Терри Пратчетт - Роковая музыка

— Допустим, это мне понятно.

— Это и мне понятно, но почему все банки одинакового размера? Лосось, он ведь везде разный — к хвосту сужается и становится тоньше, а у башки — наоборот.

— Интересный вопрос, Шнобби. Лично я думаю…

Стражник вдруг замолчал и уставился на дом на противоположной стороне улицы. Капрал Шноббс посмотрел туда же.

— Эта лавка… — сказал сержант Колон. — Вон та лавка, видишь?… Она и вчера там была?

Шнобби внимательно осмотрел облупившуюся краску, маленькое покрытое грязью окно, покосившуюся дверь.

— Конечно, — кивнул он. — Судя по всему, она была здесь всегда. Долгие годы.

Колон пересек улицу и попытался стереть со стекла грязь. Внутри он разглядел неясные очертания каких-то предметов.

— Ну да, конечно, — пробормотал он. — Просто… Я имею в виду, а вчера она тоже была здесь долгие годы?

— Ты в порядке, сержант?

— Пошли, Шнобби, — сказал Колон и зашагал прочь так быстро, как только мог.

— Куда, сержант?

— Все равно куда, лишь бы подальше отсюда.

В темных нагромождениях товара что-то почувствовало их уход.

Дион уже имел возможность насладиться красотой зданий, принадлежащих Гильдиям, — величественным фасадом Гильдии Наемных Убийц, роскошными колоннами Гильдии Воров, дымящейся, но тем не менее производящей глубокое впечатление ямой на том месте, где до вчерашнего дня находилась Гильдия Алхимиков. Поэтому он испытал некоторое разочарование, обнаружив, что Гильдия Музыкантов занимает не целое здание, а всего лишь две убогие комнатки над парикмахерской.

Он сел в приемной с коричневыми стенами и стал ждать. На противоположной стене висело объявление, которое гласило: «Ради Тваего Удобства и Комфорты ТЫ НЕ БУДИШЬ КУРИТЬ». Дион не курил ни разу в жизни. Лламедос — слишком сырая страна, и курильщикам там приходится несладко. Но сейчас ему вдруг захотелось попробовать.

Кроме него в приемной находились тролль и гном. Он чувствовал себя несколько неловко, потому что они все время таращились на него.

— Ты случаем не из этих, как их, эльфисов, поклонников эльфов? — наконец спросил гном.

— Я? Нет.

— А похож. Судя по волосам.

— Совсем не похож. Честно.

— Тогда откуда ты? — спросил тролль.

— Из Лламедоса, — ответил Дион и уставился в пол.

Он знал, как тролли и гномы поступают с людьми, заподозренными в связях с эльфами. Гильдия Музыкантов могла бы многому у них научиться.

— Что это у тебя? — спросил тролль, глаза которого были закрыты двумя квадратиками темного стекла в проволочной оправе, державшейся на ушах.

— Арфа.

— И ты на ней играешь?

— Да.

— Значит, ты — друид?

— Нет!

Воцарилась тишина, пока тролль собирался с мыслями.

— В этой рубашке ты похож на друида, — проворчал он наконец.

Гном погано хихикнул.

Тролли не любят друидов. Любые разумные существа, привыкшие проводить большую часть жизни в неподвижном, похожем на скалу состоянии, вряд ли будут в восторге, когда другие разумные существа сначала протащат их добрых шестьдесят миль на валках, после чего расставят по окружности и закопают по колено в землю. Как правило, такое обращение несколько раздражает.

— В Лламедосе все так одеваются, — возразил Дион. — Я — бард! Я не друид. И я терпеть не могу всякие булыжники!

— Ого! — тихонько произнес гном.

Тролль смерил Диона с головы до ног неторопливым, внимательным взглядом.

— Вижу, ты недавно в этом городе? — спокойно произнес он.

— Только что прибыл, — откликнулся Дион.

«До двери я добежать не успею, — подумал он. — Сейчас из меня котлету сделают».

— Тогда вот тебе бесплатный совет. Совет — бесплатный, то есть я даю его тебе бесплатно, даром. В этом городе «булыжниками» иногда называют троллей. Это очень плохое название, и троллей так называют только очень глупые люди. Если ты назвал тролля «булыжником», будь готов к тому, что тебе придется потратить некоторое время на поиски собственной головы. Тем более если ты своими ушами похож на эльфа. Совет даю бесплатно потому, что ты — бард и такой же сочинитель музыки, как я.

— Хорошо! Спасибо! Да! — облегченно закричал Дион.

Он схватил арфу и сыграл несколько нот. Это несколько разрядило атмосферу. Всем известно, что эльфы полностью лишены музыкальных способностей.

— Лава Купорос, — представился тролль, протягивая нечто массивное с пальцами.

— Дион Селин, — сказал Дион. — И никакого отношения к перетаскиванию камней я не имею!

Маленькая узловатая ладонь протянулась к Диону с другой стороны. Он провел взглядом по руке и увидел, что она принадлежит гному, слишком маленькому даже для гнома. На коленях у того лежала большая бронзовая труба.

— Золто Золтссон, — представился гном. — Ты играешь только на арфе?

— На чем угодно со струнами, — ответил Дион. — Но арфа — королева инструментов!

— А я дую во что угодно, — сказал Золто.

— Правда? — спросил Дион и попытался добавить что-нибудь вежливое: — Наверное, ты очень популярен…

Тролль поднял с пола огромный кожаный мешок.

— А я играю вот на этом, — сказал он.

Из мешка выкатились несколько круглых камней. Лава поднял один из них и щелкнул по нему пальцем.

— Бам, — пропел камень.

— Музыка из камней? — удивился Дион. — И как вы ее называете?

— Мы называем ее «ггруухауга», — сказал Лава, — что означает «музыка, добытая из камней». А иногда мы зовем ее «музыка, в которой слышится глас Рока».

Камни были самых разных размеров и все точно настроены высеченными на поверхности бороздками.

— Можно попробовать? — спросил Дион.

— Конечно.

Дион выбрал небольшой камень и щелкнул по нему пальцем.

— Боп, — гулко отозвался камень.

— Бин, — пропел камень поменьше.

— И что ты с ними делаешь? — спросил Дион.

— Стучу ими друг о друга.

— А потом что?

— То есть?

— Что ты делаешь, после того как постучишь ими друг о друга?

— Стучу снова, — сказал прирожденный барабанщик Лава.

Тут дверь, ведущая во внутреннюю комнату, приоткрылась, и в щели показалась какая-то остроносая физиономия.

— Вы все вместе? — осведомилась физиономия.

Река, одна капля воды из которой напрочь лишала человека памяти, существовала на самом деле.

Правда, многие люди считали, что эта река — Анк, воду из которого можно было не только пить, но и резать на ломтики и жевать. Глоток воды из Анка действительно мог лишить человека памяти — или, по крайней мере, привести к таким последствиям, о которых человеку никогда не захочется вспоминать.

Но, повторимся, река, лишающая человека памяти, в самом деле существовала. Правда, была одна загвоздка. Никто не знал, где эта река находится, потому что все те, кто натыкался на нее, как правило, сильно страдали от жажды.