Терри Пратчетт - Я надену чёрное

— Дженни, это здорово, что ты с ней сделала, твое утешение сработало, но я не хотела, чтобы она видела слишком много. Она же может все рассказать другим людям.

— О, сейчас все как во сне для нее. Таков обочный эффект утешения. — Спокойно ответила Дженни, — да и будет кто прислушиваться к болтовне девчонки про фей?

— Ей уже тринадцать! — заявила Тиффани. — И подобное не должно было случиться!

— Разве она несчастна?

— Что ж, нет, но…

Дженни твердо глядела на нее своим стальным взглядом серых глаз. Она всегда очень уважительно относилась к Тиффани, но уважение требует того же взамен. В конце концов, это был курган Дженни, да и земля тоже.

Тиффани выдавила из себя:

— Ее мать будет беспокоиться.

— И что? — удивилась Дженни. — А разве мать ее беспокоилась, когда бросила избиваемую бедняжку?

Хотелось бы Тиффани, чтобы кельда не была столь хитрой. Обычно люди говорили про Тиффани, что у нее настолько острый ум, что об него можно порезаться. Но непреклонным взглядом кельды можно было рубить гвозди.

— Что ж, мать Эмбер она… не слишком… умна.

— Так я и поняла, — сказала Дженни. — Но у большей части животных вообще не хватает мозгов, и все равно олениха олененка не бросит, а лисица защитит от собак щенков своих.

— Люди несколько сложнее, — ответила Тиффани.

— Оно и видно, — произнесла кельда. На какое-то мгновение ее тон стал ледяным: — Что ж, работает утешение отлично. Быть может стоит девушке вернуться обратно в ваш сложный людской мир?

«В котором ее отец еще жив, — напомнила себе Тиффани. — И мне это известно. Он помят, но дышит, и, надеюсь, для его же блага — протрезвел. Когда — нибудь эта история закончится? С ней нужно разобраться! У меня еще столько дел! И еще мне сегодня вечером нужно навестить Барона».

Отец Тиффани встретил их, когда они входили во двор фермы. Тиффани заранее оставила свое помело, привязав его к дереву снаружи, теоретически потому, что полеты пугают цыплят, а в основном потому, что ей никак не удавались мягкие посадки и она не хотела делать это при свидетелях.

Отец перевел взгляд с Эмбер на дочь.

— С ней все в порядке? Она выглядит словно… витающей в облаках.

— Она кое-что приняла, чтобы успокоиться и чувствовать себя лучше, — ответила Тиффани, — к тому же, ей же не нужно бегать.

— Ее мамаша, знаешь ли, в ужасном состоянии, — с упреком заявил ее отец. — Но я убедил ее, что ты отвела Эмбер в безопасное место и приглядываешь за ней.

В его голосе отчетливо прозвучало: «Ты полностью уверена в том, что делаешь?», и Тиффани сделала вид, что не поняла намека, и вместо этого ответила:

— Так и было. — Она попыталась представить себе миссис Петти в «ужасном» состоянии, и у нее ничего не вышло. Каждый раз, когда она встречала эту женщину, у той был вид встревожено-озадаченный, словно жизнь была слишком запутанной — того и жди от нее очередного удара.

Отец Тиффани оттащил дочь в сторонку и, понизив голос, сказал:

— Петти прошлой ночью вернулся, — прошептал он. — и поговаривают, кто-то его едва не убил.

— Что ?

— Истинная правда, как то, что я стою здесь.

Тиффани обернулась к Эмбер. Девушка стояла с интересом уставившись в небо, словно в надежде на то, что случится что-то интересненькое.

— Эмбер, — ласково сказала Тиффани, — ты ведь знаешь, как кормить цыплят?

— Да, мисс.

— Тогда, пойди, покорми наших. Сумеешь? Зерно в амбаре.

— Твоя мать кормила их всего час назад… — начал было ее отец, но Тиффани быстро оттащила его в сторону.

— Когда это случилось? — спросила она, косясь в сторону Эмбер, которая послушно пошла к амбару.

— Где-то прошлой ночью. Мне рассказала миссис Петти. Его сильно избили. В старом амбаре. В том самом, в котором мы вчера сидели вместе.

— Миссис Петти вернулась домой? После всего, что случилось? Что она в нем нашла?

Господин Болит пожал плечами.

— Он же ее муж.

— Но всем известно, что он ее бьет!

Ее отец выглядел слегка смущенным.

— Что ж, — произнес он. — Полагаю, для ряда женщин хоть какой-то муж лучше, чем вообще никакого.

Тиффани открыла было рот, чтобы ответить, но, взглянув в глаза отца, поняла, что он прав. Она видела в горах таких женщин, имеющих слишком много детей на шее и не имеющих денег. Конечно, если бы они были знакомы с Нянюшкой Ягг, они смогли бы как-то контролировать появление детей, но все равно оставалось очень много семей, в которых для того, чтобы поставить еду на стол, приходилось продать стулья. И с этим ничего нельзя было поделать.

— Господина Петти никто не бил, Папа, хотя, для него это было бы неплохим уроком. Я наткнулась на него в момент, когда он пытался повеситься.

— У него два сломанных ребра и синяки по всему телу.

— У него, Папа, был долгий спуск вниз? И как мне было поступить? Или нужно было оставить его в покое, пока не удавится? Пусть висит? Он пережил эту ночь, заслуживает он того или нет! А я не нанималась в палачи! Он положил букет, Папа! Из крапивы! Да у него от нее все руки распухли. В нем теплится искорка, которая заслуживает жизни, понятно?

— Но ты стянула ребенка.

— Нет, Папа, я ускользнула с ребенком. Слушай, пойми меня правильно. Я похоронила мертвого малютку. И я спасла жизнь умирающему. Время от времени, Папа, я улаживаю подобные дела. Люди порой этого не понимают и выдумывают разные сказки. Но мне плевать. Нужно делать работу, невзирая на ее содержание.

Раздалось кудахтанье, и во двор вышла Эмбер, за которой цепочкой следовали цыплята.

Кудахтала Эмбер. Тиффани с ее отцом смотрели как цыплята вышагивают взад-вперед, словно на плацу по командам сержанта. Между кудахтаньем девушка смеялась. А после того, как цыплята послушно выстроились и стали ходить по кругу, она взглянула на них так, будто ничего особенного не произошло, и увела их обратно в курятник.

Спустя несколько мгновений отец Тиффани спросил:

— Мне это не показалось?

— Нет, — ответила Тиффани. — И я понятия не имею, что это было.

— Я тут поболтал с ребятами, — сказал ее отец, — а твоя мама поговорила с другими женщинами. Мы присмотрим за Петти. Подобные вещи не должны повториться. Люди не должны полагаться, что ты со всем справишься одна. И если хочешь доброго совета, и ты тоже. Есть вопросы, которые нужно решать всей деревней.

— Спасибо, Папа, — ответила Тиффани. — Но, думаю, сейчас мне лучше отправиться проведать Барона.

Тиффани уже с трудом могла вспомнить, когда Барон был вполне нормальным человеком. И, похоже, никто не знал, что именно с ним не так. Но, как и многие другие убогие за которыми она присматривала, он каким-то образом держался, проживал новый день в ожидании смерти.

Она слышала, как кто-то из деревенских назвал его скрипящей дверью, которая никак не хлопнет. Барону становилось все хуже, и на ее взгляд, осталось не долго ждать момента, когда он хлопнет-таки своей дверью.