Егор Радов - Змеесос

— Здравствуйте, отче, — вдруг громко воскликнул он, протягивая руку. — Меня зовут Щоно. Доктор Щоно!

— Миша Оно, — ответил Миша, пожимая руку.

— Великолепно… — отозвался доктор, повернувшись кругом и уходя в даль кабинета.

— Я очень рад, — сказал Миша, следуя за ним, как послушный солдат, или фурия.

— Итак, голубчик, вы пришли ко мне лечить «копец»… — задумчиво проговорил доктор, усаживаясь в белое кресло.

— О, да! — сказал Миша, садясь в кресло напротив.

— Вы правильно делаете, нужно лечиться, нужно наслаждаться лечением, нужно идти вперед. И они там не правы.

— Они? — спросил Миша.

— Они неправы. Они сильны, но побеждены. Вы ведь были там? На другой стороне?

— Я был там, — ответил Миша.

— Великолепно, — обрадовался доктор. — Я счастлив, что вы сделали правильный выбор, использовав свою свободу по нужному назначению. Как ваша любовь?

— О, доктор! — воскликнул Миша. — Это ужас, это свет, это трагедия, это прелесть. Неужели это она?

— Кто она? — совершенно серьезно спросил доктор.

— Ее не было здесь. Или там? Ах, почему я не узнал!.. Ее зовут Антонина, она прекрасна.

— Я не знаю, — сказал доктор. — Может быть, она хочет болеть тайно, а может быть, ей лень. Я не видел Антонины. Она заразила вас?

— Я не знаю, — сказал Миша. — Наверное. Но почему я не видел всех этих мерзких признаков и прыщей?

— «Копец» у женщин почти незаметен… На первой стадии… Как будем лечиться?

— А как можно лечиться?

— Как угодно можно лечиться! — вдруг весело крикнул доктор Щоно и встал с кресла. — Что вам нравится больше? Что вы предпочитаете? Хотите вылечиться одним махом, ничего не почувствовав и не осознав? Это легко; достаточно мне плюнуть вам в пупок специально приготовленным плевком, или дунуть вам в задницу специальной смесью газов, которую я перед этим вдохну… В первом случае исцеление наступает почти сразу — в среднем через одну секунду, второй же способ действует где-то через час… Но все это безболезненно; есть более интересные приемы. Есть хирургический метод: мы вырезаем вам зараженные участки тела, и вы выздоравливаете. Однако эту операцию необходимо производить без наркоза, что, в общем, даже приятно, но главное — после нее часты смертельные случаи, потому что «копец» в первую очередь поражает все главные внутренние органы, которые, конечно же, приходится удалять… Есть еще один метод — метод профессора Шатрова. Вас сажают на кол и бьют по уху павлиньим опахалом, окунутым предварительно в специальную ванночку с дерьмом воробья и козла; потом вас снимают, пытаются зашить и восстановить пораженные органы, и, в случае успеха, если вы остаетесь в живых, «колец» тоже проходит от физических и душевных потрясений. Так что же вы хотите?

— Не знаю, — сказал Миша Оно, задумавшись. — А нет ли чего-нибудь среднего — и не быстрого, и не такого эффектного?

— Среднего… — начал размышлять доктор. — Среднее, кажется, есть. Вот, смотрите сюда.

Он вынул из своего кармана две большие таблетки — одну желтую, другую лиловую. На каждой из них был нарисован какой-то непонятный знак, что-то символизирующий.

— Пожалуйста, отче, — сказал Щоно. — Есть этот способ, но он скучный. Хотя, я ведь не знаю ваших целей и задач!.. Сперва вы принимаете лиловую таблетку, а через день принимаете желтую. Вот и все.

— Все? — спросил Миша.

— Абсолютно.

— Что же мне делать целый день?

— Все так говорят! — обиделся доктор. — Что угодно. Вы можете отдохнуть в палате любого типа, заняться каким-нибудь нехорошим делом, сходить в библиотеку.

— У вас есть библиотека?

— У нас есть библиотека! — гордо заявил Щоно, подбрасывая две таблетки вверх, словно камешки или монеты.

— Я хочу в библиотеку, — сказал Миша воодушевленно. — Я хочу читать, я хочу узнать, я хочу постигнуть истины, я хочу увидеть феномен книги и найти в ней знакомые слова.

— Вот и чудно! — согласился доктор, протягивая таблетки и наливая стакан воды для запивания. — Поднимитесь на самый верхний этаж, осмотритесь, узрите нужную дверь, откройте ее и попросите книгу. Я желаю вам чуда!

— Спасибо, вы изумительны. А это не яд?

— Вряд ли. — сказал доктор. — Мне почему-то лень и неохота вас убивать.

— Это правильно, — согласился Миша, съедая таблетку. Потом он пожал руку доктору и вышел вон. Скоро он уже шел по лестнице вверх, мечтая дойти до новой цели и открыть что-нибудь еще здесь. Пройдя несколько этажей, он устал и остановился у стенки, почувствовав какой-то жар внутри. Возможно, это был яд, а может быть, нет. Миша стоял и смотрел на лестницу, идущую вверх и вниз. Ухо начало чесаться, и затылок начал болеть. Потом неожиданно прошел жар, и бешеная энергия возникла в теле, заставляя его делать что-нибудь. Миша подпрыгнул два раза и быстро побежал вверх. В конце концов, наступил последний этаж. и больше не было пути, и он встал посреди всего окружающего и осмотрелся.

«Это здесь? Это тут? Где это все?» — подумал он. Перед его взором предстала оранжевая дверь с золотой ручкой. Скорей всего, это была она.

Миша открыл дверь, переступил порог, входя в новое для себя пространство; тут были шкафы, книги и некий человек, сидящий за перегородкой. Он сидел совершенно спокойно, и он был жив.

Георгий Вельш умер. Миша Оно посмотрел вокруг и увидел две большие красные надписи на библиотечной стене:

«Смерть есть явление, внешнее для нас, а потому и может быть познаваема лишь индуктивно, тогда как воскрешение есть естественный всей природе нашей ответ на это чуждое нам явление.

и

«Истина здесь.

— И вы тоже думаете? — спросил Миша.

Разноцветные книги стояли в своих шкафах в глубине торжественной комнаты, где пахло мудростью и пылью: и размеры их были любыми, и число букв было ограничено. Человек, сидящий здесь, легко и блаженно улыбался, широко раскрыв свои черные глаза, и не говорил ничего.

— Здравствуйте, — сказал Миша, приняв стойку «смирно» и затем поклонившись. — Как вы себя ощущаете здесь? Что вы читаете? Что я должен прочесть? Я ничего не помню.

Книг было очень много в этой комнате; они пахли вечностью и тайным смыслом; и содержание их было разным; и число их было одним. Человек, сидящий за перегородкой, слегка наклонил свою большую седую голову, не перестав улыбаться, и ничего не сказал.

— Вы хотите, чтобы я узнал? — воскликнул Миша, выставляя вперед левую ногу. — Вы желаете, чтобы я понял? Чтобы я был? Чтобы я стал? Чтобы я стал здесь?

Это место казалось буквально наводненным книгами, которые заполняли собой все внутреннее пространство стоящих шкафов; и их страницы были белыми и почти желтыми; и цвет их обложек мог быть любым. Сидящий человек за столом повернул свою голову в другую сторону и положил ладонь на оранжевый стол.