Вера Чиркова - Женись на мне, дурачок!

— Ты не знаешь, — сердито дернул плечом хромой, — он давно нас подкармливает. А Мали ни за что не хотела признаваться, кто это такой добрый. Зачем ему это было нужно?

— Ладно… — обреченно вздохнул Дженгул. — Я все расскажу. Бижан, наверное, уже забыл… Пятнадцать лет назад — он тогда еще не хромал, — на свалке за базаром пятеро воров били парня… Ни за что били, просто подмигнул деревенскому торговцу, у которого они почти стянули тугой кошель. Так вот, тогда Бижан расшвырял этих бандитов и притащил парня в первую попавшуюся лавку. И дал лавочнику несколько монет позвать лекаря. С тех пор мне везло. Этот лавочник взял меня помощником. А потом, когда продавал лавку Чануа, замолвил словечко. А я с тех пор все время следил за мастером рукопашного боя. Тогда это было нетрудно, он часто выступал в поединках. А когда… ну, в общем, когда для него наступили не лучшие времена, я понял — пришло время отдавать долг. Ведь он в тот раз меня от смерти спас… сильно я их разозлил.

— Ты прав… я не помню того случая, — снимая с огня чайник, буркнул Бижан. — И правильно догадался — я никогда бы не позволил мне помогать. И сейчас запрещаю… приносить свои подачки. Потому что я сделал то, что должен делать в таком случае каждый нормальный мужчина, если у него достает сил. А у меня в то время силы хватало.

Дженгул с несчастным видом оглянулся на меня, и пришлось незаметно кивнуть, обещая поговорить с этим упрямцем. Потом. Сейчас все мои мысли занимал Тахар и вопрос, не пора ли уже бежать к этому сгоревшему дому банщика.

И я тихонько задал его присевшему рядом Алиму, приведшему с собой троих парней.

— Там бросать мусор не разрешает хозяин земли. Он хочет весной что-то строить, то ли дом, то ли лавку. Поэтому все вывозят после полуночи, когда уснет сторож. А он утром копает ямки и прячет мусор, это все знают, — смешливо фыркнул охранник.

— А лекаря… не нашли? — Я вспомнил, что не смогу при всех вытащить амулет.

— Так Мали же лечит, — объяснил Алим и тихонько добавил: — Только на это они иногда и живут…

И кто же она Бижану? — вертелся на губах вопрос, но я сдержался. Позже спрошу у Дженгула, он, видимо, знает все подробности жизни своего спасителя.

От позднего чаепития мы с мрачным Бижаном отказались, зато все остальные неспешно и с аппетитом поглощали принесенные язвой продукты, перебрасываясь короткими репликами.

Я не вслушивался в их смысл, желание быстрее бежать к проклятой свалке разгоралось в груди, как костер. Интересно, а как вообще эти останцы определяют, когда наступает полночь? Ни у кого из них и в помине нет ни одного из тех приборов, которыми пользуются люди в моем королевстве.

Время тянулось просто невыносимо медленно. Я терпеливо разглядывал освещенный маленькой лампадой кусок двора, где уже изучил каждую трещинку в утоптанной земле, потом вопросительно заглядывал в глаза парней, но они вновь и вновь отрицательно качали головами, продолжая свое нескончаемое чаепитие. И почему мне кажется, что после этого вечера я так же горячо возненавижу чай, как любил раньше? О том, как тянется сейчас время для ничего не знающей о нас Лайли, я предпочитал даже не вспоминать.

И когда мне уже начало казаться, что нас просто водят за нос, где-то вдалеке прозвонил колокол.

— Пора, — не успел произнести Бижан, а я уже вскочил на ноги.

Команда моего охранника так неторопливо, молча и серьезно проверяла оружие перед выходом из дворика, что я ясно понял то, что мог бы сообразить и раньше. Просто не считал нужным задумываться. Они не в первый раз вот так, молча и сосредоточенно, выходят в ночь… возможно, кому-то помочь или кого-то наказать. Ну и удружил же мне Чануа! Теперь только не хватало, чтоб мое имя кто-нибудь сопоставил с командой этих неробких парней, и на всем расследовании можно поставить жирный крест.

Однако ничего изменить я все равно уже не могу, без них мне не спасти Тахара. Да если честно, и не верю, чтобы Тахар мог что-то украсть. На всякий случай у всех моих спутников зашито в одежде по нескольку серебряных квадратиков, и при нужде каждый из них сможет экономно прожить на эти деньги почти месяц.

Выйдя из дворика на безлюдную улочку, неожиданно для себя обнаруживаю, что тут не так и темно, как ожидалось. Это во дворике, укрытом густой ореховой кроной и листьями винограда, стояла непроницаемая темень, а над сонным Дильшаром царит роскошная южная ночь. Россыпь ярких созвездий драгоценными камнями сияет на темно-синем бархате неба, ничуть не приглушенная сочным оранжевым апельсином поднимающейся луны.

Вот только любоваться этой красотой мне некогда, да и настроение абсолютно не то. Мои бойцы неслышными тенями пробираются вдоль дувалов, и мне приходится напрячь все умение, чтобы не потерять в тени высоких оград их смутные силуэты. Теперь я отчетливо понял, почему все они одеты в темное: стоит кому-нибудь замереть в тени любого куста, как он сразу становится невидим.

Нужное место оказывается минутах в пятнадцати ходу; я сам догадался, что мы уже пришли, когда увидел на фоне звездного неба руины сгоревшего строения.

— Стой тут, — замерев возле меня, неслышно шепнул Бижан, и я послушно прижался к обломку стены.

Его парни неслышно растворились в тени руин и кустов, не видно и Рудо. Оглянувшись на старшего охранника, с изумлением обнаруживаю, что нет и его. Вообще никого нет вокруг, ушли и бросили меня одного. Так сильно было это впечатление, что я слегка запаниковал. И сделал единственное, что отлично успокаивает в таких вот непредсказуемых ситуациях, — положил руку на спрятанный под рубахой пояс с оружием.

Минуты текли невыносимо долго, уже сто раз заставив пожалеть, что так торопился с выходом из дома. Предательские мысли о том, что предложившие сделку слуги могут обмануть и не прийти, или что случилось нечто непоправимое, я гнал от себя как мог.

Тонкое поскрипывание тележки острым ножом резануло по нервам, и я весь напрягся в ожидании действий Бижана и его парней. Однако все мои спутники словно вымерли. Что же теперь делать? Пора вылезать или подождать еще немного?

Легкое прикосновение к плечу ударило молнией, я мгновенно развернулся и поднял руку для броска, но знакомый шепот холодным дождем пролился на вскипевшие эмоции.

— Это не те. Просто мусор привезли.

Черт, а вот такую возможность я как-то совсем упустил из виду. Что кроме нужных нам слуг могут быть и другие желающие по-быстрому избавится от сора. Чтобы не стать жертвами полчищ крыс и мух, останцы придерживаются одного мудрого правила, — собирать и закапывать мусор как можно чаще. Во многих богатых домах даже держат специального парня, в обязанность которого входит каждое утро копать узкую глубокую яму. Потом он весь день стаскивает туда мусор, каждый раз тщательно присыпая землей. И вечером завершает работу невысоким холмиком. К зиме ямы готовятся значительно большего размера, и весной на заполненном мусором месте сажается что-нибудь полезное. Но, как известно, на человеческую лень и хитрость еще не придумано противоядия. Оказывается, некоторые нерадивые слуги целый день копят свой сор, чтобы ночью потихоньку куда-нибудь подбросить.