Ольга Мяхар - А обещали сказку…

Вот и сейчас я иду по тесным улочкам окраины, а шагающий сбоку сэр Примус объясняет, что можно и чего нельзя делать такой великой волшебнице, как я.

— Не стоит отказывать королю, моя дорогая. Если вас пригласят во дворец — нужно пойти обязательно.

— Что я там не видела?

— Ммм… короля…

— Вряд ли он высокий, стройный брюнет с ослепительной улыбкой и морем обаяния. Так что проживу и без него.

— Но, моя дорогая, мм… Вы можете обидеть его королевское величество. И вам рано или поздно отрубят голову.

— За то, что не пришла на бал?

— За неуважение к короне. Это две разные вещи.

Подныриваю под вывеской, изображающей двух сражающихся крыс, и пинком раскрываю дверь магической лавки.

— В таком случае мне будет даже интересно узнать: как у него это получится.

— Э-э… мм… у кого?

— У короля. — Бледность мага. — Мне любопытно, как именно он сможет организовать мою казнь. Думаю, зрелище будет презабавное.

Маг сдался, пробурчав что-то под нос и отойдя от меня на два шага, словно от прокаженной. Весь его вид отныне выражал: я не имею к ней никакого отношения. Что ж, так даже лучше.

На прилавках было все. От засушенных лапок паука и икры лягушек до чешуи дракона и челюсти снежного человека. Причем, судя по челюсти, ее отдавали с боем и крайне неохотно. А чешуя и вовсе почернела и обуглилась по краям, намекая на явную подделку.

— Чего изволит миледи?

Только что, занавешенная паутиной и укрытая затхлым воздухом, лавка пустовала, давая вдоволь насмотреться на свои внутренности случайным прохожим, и вот уже передо мной возник широко улыбающийся карлик, сжимающий в корявых узловатых пальцах колбу с какой-то булькающей жидкостью.

— Волшебные палочки есть? — Это я не подумав ляпнула. Хорошо, не добавила про перо феникса.

— Палочки? Мм… конечно! Вам какую? Тросточку, дубиночку или, — смешок, — зубочисточку?

— Так, ладно. А амулеты, мази, волшебные жидкости. Философский камень?

— О-о… — Судя по его виду, он наконец-то понял: перед ним полный профан. И мгновенно перестроил линию поведения, немного задрав нос и попросив следовать за ним.

Киваю, бросив последний взгляд на оставшегося изучать витрину мага.

— Я вижу, вы не простой покупатель, — тихо, в полутьме комнаты, освещаемой лишь отблеском жидкости из какой-то колбы. — Вы… истинный ценитель редкостей.

— Да?

— Да. И моя лавка — именно то, что вам нужно, что бы вам ни было нужно, госпожа. Палочки, клыки дракона, зелье вечной молодости и… — трагическая пауза, нарушаемая лишь моим тяжелым дыханием (душно тут), — философский камень.

Блин, заволок в какую-то каморку, где стоять можно только согнувшись, и пыли столько, словно веками копилась. Нашарив в темноте табуретку, осторожно на нее сажусь, вытянув ноги и оглядываясь уже с чуть большим энтузиазмом.

— Вот! Вот, смотрите. — Перед моим носом непонятно откуда появился ужик, вымазанный светящейся краской и воняющий какой-то дрянью. Хорошо, я на себя еще утром наложила чары непьянения и разумения… в смысле, напоить или заставить поплыть от ароматов опия меня сейчас можно вряд ли.

— Гм. А что это?

— О-о… это змея мудрости! Страшная редкость. Осталась одна во всем мире.

Верю.

— И если вы купите ее, то станете умнее в сотни раз! А также откроете врата познаний и довольно скоро вознесетесь над серыми массами обывателей, открыв окончательную истину…

«…что полная идиотка, раз выложила за обычную змейку сто золотых», — (такая цифра свисала с ценника), — подумала я.

— Спасибо, — вяло.

Змею тут же убрали, сообразив, что туп покупатель не настолько.

— Прошу прощения за эту маленькую проверку. Но зато теперь я убедился… что вы человек с редким даром и огромными познаниями в магии.

Вздыхаю.

— Амулет жизни!

Мне чуть ли не в нос ткнули желтым светящимся камнем, свисающим с черной веревки. В центре застыла огромная муха с выпученными глазами. Пытаюсь взять амулет, но камень отводят в сторону, не давая коснуться.

— Он дает владельцу вечную жизнь, — тихо и мрачно. — Но это стра-ашное бремя. Посмотрите на меня.

Внимательно разглядываю невысокого карлика с длинной бородой и скривившимся личиком.

— Мне сотни лет. И это… ужасно.

— То есть вечной молодости не будет?

Угрюмый взгляд был мне ответом.

Потом мне показали напиток любви (в нем кто-то плавал), ожерелье Прекрасной Леди (надеваешь, и все мужики видят что-то, что так и тянет схватить), волшебную палочку (при нажатии — вибрирует в руке, тихо жужжа… что там за сила, мне так и не объяснили), глаз дракона, печень оборотня и как изюминку пояс верности! Для мужчин.

— Тоже волшебный? — ошарашено разглядывая хлипкую конструкцию с кучей крючочков, защелок и игл.

— Да! — обрадовавшись, что посетитель наконец-то проявил интерес. — Срабатывает при попытке измены. Жуткая вещь.

— Точно, — возвращая пояс владельцу.

— Это тоже не интересно? — убито.

— А по-настоящему магических предметов нет?

— Они все магические! Ну… пояс иногда срабатывает сам по себе. Но это тоже страшная редкость. Кстати, пользуется огромным спросом.

Киваю и лезу сама рыться на полках. Там… что-то мелькает в глубине.

В каморку протолкался еще один посетитель, задвинув продавца вбок, а меня — в эту самую полку.

— Блин!

— Учитель! Ну наконец-то.

Матерюсь, выныривая из кучи поваленных предметов и сжимая в пыльных руках что-то трепыхающееся и холодное.

— Что?! — зло оборачиваясь.

— А вы… сейчас тоже колдовали? — испуганно.

Вспоминаю, куда и как послала парня.

— Нет, — хмуро разглядывая то, что добыла.

Сэм забыл, зачем пришел, и тоже склонился над едва освещенной светом ладонью. Хозяин трактира сопел рядом, тыкая в предмет пальцем.

Хотя предмет — сильно сказано. Небольшая фигурка в виде железной девочки с шестью парами стрекозьих крылышек, выходящих из района между лопаток. Она едва шевелилась, двигаясь рваными позвякивающими движениями и пытаясь то ли встать, то ли лечь.

— Это что?

— Не знаю. Ммм… — Продавец покосился на нас и тут же сменил тон на оживленный: — Точнее, это именно то (!), что… я хотел оставить напоследок.

— Сколько? — Сэм. Завороженно следя за становящимися все более правильными движениями фигурки. Видимо, она пропиталась моей магией, до этого исчерпав свою, уже не первый год пылясь на старых полках.

— Сто.

Молча смотрим на карлика, переваривая цифру.

— Золотых? — недоверчиво. — Да я за такие деньги дворец куплю, старик!

— Серебряных, — хмуро.

— Конюшни при дворце! — рычал Сэм, напирая на карлика и пылая праведным гневом. Сунула ему в руку три серебрушки (так, чтобы продавец не заметил) и, посадив фигурку на полку, вышла. Уверена — парень сторгуется. Он умудряется затариваться на рынке без денег, прикарманивая то, что я выдаю ему на еду и прочие расходы. Понятия не имею, куда ему столько меди, но факт в том, что тратить этот мальчик умел.