Г. Зотов - Демон плюс

– Может, Каиафу изобразить гомосеком? – протянул крыло ангел Элия. – По-моему, он давно заслужил. Опубликуем – так потом ничего не докажет. Вон пятикратно пресветлому цезарю ни одна собака не верит, что он не собирался на невольнице жениться – пусть префект претория и опровержение выпустил.

– Ох, искушение, – зажмурился архангел Михаил. – Велик соблазн, но знаешь, так мы докатимся до того, что весь Синедрион сексменьшинствами объявим. Сердцем понимаю тебя – и мне ой как хочется подрисовать им рога и копыта. Но, по-моему, имеющейся фактуры уже достаточно. Ты загляни в черновик. Вся эта компания выглядит злобными, отвратными и жадными сволочами. Читателя от одной мысли о них просто автоматически затошнит.

– А Голос-то обо всех наших метаморфозах знает? – поинтересовался Элия. – Целыми днями ударно креатив создаем, по три главы в день пишем. А вдруг он прочтет да и зарубит черновик на редакторской правке? Сменит заголовки, названия, велит сократить текст и прибавить достоверности?

Михаил позволил себе насмешливо фыркнуть, подчеркнув тем самым особое презрение к непродуманной речи излишне осторожного ангела.

– Наивное сердце. И ты что – искренне считаешь, что у великого Голоса, создателя Вселенной, есть время для занятия плебейской редактурой? Обычно он смотрит готовый экземпляр – уже в переплете. Да, всем достается на орехи за косяки, которые Голос обнаруживает на страницах, но правки постфактум, как правило, не делается. Загроможденный ошибками, несостыковками, вкупе со слабой авторской фантазией Ветхий Завет – вопиющий пример творческого фиаско. Основываясь на грустном опыте ветхозаветчиков, мы попросту обязаны создать идеальный бестселлер.

– Не получится, – печально возразил Элия. – Так всегда в книгах. Сколько не вычитывай, а после выпуска возьмешь в руки, и видишь – ляп на ляпе.

– Никто не совершенен, – беспрекословно согласился Михаил. – Этим редким качеством в нашем мире обладает лишь Голос, но он не увлекается писательской деятельностью. Вся творческая группа Ветхого Завета была уволена сразу после выхода книги в свет. Голос пришел в ужас, однако исправить уже ничего было нельзя. Удалось, правда, изъять отдельные главы, вроде скандального апокрифа Енофа [53] Этот апокриф в IV веке был удален из Библии за специфическое определение ангелов – о нем подробно рассказано в книге «Минус ангел». . Я бы за подобную писанину отправлял на пожизненные работы в Папуа-Новую Гвинею. Редактор в здравом уме сподобился пропустить шедевральную фразу: «И было у царя Соломона семьсот жен и триста наложниц». Бездумная реклама со стороны творческой группы сомнительных возможностей этого Соломона. Впрочем, такая ли уж бездумная? Я надеюсь, в Небесной Канцелярии разберутся, зачем руководитель команды Ветхого Завета ездил к царю во дворец и пировал на банкете до утра. Сколько же нулей приписали к реальному количеству его жен? Получается, даже если Соломон каждую ночь спал с новой женщиной – та, к которой он вошел первой, потом по расписанию не видела его три года. При такой нагрузке странно, что у него получился роман с царицей Савской.

Всю тираду Михаил выпалил на одном дыхании. Однако, несмотря на поражение оппонента на всех фронтах, он не почувствовал себя лучше. Тревога относительно знамения не ушла, напротив, она нарастала с каждой минутой, окуная голову в кипяток совершенно панических мыслей.

– Но вправе ли мы решать за других? – отвлек Михаила от тяжких мыслей неугомонный Самаил, который, очевидно, обладал способностью быстро восстанавливаться после психологических ударов. – Мы считаем, что о многих событиях почитателям Кудесника лучше не знать, и легко вычеркиваем целые страницы его жизнеописания. Это жесткая редактура. Ведь каждая секунда Кудесника на Земле божественна, и любое его действие озарено неземным светом, сопровождаемым искренней любовью.

Михаил даже обрадовался, что выдалась прекрасная возможность сорвать злость на этом вечном правдолюбце. Сейчас он порвет его, аки ягненка.

– Нежной любовью? – волчьим смехом расхохотался архангел. – Да тебе, малыш, следует анонсы к мелодрамам Сидни Шелдона писать. Может, еще клевый слоган на обложку Нового Завета припечатаем: «Сенсационная история о любви и смерти», а сверху заклеим нашлепкой – «Аффтаржжот!»?

Самаил сел, зажав рот крылом. Кончики его перьев мелко дрожали.

– Еще раз повторяю специально для тех, у кого вместо головы горшок, – раздельно произнес Михаил, по капле цедя злобу. – Вместо комка сырого теста, из коего на скорую руку слепили Ветхий Завет, мы производим на свет бестселлер. Сюжет книги – просто супер. Жил-был добряк из бедной семьи. Он умел творить чудеса, и этого испугались завистники, увидев в нем конкурента. Друзей у парня было мало, а один из них и вовсе оказался полной тварью – сговорился с подлецами, и заложил приятеля за копейки. Паренька избили, вытащили на несправедливый суд, приговорили к мучительной казни и жестоко лишили жизни. Но враги просчитались. Парень воскрес, вознесся на небо, а виновные в его гибели померли ужасной смертью. Друзей, правда, постигла аналогичная участь, но об этом в Новом Завете писать не надо – разве что так, указать мелким шрифтом. Наш бестселлер покоится на основных китах коммерческого романа, включая сахарный хэппи-энд и кончину главных злодеев. Но! Подавать факты надо с грамотной сервировкой, дабы не испортить вкус блюда. Говоришь, мы решаем за других? А что же, по-твоему, здесь утаивается? Хождение по морю было? Да. Превращение воды в вино? Да. Воскрешение из мертвых? Да. И этого вполне достаточно. Остальная информация – вредный гарнир, отвлекающий дегустаторов от основного угощения. Нам не нужны комментарии Каиафы, Пилата или Ирода. Мы предлагаем читателям нашу историю, создаем Кудеснику наш имидж – тот, который принесет дивиденды, сравнимые с открытием миллиона нефтяных скважин. Я профессионал и знаю, как нужно делать бестселлер. Тебе все понятно?

С каждым словом Самаил сжимался в клубок, словно котенок – он сгорбился, перья на крыльях встали торчком. Остальные ангелы смотрели на него с сочувствием, но не решались открыто возразить руководителю группы. Замешанный на обильной ярости монолог был прерван условным стуком в дверь. Самаил вскочил, подняв за собой вихрь мелких перьев.

В проеме показался бледный ангел. Воспаленные глаза прикрывала темная челка, одна прядь доставала до носа. Обтянувшая тело туника была ему мала, ткань успела треснуть. Над спиной, как горб, возвышалось крыло.

– Это срочно, – упредил он вопрос Михаила. – Давайте поговорим наедине.

Оба вышли за дверь, оставив ангелов утопать в догадках.