Галина Ли - Правдивые истории

— Вкуснее ничего не едал.

Я поддакнула, подтверждая его слова, в надежде, что блаженство затянется хотя бы недели на две, и не прогадала — для нас наступила "золотая" пора: каждое утро новые яства. И все было бы замечательно и как в сказке — ей, богу лучше всякой скатерти самобранки — если бы только в мозгу моей тети не пустила корни идея продлить нашу жизнь. А так как "живая" вода, в традиционном понимании этого слова, ни в одном из миров не водилась… ее заменили блюда из тех самых орехов, которые Элурим запихала в варенье из огурцов. Особой любовью у тети пользовался паштет из "набора долголетия" — просто отвратительно полезная дрянь. В смысле — полезная, но жутко отвратительная. В нее входили собственно орехи, масло неизвестного происхождения, мед и, кажется, что-то типа прополиса. Справиться с конечным вкусом готового продукта никакая магия не могла, и есть этот "долголетний" паштет, чтобы не стошнило немедленно, получилось бы только упакованным в желатиновые капсулы. А я все-таки не фармацевт, чтобы этим заниматься.

Поняв, что устраивать себе длинную, но мучительную жизнь мы не собираемся, эльфийка все равно не сдалась, и с упрямством маньяка, помешанного на здоровье, каждый день, скорбно поджимая губы, выставляла свежую порцию "мечты" гурмана. Иногда она пыталась маскировать сей продукт под другие, безопасные блюда. Один раз даже запрятала в вишню, которой щедро нашпиговала сливочное пирожное.

Выкинув в мусорку "фальшивый" десерт и прополоскав рот пятидесятилетним коньяком для поднятия настроения до прежнего уровня, мой супруг пристыдил эльфийку:

— Ну что за детский сад?! Надо будет, съедим, а пока — отставить безобразие!

После этой отповеди тетя мимикрийной кулинарией баловаться перестала, и всем стало хорошо. Правда, я хорошо осознавала, что долго такая идиллия не продлится — наш мир еще не настолько совершенен. И действительно, вскоре на утренних посиделках прибавилось гостей: Ахна, узнав, что каждый день вражина-эльфийка потчует нас завтраками, решила это дело без контроля не оставлять. Притом у орчанки на лице было написано, что она думает о моей "беспечности" — мол, как же можно допускать злыдней остроухих к семейному котлу?! Хотя через некоторое время недоверие во взгляде "мамо" сменил задумчивый интерес — сидеть каждый день рядом, глядя на наши счастливые физиономии, и вдыхать божественные ароматы никаких силы воли и презрения к вековечным врагам не хватит.

В конце концов, Ахна не удержалась и залезла пальцем в тарелку — ха, понятно теперь от кого у меня эта черта! Увы, видно день был несколько неудачным, и "мамо" встала не с той ноги. Залезла она не во что-нибудь, а именно в паштет из вечных орехов….

И началось….

После того, как Ахна отплевалась, двор огласила канонада отборной орочьей ругани. Что это была за ругань…. Настоящий гимн, способный вдохновить орков всего мира на Великую битву с Вековечным Врагом, которая, на всеобщее счастье, все-таки не состоялась — пронзив Элурим многообещающим грозным взглядом, орчанка исчезла за калиткой. Эльфийка в ответ на эту экспрессию только досадливо плечиками повела, правда потом прикусила губу, задумавшись надолго явно о чем-то нехорошем. Судя по всему, ее топор войны тоже лежал на расстоянии вытянутой руки.

А на следующий день мы проснулись от вони подгоревшего мяса — в открытое окно затянуло запахи со двора. Выбравшись на улицу, я обнаружила, что Ахна решила сама позаботиться о своем зяте — ну и о внуке заодно — разведя костер на одной из дорожек. Элурим мрачно взирала на восседающую рядом с огнем орчанку, понимая, что единоличному владычеству на нашей кухне пришел конец. Если судить по решительному виду лесной девы, просто так сдавать свои позиции она не собиралась — нас ждала затяжная холодная война с применением всех методов психологического воздействия.

"И возможно химического", — вздохнула я, покосившись на костер: как бы завтра Элурим в отместку благовонного сена не притащила.

Когда тренировка закончилась, и мы увидели результат утренних трудов Ахны, стало понятно, что маринадом себя орки не утруждают. И что мясо они не моют, даже после того, как оно повалялось в походной суме.

В общем, на завтрак нас ждали слегка обуглившееся жаркое , кислое молоко, розовое суфле, сырный пудинг и десерт из неизвестных "мясистых" цветов. Притом было ясно — опробовать придется весь ассортимент, не пропустив ни одного блюда: поварихи сидели каждая у своих разносолов и та-ак смотрели….

Макс, сообразив, что выбор одного суфле и пудинга может оказаться фатальным для здоровья, предпочел удрать в универ голодным, стянув с родителей лишние сто рублей. Я отговорилась тем, что с сегодняшнего утра села на диету и ничего кроме кофе не пью, а вот Денис попался. Не нашел повода отказать, поэтому сначала хрустел подгоревшей коркой кровящего бифштекса, а потом заедал это дело эльфийскими деликатесами. Результат знакомства в его желудке плодов враждующих культур сильно смахивал на реальную встречу двух войск — раскаты "сражения" было слышно издалека. В общем, мой муж выпал из полноценной жизни на пару часов. Хорошо, что дома в аптечке имелся полный набор для оказания первой помощи пострадавшему, в том числе и "смекта".

После этого случая каждая из дам твердо уверились в том, что тайной целью противницы является извести нас с белого света, и двор по утрам стал жить в режиме осады. Зная, что махать настоящим оружием им никто не позволит, женщины оттачивали свое умение в словесных перепалках. Действовали они по-разному — Ахна просто ругалась на орочьем, жестикулируя не хуже рэпера, поймавшего кураж. Иногда — в опасной близости от эльфийского носа тети. Элурим в такие моменты каменела, и в ее синих глазах зажигались хищные огоньки. Видно было, каких трудов стоит перворожденной не засветить орчанке молнией меж глаз.

Справедливости ради замечу, что провокатором стычек чаще всего выступала именно эльфийка. Она умудрялась так хитро замутить интригу и, не произнеся ни одного грубого слова — вообще ни одного слова понятного Ахне — взбесить свою противницу, что та начинала плеваться ядом, что очковая змея. А хитрая Элурим только разводила руками — мол, что с этих дикарей взять, совершенно вести себя не умеют.

Однако злость, даже скрытая, никому еще на пользу не шла — теперь все блюда, выходящие из-под рук обеих женщин, вызывали стойкое несварение желудка. Хуже всего приходилось кузенам и Денису. У них никак не получалось отвертеться от дегустации еды. Притом эльфам совершенно не помогало, что они даже не прикасались к орочьим кушаньям. То ли им хватало одного запаха, то ли злость действительно имеет свойство портить хороший продукт, не знаю, так или иначе, но "смекта" неожиданно стала самым популярным в нашем доме лекарством.