Марианна Алферова - Гробницы Немертеи

— Произвожу выгрузку оборудования согласно программе, — сообщил робот, когда его датчики засекли человека. — Добро пожаловать на Немертею.

Притяжение на планете было больше земного, и археолог ощутил неприятную тяжесть во всем теле — будто он за время полета растолстел килограммов на двадцать. Платон, стараясь держаться как можно непринужденнее, вышел. Вышел, глянул на таинственную планету и… сказать, что остолбенел было бы не совсем верно. Для характеристики произведенного Немертеей впечатления понадобилось бы более сильное выражение. Но более сильного в космолингве не имелось. Правда, если покопаться в памяти, можно кое-что припомнить из старорусского, но Атлантиде сейчас было не до лингвистических изысков. Если верить описаниям МГАО, повсюду должны были простираться бесконечные зеленые леса и зеленые холмы под ясным небом. А ландшафт перед ним представлял нечто среднее между лунным пейзажем до эпохи Первой Космической Конкисты и видом Ольстера-23 после локальной ядерной войны. Серая земля, осколки скал, черные провалы и тучи песка, которые кружились над поверхностью маленькими, но не сулящими ничего хорошего торнадо.

— А где леса? — спросил Атлантида у самого себя. Средь этого вздыбленного серо-коричневого пространства как раз между двумя неспешно крутящимися смерчами к челноку пробиралась женщина, причем нестарая: это Платон определил безошибочно, несмотря на серо-голубой мешковатый комбинезон и платок, которым была закутана ее голова. «Не больше тридцати», — уточнил он, наблюдая за ее походкой. Возраст этот в наше время считается юностью.

— Привет! — донеслось из-под платка. — Рада, что хоть кто-то решил заглянуть на эту чудесную планету! — Она сняла перчатку и протянула узкую ладонь. — Я — Андромаха Свентитская, инспектор МГАО. Можете звать меня просто Андро.

— Профессор Платон Рассольников, — представился Атлантида.

— Я слышала о вас! У меня есть записи всех ваших докладов. Разумеется, те, которые угодили в сети нашего облака.

— Вы случайно не родственница Шлимана?

— О нет! — воскликнула она и даже немного рассердилась. — С этим дилетантом у меня нет ничего общего. Я — последовательница системы Монтилье и Монтелиуса.

— Не похоже, что тут копали, следуя хоть какой-то системе! — проговорил Платон, озираясь по сторонам. Ближайшая воронка была такой глубины, что планетарный челнок мог уместиться там полностью. К счастью, посадка произошла на более ровной поверхности.

— Когда я прибыла на Немертею, здесь все уже было так, как сейчас.

Андро не обращала внимания не крутящиеся невдалеке мини-торнадо, и Платон решил, что ими пока не стоит интересоваться.

— Как можно жить среди этого песка и пыли?

— Никто тут не живет. Это территория Древней Столицы. Я веду здесь раскопки. А живу далеко от космопорта, но на вездеходе домчимся быстро.

— Это космопорт? — Атлантида оглядел несколько обломков скал, сложенных так, что получилось некое подобие ограды.

— Здесь потрудились дилетанты вроде Шлимана! А когда вы попадете на мой участок, то оцените мои труды — там все согласно научным методам: главный инструмент — не землесосный робот, а кисточка и пинцет.

— Странная ситуация, Андро, — проговорил Атлантида. — Планета явно пригодна для жилья, но ее никто не осваивает. Не могу поверить, что со времени Второй Конкисты остались подобные планеты.

— Нет разрешения на колонизацию, — с некоторым торжеством в голосе сообщила Андро. — И не будет, пока не установят причину гибели цивилизации и не получат объяснений происходящих на планете аномальных явлений. А причину нельзя установить, так как раскопки не ведутся. То есть веду одна я. МГАО закрыло финансирование.

— Закрыло финансирование? Без установления причины гибели гуманоидной цивилизации?

Даже от МГАО Платон не ожидал такой глупости.

— Представьте! Я сижу здесь не только потому, что мне надо работать хотя, конечно, именно поэтому, — но и потому, что не имею ни одного кредита, чтобы убраться с планеты. С другой стороны, это даже хорошо, что я не могу уехать. Иначе планету превратят в помойку и уничтожат все сколько-нибудь ценное. Я непременно должна показать вам коллекцию керамики. Восхитительные образцы посредственного стиля. И какое точное совпадение узора во всех слоях в течение нескольких тысяч лет! А моя коллекция гончарных кругов…

— Не сегодня, — поспешил прервать ее Атлантида, опасаясь, что последует целая лекция — стоит археологу заговорить о черепках, и он не умолкнет до следующего утра. — Я бы хотел знать, где тут гостиница.

— Гостиница? — переспросила Андро. — Разве вы не были информированы? Да, да, информация поступает нам со сбоями. А от нас, то есть от меня, не поступает вообще. После того как закрыли финансирование, у нас нет средств оплатить в полном объеме формирование тахионных информсетей, и мы вынуждены оплачивать лишь фрагменты, ликвидируя перегрузки нелинейной зависимости.

Рассольникову стало казаться, что он общается с рехнувшимся компом.

— Так где я могу приткнуться? — спросил он, желая поскорее прекратить разговор.

— Я поселю вас у очень милых людей, — сказала Андромаха, — Идемте, подкину вас на своем вездеходе. Не забудьте прихватить личный багаж. Муж и жена, археологи-любители, очень мне помогают. Не знаю, что бы без них делала. Они живут в зоне отдыха. И, пожалуйста, не трогайте оборудование. Пусть ваш робот погрузит все назад в челнок. Ваше оборудование негде хранить. В космопорте нет складов. А мой склад я вам предоставить не могу. Так что оставьте все в челноке. Вам понравится у моих друзей…

Исчезновение ящика текилы и так испортило Платону настроение. Ну а подобная встреча не прибавила оптимизма. Что-то подсказывало Атлантиде, что путь к золоту Немертеи будет отнюдь не легкий. А надо сказать, что интуиция редко его подводила.

Вездеход подскакивал на рытвинах и рисковал каждую минуту перевернуться.

На прозрачный непробиваемый купол сыпались осколки камней и песок. Небо казалось серым, свет Ба-а — тоже. Атлантида пытался представить, где находятся в этом каменном аду главные гробницы, голограммы которых он видел в справочниках, но почему-то не представлялось.

Андро что-то напевала, какую-то новенькую песенку, подслушанную в тот момент, когда она ликвидировала перегрузки нелинейной зависимости. Эта песенка была популярна на Земле-дубль. Набор слов не особенно перегружал память. Атлантида отметил, что вездеход был дорогой и почти новый. Значит, кредиты все-таки у археологини водились.

— А почему вы не используете глайдеры? — спросил Атлантида.

— Потому что над бывшей Столицей они летать не могут. Да и над холмами постоянные аварии. Когда мы делали аэросъемку для выявления новых зон раскопок, глайдеры падали трижды без видимых причин.