Юлия Жукова - Замуж с осложнениями

– – А чем тхи так примечательно? – – спрашиваю, пытаясь вспомнить, что это вообще такое.

– – Ну как, вкусная, праздничная еда, – – поясняет Азамат.

Ой, да, вспомнила! Это же очередная сырятина, только вымоченная слегка в каком-то рассоле. Не-ет, я это не буду! Хм. А не воспользоваться ли мне вынужденным постом в благих целях? Мясо сырое я и так не стала бы есть, секса не дадут, а ночь просидеть для меня не проблема, я три года работала сутки через двое. Зато Алтонгирел сможет потом нашептать Старейшинам, что я-де старалась, моцог соблюдала с мужем, и вообще.

– – Слушай, Азамат, – – говорю, – – а может, я к тебе примкну?

– – А тебе-то зачем?

– – Тебе же не одному нужно, чтобы нас поженили. Мне тоже надо поднапрячься, по-хорошему.

Азамат долго смотрит на меня, потом на пару секунд закрывает глаза, а потом так меня обнимает, что я готова просить о пощаде, странно, что кости не хрустят.

Мои гениальные идеи достаточно часто оборачиваются мне же во вред, чтобы уже начать задумываться, прежде чем их высказывать вслух. Вот эта, например, привела меня в каюту Алтонгирела и оставила один на один с её хозяином. И ведь могла бы сообразить, что этот чёртов моцог нельзя начать просто так от балды. Тем более Азамат утром к духовнику заходил, ну ведь очевидно же за этим!

А, ладно, теперь уже ничего не поделаешь, осталось терпеть. Если я сбегу на середине, Алтоша точно не оценит.

Алтонгирел сидит за столом, подперев голову рукой, и смотрит на меня так, как будто восхищается размахом моей бессовестности.

– – Ты знаешь, я никогда не считал Азамата доверчивым человеком, – – размышляет он вслух. – – А теперь вот всё понять не могу, что ты с ним такое делаешь?

– – Тебе рассказать или на бумажке записать по пунктам? – – спрашиваю. – – Первое, я его люблю. Второе, я его уважаю. Третье, я его лечу...

– – Ах ну да, – – перебивает духовник. – – Ты ведь ему заливаешь, что можешь его вылечить.

– – Неправда, я ему совершенно честно говорю, что могу сделать шрамы менее заметными, хотя и не убрать бесследно.

– – Ага, ага, – – отмахивается Алтонгирел. – – Его тут нет, а мне можешь не рассказывать. Мне, в общем, всё равно, ради чего ты с ним связалась, лишь бы он от этого не пострадал. Но вот сейчас мне просто интересно, чего же ты хочешь добиться от богов?

– – Чтобы нас с Азаматом поженили, – – пожимаю плечами. Чего тут не понять?

Алтонгирел прищуривается.

– – У тебя случайно внебрачных детей нету?

– – Чо? – – искренне удивляюсь я. – – С чего вдруг?

Он ещё некоторое время на меня пристально смотрит, потом расслабляется.

– – Да так, подумалось... Обычно так хотят выйти замуж только женщины с левыми детьми. Чтобы даже моцог провести... у тебя должна быть какая-то развесистая причина. Может, на Землю возвращаться не хочешь? Ты не преступница ли часом?

– – А не пойти ли тебе ненароком? – – интересуюсь, подобрав дар речи. – – А то я могу, например, ухо ампутировать...

Не знаю уж, знает ли Алтонгирел слово «ампутировать» , но свои безумные предположения высказывать резко перестаёт.

– – Ладно, – – говорит, – – хватит тут болтать, если тебе обряд нужен, то не отвлекай меня.

Я закашливаюсь от неудачной попытки сказать несколько грубостей одновременно. Можно подумать, это я тут лясы точу!

Алтонгирел достаёт из одного из своих многочисленных сундучков некое подобие венка из засушенного вьющегося растения с острым и пряным запахом и надевает его мне на голову. Потом разворачивает на столе платочек с какой-то трухой, берёт что-то вроде жезла с большим бубенцом на конце и принимается напевно бормотать непонятные мне слова, позвякивая жезлом поочерёдно то над одним, то над другим моим плечом, периодически посыпая меня трухой из платочка. Я уж не знаю, что я должна при этом думать, но на всякий случай загадываю желание. Постепенно бормотание Алтонгирела совсем переходит в пение. У него, кстати, неплохой голос, чистый и мелодичный, кто бы мог подумать.

Внезапно всё заканчивается. Венок с меня снимают, жезл отправляется в сундук.

– – Ну, чего ждёшь? – – спрашивает духовник нетерпеливо.

– – А уже всё? – – не торопясь произношу я. Хочешь меня выгнать побыстрее, так фигушки.

– – Нет, знаешь, ещё надо постоять на голове, – – ехидно отвечает он.

– – Надо было заранее предупреждать, я бы штаны надела, – – говорю невозмутимо. Он тяжело вздыхает. Я хмыкаю. – – Откуда мне знать, как выглядят ваши обряды и когда они кончаются?

– – Хорошо, я тебе говорю: всё, закончился. Можешь идти на все четыре стороны.

Я стою.

– – Видишь ли, Алтонгирел, – – говорю я медленно, с удовольствием растягивая слова, – – я думаю, что это не последний раз, когда мне придётся проходить какой-нибудь обряд. Я бы предпочла, чтобы в следующий раз ты вспомнил, что для меня всё это в новинку, и пояснил, что от меня требуется. Особенно когда дело дойдёт до Старейшин. Не хотелось бы пролететь только потому, что я не знала, в какой момент вставать.

Он снова одаривает меня долгим взглядом прищуренных глаз, потом говорит:

– – Слушай, чисто из любопытства, чего ты хочешь от богов?

– – По-моему, ты уже спрашивал. Что-то тебя память подводить стала, а вроде молодой.

Он закатывает глаза.

– – Да, конечно, я так и поверил, что ты моцог проводишь ради замужества. Наверняка ведь о чём-то ещё просишь.

Я пару секунд осмысливаю информацию.

– – Ты хочешь сказать, что моцог может мне помочь осуществить любое желание, а не только то, которое я сказала тебе? То есть ты сейчас, когда надо мной тут ворожил, никак не ограничивал, ради чего всё это?

Он смотрит на меня странно, сначала приподняв брови, потом слегка нахмурившись.

– – Слушай, что тебе нужно от Азамата, что ты его так старательно добиваешься?

– – Ну, если обобщить, – – задумываюсь я, – – то, наверное, мне нужно, чтобы он был со мной. Желательно всегда. И конечно, было бы неплохо, если бы ему это доставляло удовольствие.

Алтонгирел ещё несколько секунд таращится на меня округлившимися глазами, потом снова достаёт жезл и ещё какую-то склянку миллилитров на пятьдесят. Поводит жезлом у меня перед носом и где-то за спиной, приговаривая, потом вручает мне склянку.

– – Пей.

– – А что это?

– – Не скажу. Хочешь замуж, так пей.

Я одариваю его мрачным обиженным взором и откупориваю пузырёк. Пахнет немного спиртом. Ну была – – не была. Пью.

Это оказывается настойка какой-то травы, горькая и крепкая, но не очень противная. Дух, правда, вышибает, так что я вынуждена за неимением лучшего занюхать рукавом, хоть он и пахнет слабенько стиральным гелем.

Алтонгирел внимательно за мной наблюдает, забирает склянку.

– – Всё, можешь идти. Теперь твой моцог только ради свадьбы, ничего другого не получишь.