Оксана Стадник - Чужое добро

Не считая запахов дождя и сырой земли, проникавших сквозь распахнутое окно, в воздухе висел аромат пыли и нафталина. Возле стен возвышались большие неуклюжие шкафы, забитые всякой всячиной и книгами. Последние вообще были везде. Они громоздились неровными стопками на полу, столе, всех стульях и даже на софе, непонятно каким образом здесь оказавшейся. Также в поле зрения попадали пара чучел экзотических животных, несколько старых карт, как висевших на стенах, так и просто лежавших поверх общей неубранности. Если приглядеться, на полу можно было разглядеть давно стоптанный, облезший и выцветший ковер. В дальнем углу стояли древние потрепанные латы. Там же была распахнутая дверь в неизвестность, черневшая проходом на фоне общей серости окружения.

— Отлично, мы внутри! — довольно прошептал Ральдерик. — Теперь главное быстро и без лишнего шума найти нужную комнату. Веревка и мешок при тебе?

— Да, — шепнул в ответ кузнец, чувствуя себя отъявленным преступником и терзаясь легкими покалываниями совести по этому поводу.

— Хорошо, тогда вперед, — дворянин бодро захромал к двери.

Филаре напомнили, что вести себя надо очень тихо. Она снова всех заверила, что уже давно это уяснила и будет паинькой. Почему-то сразу поняла, что ей не поверили, и немного огорчилась. Решив как-то загладить вину перед ушибленным гендевцем, девушка попыталась проявить заботу.

— Тебе очень больно, да? — спросила она виновато.

— А сама-то как думаешь? — огрызнулся тот, машинально прикасаясь к ноющему колену.

— Извини, пожалуйста…

Ральдерик очень многозначительно промолчал.

— И вообще, я, можно сказать, проявила человеколюбие и гуманизм! Могла ведь выше ударить, однако не стала же! — зачем-то сказала спутница.

Увидев выражение лица собеседника, Филара мудро решила, что ей не следовало этого говорить и что будет лучше какое-то время держаться вне поля его зрения. Она попыталась стремительно сменить дислокацию так, чтобы между ней и гендевцем оказался Гудрон, но во время этих маневров нечаянно споткнулась об одну из наименее устойчивых стопок книг, чем та и не замедлила воспользоваться. Пока девушка стояла, испуганно зажмурившись, юноши проявили чудеса реакции и скорости, успев на лету подхватить падающие предметы и максимально погасить звуки. Секунд пятнадцать все напряженно вслушивались в музейную тишину и боялись пошевелиться. Когда стало понятно, что на этот раз пронесло, друзья смогли позволить себе громко выдохнуть и слегка расслабиться.

— Дура, тебе ЧТО несколько раз говорили?! — накинулся на Филару герцог. — Ты можешь под ноги смотреть хоть немножко?! Угробить нас решила, да?! Если что-нибудь подобное еще раз повторится, вылетишь из команды, как миленькая! Мы не собираемся терпеть всяких неуклюжих неумех!

Девушка молча слушала, виновато кусая губы и не поднимая глаз от ковра.

— Ладно, она не специально ведь, — попытался вступиться за новую спутницу иролец, которому вдруг почему-то стало ее жалко.

— Извините, — очень тихо прошептала Филара.

Ей действительно было очень-очень стыдно.

— Ты поняла, что я тебе сказал? — проигнорировал обе реплики очень сердитый Ральдерик. — Еще один такой же промах, и ты уходишь от нас. Навсегда. Мы свое слово сдержали и взяли тебя с собой. Однако никто не нанимался с тобой нянчиться! Ты поняла, я спрашиваю?!

— Да, — почти беззвучно отозвалась девушка.

— Отлично. Тогда пошли дальше. Что встали-то? — гораздо уравновешенней и спокойней закончил внушение юноша.

В этот момент комнату озарил яркий свет, на пару мгновений ослепивший изрядно перепугавшихся ночных посетителей. Когда глаза, наконец, привыкли, они увидели в дверном проходе фигуру гнома с фонарем в руке.

— А, это вы, — равнодушно сказал Дунгаф Бейвбубен, слегка приглушая освещение. — А я все гадал, придете вы или нет…

С этими словами он спокойно вошел в комнату, сел за письменный стол и стал доставать из выдвижного ящика какие-то предметы. Потрясенные гости стояли в тех же позах, в каких их застало появление фонаря. Происходившее слабо подвергалось осмыслению. Во-первых, гном не спал. Но это еще полбеды, они были готовы к такому повороту событий. Только почему-то библиотекарь, застукав у себя в доме возможных воров, не убежал в истерике, не стал звать на помощь, не упал в обморок и даже не попытался выгнать их своими силами. К тому же почему это ночью гном разгуливал не в ночнушке в цветочек, а в своей обычной одежде с поправками на походный вариант?

— Придем мы или нет? — как всегда, первым пришел в себя Ральдерик. — То есть вы предполагали, что мы к вам ночью заявимся? Тогда почему вы не предприняли меры защиты? Почему нет медвежьих капканов и ополченцев с вилами за шторками?

— Да, я допускал такую возможность, — подтвердил Дунгаф, протирая очки тряпочкой. — Видите ли, я много думал над вашим предложением… Надо сказать, днем я покривил душой, заявив, что оно меня не интересует. Путешествие обещает быть очень занимательным, просто я боялся себе в этом признаться. Все-таки не так легко отказаться от привычного образа жизни ради сомнительной авантюры. Поэтому я загадал, если вы явитесь ко мне опять, я пойду с вами. Вот вы и пришли. И я смотрю, вас стало больше… — гном вопросительно посмотрел на Филару.

Та была слишком огорчена, чтобы хоть на что-то реагировать, поэтому вместо нее ответил кузнец, решивший временно взять на себя заботу о девушке, несмотря на все свое негодование по поводу ее выходок.

— Эльф? — гном внимательно посмотрел на молчаливую «эльфийку», решил оставить свое мнение при себе и лишь понимающе сказал. — Ну что ж, бывает…

— Значит, вы идете с нами? — еще раз уточнил гендевец. — Я правильно вас понял?

— Вы правильно меня поняли, молодой человек, — подтвердил гном, водружая очки на место и принимаясь упаковывать вытащенные на свет божий предметы.

— А зачем вам это? — поинтересовалась вновь обретшая относительный душевный покой Филара, разглядывая толстую чистую тетрадку, несколько карандашей, чернильницу и перо, которые Дунгаф заботливо заворачивал в плотную ткань.

— Как зачем? Я ведь не просто так с вами иду. Путешествие обещает быть занимательным, я планирую вести путевой дневник, в котором буду фиксировать некоторые свои наблюдения. Кто знает, вдруг я сделаю какое-нибудь ценное открытие? Или вдруг мой труд будет представлять собой значительную литературную ценность? Опять же, мы можем встретить каких-нибудь неизвестных науке животных, следы затерянных городов или еще что-нибудь. Хочу быть первым, кто поведает об этом миру. К тому же, я ведь должен буду как-то отчитаться перед жителями города за свое отсутствие. Все-таки беру с собой некоторые музейные экспонаты…