Татьяна Устименко - Второе пророчество

— Веруешь ли ты в Бога, путница? — грозно вопросила самая молодая из женщин, и, к своему огромному изумлению, я заметила — ее рука лежит на рукояти привешенного к поясу кинжала.

— Верую в Господа нашего Иисуса Христа, Бога Отца и Святого Духа! — сдавленно пискнула я, не отрывая от кинжала завороженного взгляда.

Старуха вдруг хрипло кашлянула и сердито рассмеялась:

— С ней твоя осторожность не сработает, сестра Фрида! Неужели ты не видишь, какую гостью послала нам судьба?

Названная Фридой отшельница подошла ко мне вплотную, всмотрелась в мои глаза, сдавленно ахнула и с кошачьей грацией резко отпрыгнула назад. Я недоуменно помотала головой, испытывая раздражение от всех этих непонятных недомолвок…

— А это точно ОНА? — то ли спрашивая, то ли уточняя, недоверчиво произнесла третья женщина.

— Она! — с веселым хихиканьем подтвердила старуха. — Даже и не сомневайся в ней, Илва!

— Шестьдесят лет ты ждала ее, Анеля! — патетично выдохнула Илва. — И вот настало время оборвать плетение…

— Хватит! — раздраженно рявкнула я, топая ногой. — Прекратите немедленно свои шуточки! У меня от вас голова разболелась!

— О, она чувствует, куда попала! — многозначительно заявила Фрида, назидательно поднимая палец. — Но не поверит нашим словам, пока не увидит все сама…

— Не увижу что? — гневно повысила голос я, почти одурев от окутывающей домик ауры мистицизма и дикой боли, огненными иглами впивающейся в мои виски, возникшей сразу же после того, как я перешагнула порог лесного убежища. — В чем секрет ваших фокусов? Что вы там прячете? Покажите мне это немедленно!

— Изволь, гостья! — Анеля отошла в сторону, открывая угол комнаты, до того загораживаемый ее фигурой. — Удостоверься, мы не шутим и не фокусничаем!..

Я глянула в указанном мне направлении и онемела от изумления…

Квадратная, сколоченная из деревянных реек рама, а на ней укреплена войлочная подушка… С подушки в одну сторону спускается длинное плетение, кажущееся бесконечным, потому что оно свешивается вниз и словно бы врастает в пол… Я потерла веки пальцами, не желая верить собственным глазам! С противоположной стороны плетение разделяется на многочисленные нити, намотанные на палочки, каждая из которых оканчивается резной фигуркой, изображающей человека. Я осторожно перебирала фигурки, узнавая в них себя, Рейна, герра Крюгера… Часть палочек оказалась освобождена от ниток и никчемно лежала в стоящей рядом корзинке. Я наклонилась и вытащила из нее статуэтку своего деда, потом Калеба, Дьюлы, Абрама Шухермана, — сообразив, что к чему, придушенно охнула и уронила палочки обратно. Наколотое на подушку плетение отличалось невероятной сложностью и изяществом. Кроме ниток в нем просматривались травинки, какие-то жилки, капли воды и крови и что-то еще — недоступное моему пониманию… Я подняла голову и бестрепетно встретила испытующие улыбки трех отшельниц.

— Кто вы, плетущие Кружево судьбы? — просто спросила я. — И не случайно ли попала я в ваш дом?

Фрида шумно выдохнула и сняла руку с рукояти кинжала.

Илва ребячливо захлопала в ладоши и засмеялась.

Старуха Анеля облегченно вздохнула и немощно опустилась на скамью.

— Отдохни в нашем доме, молодая Кружевница! — Она ласково повела рукой, приглашая меня к столу. — Испей молока и поговори с нами…

— Только Кружевница способна видеть Плетение судеб, но лишь Великая кружевница способна его продолжить! — торжественно вещала старая Анеля, разглядывая и ощупывая мою правую ладонь. В левой руке я держала кружку со свежим, потрясающе вкусным козьим молоком, а правую отдала на растерзание дотошливой старухе, сейчас напомнившей мне подземного Летописца, точно с таким же пристрастием исследовавшего рисунок на моей ладони. И чего, спрашивается, они там увидели?

— Плохо! — бурчала себе под нос Анеля, пощекотав меня бесцеремонными прикосновениями своих кривых, пожелтевших от возраста ногтей. — Ай, как все плохо…

— Она сможет? — нетерпеливо подпрыгнула на лавке Илва, — Сможет? Скажи!

— Не знаю. — Словно колеблясь и не доверяя своим ощущениям, Анеля критично покачала седыми патлами, под которыми просвечивала лысая макушка, — Конечно, можно рискнуть и выправить несколько линий. Но, боюсь, сплетенное нами Кружево судьбы этого не выдержит… Прошлое утратит свою силу, настоящее — разрушится, будущее — станет неопределенным… Если только мы не отдадим молодой Кружевнице весь свой опыт. Что скажете, сестры?

— Я согласна! — Воинственная Фрида мужественно повела широкими плечами. — Если уж у нас нет иного выхода…

— Помоги девочке, сестрица! — жалобно взмолилась добросердечная Илва. — Ведь погибнет же без нас… А ты — умная, ты сумеешь!

Анеля хитро усмехнулась.

— Заговорщицы! — нежно пожурила она младших сестер, — Ладно, я ей помогу, — Ее когти больно впились в мою ладонь, наполняя меня чувством беззащитности.

— Эй, полегче, мы так не договаривались! — обиженно вскрикнула я, вырывая свою руку из цепкого захвата старухи, — Пока вы мне все толком не объясните, я не приму вашей помощи!

Анеля одарила меня тяжелым взглядом.

— Ну тогда слушай! — холодно процедила она. — И помни, судьба никогда ничего не делает сама, для этого у нее есть подручные!

— Мы последние представительницы женского монашеского ордена доминиканок! — так начала свой рассказ Анеля. — Не выпытывай, сколько лет исполнилось каждой из нас… Мы и сами давно уже сбились со счета прожитых зим, удивленно замечая, как изменился окружающий нас мир. Наверное, смерть забыла о нашем существовании, специально превратив это затянувшееся бессмертие в изощренное наказание, в бесконечную пытку. Мы просили всеблагого Господа Иисуса Христа даровать нам возможность дождаться прихода той, кому уготована участь спасительницы нашего мира, и, кажется, Бог внял нашим молитвам…

— Я не верю в магию! — на всякий случай безапелляционно выпалила я, немного отодвигаясь от старухи, внушающей мне почтение и страх. — Судя по вашим словам, вам всем уже черт знает сколько сотен лет на кладбище прогулы ставят!

Фрида звонко расхохоталась и одобрительно подмигнула, высоко оценив мое чувство юмора. Илва рассеянно погладила меня по волосам, словно я была неразумным шаловливым ребенком.

— О, мы встречали тех, кто живет еще дольше! — иронично протянула старая Анеля. — Это слуги проклятого бога, хотя некоторые из них не лишены малой толики здравого рассудка…

— Жрецы Митры! — догадалась я. — Что вы знаете о них?

Монахиня недовольно нахмурилась:

— Они — последователи проклятой религии, несущей нашему миру неисчислимые беды. Но, с другой стороны, — тут она сокрушенно развела ладони, — они дали нам тебя. Видно, правильно говорят люди — нет худа без добра!