Роман Артемьев - Толстый демон. Часть 3. Невинной души искуситель

— Могущественный Ассомбаэль, — обратился он Шурику. Тот нервно сглотнул. — Мой повелитель приказал мне и моим спутникам возвращаться в его дом, ибо он полагает дальнейшее их присутствие здесь бессмысленным. Могущественный Морген?

Морген, не пострадавший, но напуганный, торопливо направился к машине. Следом за ним в салон плавно влетело побитое тело старшего родственника.

Алла с трудом встала и, пошатываясь, подошла поближе к своему непутевому патрону. Сейчас тот как никогда прежде походил на молодого бычка, получившего хороший удар кувалдой по лбу. Женщина рухнула рядом, с опаской потыкала в мясистый бок:

— Шурик? Шурик, чего это было?

— Я думал, он меня… ну, накажет, — невпопад ответил дханн.

Из дверей особняка выскочил встревоженный Варварин.

Руки подрагивали, чему Алла совсем не удивлялась. «Отходняк, — поставила она сама себе диагноз. — Нервишки пошаливают. Думала, в сказку попала, а сказка оказалась не очень-то доброй».

Если бы не вмешательство Славомиры, неизвестно, чем бы дело закончилось. Как минимум дружным увольнением прислуги и появлением новой порции сплетен. Ведьма примчалась, позабыв собственное обещание не вмешиваться, едва только машины незадачливых гостей выехали за ворота. Покрутила носом, оценивая разрушения, поцокала языком, разглядывая уставшего и какого-то опустошенного дханна, выдала длинную матерную тираду и принялась за работу. Благодаря ей спустя полчаса самые серьезные повреждения исчезли (во всяком случае, дорожка приняла первоначальный вид), а обитатели усадьбы точно знали, что Шурик поругался с приехавшими коллегами и запулил в них светошумовой гранатой собственной разработки, в ответ получив по башке баллоном с разъедающей синтетику кислотой. Сейчас сидит во флигельке, отмывается. Старуха клялась — к завтрашнему утру в эту версию поверят самые завзятые скептики.

— Уф, — непривычно серьезная бабка уселась в соседнее кресло. — Плесни-ка и мне в чашку. Вон из той бутылочки.

Женщины сидели в гостиной на втором этаже. Наташка наконец-то угомонилась и улеглась спать, вусмерть умученному неугомонным ребенком Дмитрию постелили в одной из гостевых комнат, Шурик забрался во флигелек и носа оттуда не казал. Оценив масштабы события, он впал в некое полусонное состояние, но с приходом Славомиры пробудился, перебрался в привычную берлогу и теперь старательно себя запугивал видениями грядущих неприятностей.

Алла осторожно наполнила чашку коньяком.

— А ты что думала — зря их демонами зовут? — правильно расценила ее молчание ведьма. — Привыкай.

— Я как-то не представляла себе… — принятая осеклась, не способная подобрать подходящие слова.

— Привыкай, — жестко повторила Славомира. — Ассомбаэль молод и слишком снисходителен. Тебе вскоре придется встретиться с куда более старыми и сильными дханна. За неверное слово могут убить.

Алла поежилась. После сегодняшнего она и Шурика побаивалась. Во всяком случае, относиться к нему с пренебрежением не сможет уже никогда.

— С ними-то он драться не станет?

Старуха усмехнулась.

— Речь не о завтрашних, точнее говоря, уже сегодняшних ваших гостях. С ними-то у твоего старшего отношения нормальными. Только готова зуб в залог поставить любимый, правый верхний клык, что месяца через два призовет вас Велус ко двору — посмотреть на потомка да на тебя, молодуху. Да не бойся! Особых врагов у Ассомбаэля нет. То, что он двух дурней побил — так сами виноваты, неча хозяина срамить.

— Мальчишки.

— Ну, не без того, — особого согласия в голосе Славомиры не слышалось. — Однако за слова дханна отвечают куда жестче, чем люди. Так что владыка твой поступил совершенно правильно, и никто его не осудит… Наоборот, похвалят. Ладно, это дело будущего, о другом хочу сказать. Видала, как Йеваулда расплющило? Экая ты чувствительная, аж позеленела вся. Так вот, бил Ассомбаэль не столько руками, сколько силой сырой, причем умудрился сходу проломить выставленную его ворогом защиту. Заранее подготовленную и для своего уровня довольно неплохую.

— Так это же хорошо?

— Хорошо, — покивала ведьма. — Да только неожиданно очень. Не думал никто, что хронический неудачник, даром хуже смертных ворожей владеющий, отчудит такое. Странно, непонятно, интересно. Захотят посмотреть поближе.

— И что делать? — Алла с силой потерла лицо.

Старуха одним глотком допила коллекционный коньяк и легко поднялась из кресла.

— Готовься. Время у тебя есть.

Православная церковь, точнее говоря, русский ее филиал в отношениях с демонами твердо придерживалась принципа «свои собаки дерутся, — чужая не лезь». Такая позиция сложилась за тысячелетия, и серьезных поводов ее менять обе стороны не видели. Временные отступления, безусловно, случались, однако в стратегическом плане третьи силы для решения междоусобных конфликтов старались не привлекать. Поэтому Мозг с чистой совестью отказал Крейцеру, пришедшему агитировать его единым фронтом выступить против Древнего Зла. Дескать, с нелюдью без тебя разберемся.

Сейчас монах думал — может, зря он послал схизматика?

Колоссальный выброс силы, произошедший вчера вечером в доме дханна, заметили даже обычные люди. Перебои в электросети, плохое качество приема телевидения и внезапное ухудшение самочувствия традиционно списали на магнитные бури и скачущее давление. Ведающие знали немногим более, поэтому предпочли убраться подальше и переждать смутное время в местах поспокойнее. Мозг полагал, что к этому часу кроме Славомиры, молодого чародея, из-за которого вся каша заварилась, и приезжих орденцев, других магов в городе не осталось. То есть если не считать его с Боди.

Идти и узнавать в точности, что там нечисть натворила, было боязно. А надо.

— Может, не пойдешь? — без особой надежды предложил Боди. — Мало ли что психу в голову ударило?

— Пойду, — вздохнул Мозг. — Сам понимаешь. Если к вечеру не вернусь, звони в Москву и объявляй тревогу.

— Типун тебе на язык.

Помолившись, старший из священников пешком отправился в путь. Подобно древним пастырям, шел он, облачившись в простую рясу, с грубым посохом в руках и небольшой торбочкой, куда сложил всякую полезную мелочь. Чем день окончится, Мозг не знал, и на всякий случай подготовился к разному.

Дорога заняла примерно часа два. Особняк госпожи Незвольской, ставший пристанищем — как не надеялся отец Николай, временным — порождения Тьмы, располагался не слишком далеко от города. Просто у деятельного монаха как-то сам собой образовался довольно широкий круг хороших знакомых, соратников, почитателей и, само собой, недоброжелателей. С каждым из них, попавшимся на пути, следовало поздороваться, обменяться мнением о погоде, справиться о здоровье, утешить, ободрить, выслушать ответную точку зрения… Одним словом, к воротам усадьбы Мозг добрался как раз к обеду.