Крэг Гарднер - Спор со смертью

Снаркс указал своим нездорово-зеленым пальцем на Нори.

— Юная волшебница далеко пойдет, — сказал он. — Она очень способная, особенно для человеческого существа. Итак, когда я появился на сцене, вы как раз предавались унынию из-за того, что Смерть, как вам кажется, контролирует ситуацию. Типичная человеческая ограниченность! — Демон пожал плечами, отягощенными многочисленными одеяниями. — Но что с вас взять! Вам не посчастливилось получить воспитание на задворках Голоадии. Мозги работают гораздо лучше, когда они обильно смазаны слизью.

Я внимательно слушал плюгавого демона, ибо, хотя Снаркс выражал свои мысли самым раздражающим образом, многое из того, что он говорил, бывало весьма полезно. Он обладал удивительно ясным и четким взглядом на вещи, может быть благодаря своей непреодолимой склонности всегда говорить правду, — последствие шока, пережитого им еще в утробе матери: женщину тогда сильно напугала группировка демонов-политиканов.

— Итак, мы участвуем в игре по неизвестным правилам, причем все козыри на руках у Смерти, — улыбнулся Снаркс. — Но я думаю, что в нашей игре карты вообще не понадобятся. Кто сказал, что мы должны играть по правилам Смерти? У нас куча союзников, и многие из них обладают весьма интересными способностями. Чуть-чуть выдумки — и можно повернуть игру так, что преимущество будет на нашей стороне, а не на стороне Смерти. — Демон хлопнул в ладоши. — Мы запросто можем выиграть!

— Точно! — пискнул голосок, обладатель которого находился где-то в районе моей лодыжки. — Как можно проиграть, если на твоей стороне Домовая Сила!

Снаркс, который собирался было хлопнуть в ладоши еще раз, застыл, скорчив еще более неприятную, чем обычно, физиономию. Создавалось впечатление, что у него вдруг сильно заболел живот. Демон даже сделался зеленее, хотя, казалось бы, зеленее некуда.

— Правда, — продолжал он через несколько секунд, очевидно справившись со своим недомоганием, — в услугах некоторых союзников мы, пожалуй, не нуждаемся.

— Ерунда! Домовым не нужен отдых! Трудности нам только на пользу. — И Домовой Тэп исполнил зажигательную чечетку. — Особенно если трудности имеют какое-нибудь отношение к башмакам.

— Ага! — победоносно воскликнул Снаркс. — Не думаю, что Смерть имеет какое-нибудь отношение к обуви.

— Чепуха! Не может же столь значительная фигура, как Смерть, ходить босиком… — Тэп вдруг замолчал, и на его крошечном личике появилось замешательство. — Но… ведь у нее довольно длинное одеяние…

Снаркс самодовольно кивнул:

— Мы не только не знаем, обута ли Смерть, мы даже не знаем, есть ли у нее вообще ноги!

Странно, но замешательство у Тэпа прошло, уступив место глубокой задумчивости.

— Быть может, Смерть миллионы лет скитается босая! — чуть слышно прошептал Домовой. — И кто знает, быть может, первые башмаки, которые она обует, будут пошиты именно мною!

— Да уж, — вмешался я, потому что мне показалось, что мы значительно отклонились от темы. — Может быть, вместо того чтобы сочувствовать лишениям, которые терпит бедная Смерть, мы поговорим о затруднительном положении, в которое попал мой учитель?

— Именно это я и собирался сделать, пока не появился этот башмачный фанатик, — сказал Снаркс.

— Башмачный фанатик? — возмущенно выпалил Тэп. — Что ж, если тот, кто хочет, чтобы все были обуты, тот, для кого имеет значение высота каблука, качество кожи, приятная округлость носка, эластичность шнурков, тот, кто разбирается в окраске кож, предпочитая натуральные коричневатые тона, кто печется о надлежащем расположении дырочек для шнурков, о соблюдении всех математических пропорций, кто умеет заделывать швы как полагается, учитывает… в общем, есть еще около десяти факторов, которые надо учитывать, если он, по-вашему, фанатик, что ж, тогда вы можете смело назвать меня…

Я потянул Снаркса за рукав, стремясь оттащить его подальше от разговорившегося Домового.

— Учитель! — напомнил я.

Нори сказала:

— Мы должны выяснить, что Смерть с ним сделала. Если, конечно, это злобное создание скажет нам.

Я улыбнулся своей возлюбленной. Обсудив ситуацию с ней и Снарксом, я почувствовал, что вновь обрел уверенность в себе и ясность мысли.

— Почему бы и нет? — сказал я. — Смерть считает себя существом высшим. Думаю, она совсем не прочь похвалиться перед нами поимкой волшебника.

Зеленая чешуйчатая ручонка одобрительно похлопала меня по спине.

— Вот это рассуждения, достойные Голоадии! — воскликнул Снаркс. — Если ты сохранишь способность так рассуждать еще на три-четыре недели, мне придется пересмотреть свое мнение о роде человеческом.

— Пошить башмаки самой Смерти! — возопил Тэп. — Я буду причислен к сонму Лучших Домовых! Так и вижу табличку из серебра, из какого обычно изготавливают самые лучшие пряжки: «Первая пара обуви для Владычицы Мертвых. Каблуки изготовлены по специальному заказу, в расчете на попрание биллионов душ. Изготовил скромный… я!» — Тэп зааплодировал сам себе. — Тогда уж Его Домовое Величество непременно простит меня!

Снаркс брезгливо посмотрел на Тэпа и предложил мне:

— Может, нам уйти отсюда? Поискать какую-нибудь другую поляну?

Я не одобрил его. В конце концов, нашему крошечному другу Домовому довелось многое пережить за последнее время. Своими неосторожными действиями он навлек на себя гнев вышестоящих домовых. Только за то, что бедняга позабыл, что должен был дожидаться прибытия начальства, и бросился мне на помощь, король Домовых, Его Домовое Величество, отстранил Тэпа от всяческой Домовой деятельности, то есть от изготовления башмаков. Неудивительно, что нервы у несчастного Тэпа совсем расстроились. Он заслуживал сочувствия и понимания.

Когда я закончил, Снаркс мрачно кивнул:

— О, будь уверен, я его прекрасно понимаю! Но почему я должен еще и выслушивать его?

Тэп нервно прохаживался туда-сюда и приговаривал:

— Можете насмешничать сколько угодно, но на карту поставлено мое будущее! Ах, как мне не терпится поговорить со Смертью о башмаках!

Тут солнце скрылось за тучей, невесть откуда налетел ветер, напоминая нам, что лето почти кончилось. Потом и ветер стих, и послышался смешок, сухой, как стук камушков друг о друга после тридцатилетней засухи.

— Кто-то меня звал? — спросил царапающий слух голос.

Взглянув на тронутые тленом одежды гостьи, Тэп дрогнул:

— Пожалуй, мне нужно время, чтобы подготовиться к этому разговору… — Он попятился. — Скажем, лет сорок-пятьдесят…

Смерть милостиво кивнула:

— О, конечно! Но мы непременно поговорим, мой маленький друг, рано или поздно!

Призрак обратил ко мне свое костистое лицо, полускрытое капюшоном. Зубы Смерти обнажились в зловещей улыбке: