Ольга Громыко - Космобиолухи

Скуртул тоже чувствовал себя как-то странно, но списал это на усталость и стресс.

— Это у нас типа контузии, от того, что на катере грохнулись, — авторитетно заявил он. — Ничего страшного, парни. Сейчас посидим, глотнем водички и дальше потопаем. Уже совсем немного осталось!

— Хомячки, — умиленно сказал Станислав, наблюдая за участниками лестничного марафона. — В колесе. Бегут, стараются… Ну-ка, Фрэнк, крутани их еще раз!

Хакер дождался, когда Скуртул с командой доберутся до середины пролета, и снова поменял его местами с нижним. Двери между ними автоматически открывались перед пиратами и закрывались за их спиной, не давая разглядеть, что происходит в промежутках.

— Эй-эй, чего присели?! — возмутился Станислав. — А ну марш вперед! Винни, прием!

— Слушаю. Ага… Да, лиса у нас с собой, в багажнике… Ага… Есть, капитан! — Бывший сержант мерзко захихикал — приказ ему понравился. — Тед, возьми мое ружье и перелети этажом ниже. Там заляжешь у лестницы и, если пираты кинутся обратно, пуганешь. Хотя вряд ли кинутся….

Теодор выслушал объяснение и поспешно зажал рот ладонью, чтобы не заржать на весь док.

— А я им сверху хлеб-соль организую, — пообещал Винни и ласково погладил рукоятку «мегагриля».

— Сколько пролетов мы уже прошли?

— Двадцать два… или двадцать три… — слабым голосом отозвался один из пиратов. — Скуртул, а ты уверен, что мы правильно идем?

Пять пролетов назад к помощнику адмирала еще обращались «командир» и на «вы». Но проблемы субординации сейчас волновали Скуртула меньше всего — вопрос о числе пройденных пролетов был куда интересней. Помощнику казалось, что их было двадцать пять. Впрочем, он уже ни в чем не был уверен, в своем рассудке в том числе. По его расчетам, они к этому моменту должны были не только выбраться на поверхность, но и подняться в небо примерно на полкилометра.

— Мы идем вверх! — заявил он. — Какая тут может быть ошибка?! Мы же на планете, парни, здесь все просто — сила тяжести всегда тянет вниз. Ну же, еще чуть-чуть…

С точки зрения физики, Скуртул был совершенно прав, однако пиратам требовалась не физика, а выход на поверхность.

— Нам твое «чуть-чуть» уже вот где! — рявкнул замыкающий, хлопнув себя ладонью по заднице. — Ты это после каждого пролета твердишь. Все, я сыт по горло! Можешь лезть дальше вверх, можешь провалиться в ад — я остаюсь здесь!

— И я! — поддержал его шедший за Скуртулом бородач.

— Бунт на корабле? — насмешливо уточнил помощник, хотя на самом деле ему было вовсе не до смеха. — Парни, а вы не забыли, что по нашим законам полагается за такое?

— Ты нас еще Балфером попугай! — фыркнул бородач, демонстративно усаживаясь на пол. Второй пират последовал его примеру. — По нашим законам, когда командир отдает дурацкие приказы, командира посылают на другой край Галактики.

Скуртул понял, что переубедить этих двоих не удастся. А если продолжить пререкания, дезертиров станет еще больше.

— Ну и сидите, идиоты! — с досадой бросил он. — Мы-то скоро выберемся, а вы так и останетесь здесь. Нарочно скажу, чтобы никого за вами не посылали. Айда, парни! — скомандовал он оставшимся на ногах пиратам.

Четверка утопала вверх по лестнице. Дезертиры провожали их злорадными взглядами, пока двери не закрылись, а потом с неимоверным наслаждением растянулись на полу, раскинув руки и ноги, враз ставшие неподъемными.

— Вниз пойдем или как? — спросил бородач, переждав новый приступ загадочной «лестничной болезни».

— Зачем вниз? — удивился напарник. — Сейчас отлежимся и вон через ту дверь на этаж выйдем, а там на лифте. Пока эти дураки будут за Скуртулом тащиться…

Договорить пират не успел. Дверь неожиданно открылась, и на лестничную площадку вышел Винни.

— Ку-ку, — мрачно сказал он, наставляя на вяло зашевелившиеся тела сразу два бластера. — Что выбираете: передохнуть — или перед о хнуть?

Закрепив трос и трижды по нему стукнув в знак того, что путь свободен, змеелюд отступил в сторону. Соратники не спешили спускаться, чему Шшипших ничуть не огорчился, наслаждаясь тишиной, темнотой и отсутствием человеческого смрада. Змеелюды вообще были одиночками и, несмотря на высокоразвитую цивилизацию, до сих пор жили обособленно, приглашая сородичей к себе домой только для спаривания. Пересечение порога по иному, даже самому важному поводу считалось смертельным оскорблением. Так что постоянное пребывание на крейсере здорово Шшипшиха тяготило. Конечно, можно уединиться в каюте, но целые сутки там не высидишь, да и еду в постель пиратский кок не подаст. Змеелюд надеялся, что доля в захваченной базе наконец позволит ему купить уютный семивиточный домик (может, даже с островком, которыми изобиловали океаны родной планеты) и переквалифицироваться из космических пиратов в морские.

А пока адмирала нет, почему бы не пошариться по базе, разведывая и прихватывая, если что маленькое и ценное под лапу подвернется? Змеелюд посмотрел вниз, но быстро отказался от идеи спуститься по стене или поискать второй трос. Слишком долго и небезопасно. На лестницу тоже соваться не стоило, защитники базы наверняка взяли ее под контроль в первую очередь.

Затем Шшипших поднял голову, приоткрыл рот и шевельнул острым черным языком, что означало усмешку. Подойдя к стене и встав на цыпочки, змеелюд рывком выломал вентиляционную решетку и с поразительной легкостью для такого крупного — раза в полтора больше человека — существа втянулся в дырку, тесную даже для ребенка.

Участь Моси Шшипшиху не грозила, он совался только в те тоннели, где мог развернуться, сложившись через собственную спину. Прижав короткие, но мощные лапы к бокам, змеелюд стремительно заскользил вниз по воздуховоду, изредка задерживаясь у решеток и пробуя воздух открытой пастью. На одном из этажей людьми воняло гораздо сильнее, туда-то Шшипших и свернул.

Не успел змеелюд проползти и тридцати метров, как ему повезло: по коридору двигалась одинокая человеческая особь — медленно, настороженно оглядываясь, будто что-то услышала. Может, и услышала — шебуршание чешуек по стенкам хода, — но догадаться, откуда оно исходит, не смогла.

Шшипших любил обшаривать трупы. Каждый раз сюрприз, не знаешь, что найдешь — видеофон, сопливый платок или платиновое колечко с брюликом. А с Балфера и оторванных ушей в доказательство хватит.

Змеелюд напрягся и, когда человек, окончательно чем-то смущенный, остановился как раз напротив решетки, выбил ее и молниеносным гадючьим броском атаковал жертву, в полете еще и харкнув ядом.

Идущая за Скуртулом троица все подозрительнее сопела и похмыкивала, намекая, что авторитет помощника адмирала опустился ниже дна проклятой базы. Правда, сидеть на ступеньках в ожидании неизвестно чего пиратам хотелось еще меньше. Пока. Но через пару пролетов они могли передумать и заняться более перспективным делом — поисками виновного.