарядили. — радостно сообщил губернатор и продемонстрировал спикеру случайно прихваченный с собою макет. Селезнев вежливо над ним склонился, и журналисты защелкали блицами.

В это же самое время в Смольном проснулся Путин и, оглядев свой кабинет (все правительственные кабинеты в России одинаковы), тщетно пытался вспомнить, как он вчера после бани умудрился попасть на работу. Раз уж он в выходной день все равно торчал в кабинете, не мешало бы с минимальной охраной этак запросто прогуляться по Красной площади, чтобы показать избирателям, что он и после выборов не занесся.

На Красной площади было солнечно и малолюдно. Успенский собор, отчего-то выкрашенный в голубой цвет («Правду писали, сволочи, про голубую мафию в Кремле! Ну, я порядочек-то живо наведу»), возвышался над брусчаткой. Мимо прогрохотал трамвай («Михалков, что ли, не разобрал рельсы после съемок? Пускают в Кремль кого ни попадя…») Народ гулял и радовался погоде, но при виде главы государства стремительно скучковался вокруг него. Барышни визжали. «Тишину шагами меря, ты, как будущность, войдешь!» — пропел какой-то городской сумасшедший на неуловимо знакомый мотив, отчего-то связанный в памяти избранного президента с запахом хвои и мандаринов.

— Как вам наш город, Владимир Владимирович? — «вперебой спрашивали они.

— Город у нас хороший, — веско отвечал избранный президент России. — Думаю, что и с главой его мы будем еще плотно работать… несмотря ни на что…

Он хотел таким образом перебросить мост к Лужкову, с которым когда-нибудь надо же мириться, — но граждане, конечно, поняли его с точностью до наоборот они решили, что Яковлева примутся всерьез, тем более что если бывшие коллеги Путина по Большому дому начинают с кем-нибудь плотно работать — мало не кажется.

— Сменить нам надо губернатора, — вякнул какой-то «яблочник», случившийся неподалеку.

— Губернатор избран законно, — тонко улыбнулся Путин, имея ввиду Громова и радуясь, что народ поддерживает все-таки не его. — Работать можно со всеми…

— Поменять бы нам городское начальство-то! Ведь в коррупции погрязло! — крикнула какая-то старушка из тех, что в раннеперестроечные годы составляли основной контингент митингующих.

— Мы рассмотрим ваше предложение, — ободряюще кивнул Путин и вернулся в кабинет, полагая общение с народом исчерпанным.

«А и правда хочет столица избавиться от крепкого хозяйственника, — с удовольствием подумал он. — Мы вам покажем ставленника кремлевской семьи… системщики! — и вызвал к себе Степашина. К счастью, мобильные телефоны в Питере функционируют не хуже, чем в Москве.

— Степашин! — спросил он верного друга едва тот вырос на порогею — Хочешь быть в этом городе за главного?

— Почему же нет! — обрадовался Степашин. Он вполне годился на пост московского мэра вон был целых два с половиной месяца!

— Готовься, — пообещал Путин. Степашин выпорхнул к дожидавшимся его журналистам вне себя от счастья и по вечному своему неумению хранить тайны бодро сообщил, что в отдаленной перспективе готов попытать счастья на выборах городского главы.

— Вы уверены, что петербуржцы за вас проголосуют? — спросил вездесущий корреспондент «Туза пик».

— Позвольте, а петербуржцев-то кто спросит? — искренне удивился Степашин. — Их мнение никого в Москве не волнует!

После этого более чем откровенного ответа пресса испуганно рассосалась разносить по редакциям сенсационную новость о том, что в Москве все уже решено и Кремль поставил на Степашина. Сам же герой дня тем временем вышел на площадь перед Смольным, протер глаза, поклялся больше не пить и в ужасе спросил случайного прохожего, где находится.