Сэнди Митчелл - Избранные воины Императора

Просто и целесообразно придерживаясь слабого света действующих люминаторов, который, как предвестник рассвета на пригодном для жилья мире, продолжал просачиваться справа от нас через лабиринт переходов, трубопроводов и трубок, мы умудрялись оставаться достаточно далеко от основной массы орков, чтобы избегать обнаружения и не отклоняться снова слишком глубоко вглубь скитальца. Несколько раз нам приходилось прятаться в темных боковых проходах или за какими-то обломками, услышав впереди шаги и гортанный варварский лай зеленокожих, но орки и гретчины далеко не лучшие в подкрадывании и мы с Юргеном успевали спрятаться задолго до того, как риск обнаружения превращался в реальную возможность. Хотя все эти группы были вооружены (ношение оружия было для орков так же естественно, как и дыхание), насколько я мог видеть, не высовывая голову настолько, чтобы быть замеченным, они двигались явно в неорганизованной манере и, как заметили мы с Юргеном, в сторону отходили группы убирающих мусор и ругающихся пронзительными голосами гретчинов под присмотром ученика мека и пары байцов [140] Орочьи бойцы или пехотинцы. Так же используется как родовой суффикс, чтобы указать группу со специализированными способностями, как мекбои (там же), чуднабайцы (ближайший эквивалент — санкционированный псайкер), балебайцы или болебои (примерно эквивалентны медикам или хирургам, хотя их помощи орки ищут только в самых страшных обстоятельствах) и так далее. В основном это синоним "негадяям", который часто применяется к любой группе "байцов", в которой нет орка, способного связно разговаривать. скучающего вида.

— Я тоже так думаю, — подтвердил мой помощник, зажигая прикрепленный к стволу лазгана люминатор, как только удостоверился что зеленокожие слишком далеко, чтобы заметить его. Хотя они были достаточно любезны, чтобы сообщать нам о своём приближении за несколько десятков метров, генокрады в этом смысле были менее внимательны к нашим нуждам, и никто из нас не рвался быть застигнутым врасплох. Судьба Блейна и его боевого брата была ещё жива в нашей памяти.

— Они не ждут, что столкнутся с крадами так близко к своему лагерю.

— Я думаю, что они вообще о них не знают, — сказал я. У меня было много времени, чтоб обдумать этот вопрос и теперь я был вполне уверен, что мое первоначальное заключение было правильным.

— Если бы знали, то передвигались бы гораздо аккуратнее.

— Разве тот, кто выстрелил в найденного нами, не рассказал им? — спросил Юрген и я покачал головой, забыв в этот момент что он, возможно, не увидел бы в темноте этот жест даже если бы не находился в паре шагов передо мной.

— Если бы они вернулись, то утащили бы его с собой, — сказал я, тоже об этом подумав, — но я не думаю, что они вернулись. Мы нашли только одного мертвого крада, а они предпочитают охотиться группами. Посмотри, что случилось с терминаторами.

Если бы они могли сокрушить таких грозных воинов только численным перевесом, то относительно незащищенные орки вообще бы не имели практически никаких шансов.

— Имеет смысл, — согласился Юрген, — если один или два пропали без вести, то группа могла не заметить потерь.

— Думаю, да, — ответил я. Если бы исчез разведывательный патруль Гвардейцев, то в течение нескольких часов по тревоге был бы поднят весь гарнизон и усердно пытался бы их найти или выяснить их судьбу. Но зеленокожие приходят и уходят по собственной прихоти, мало или совсем не заботясь об остальных и если поручения ноба были спущены добыче генокрадов по пищевой цепочке [141] В случае с орками это необязательно метафора. , то действительно, возможно их пропажа осталась незамеченной. Все это только подтвердило тревожный вывод, к которому я уже пришел: по каким-то причинам разум выводка считал нужным не уведомлять захватчиков о своём присутствии на борту скитальца. Хотя я просто не мог себе представить, для чего ему это понадобилось, а когда узнал, то искренне пожалел что не остался в неведении.

Несмотря на несколько опасных ситуаций с бродящими зеленокожими, мы, в конечном счете, обошли стороной их анклав без серьёзных происшествий. Должен сказать, что когда последние отсветы люминаторов исчезли в темноте за нашими спинами, я испытал чувство сильного облегчения. Правда теперь, удаляясь, мы теряли всякую защиту от генокрадов, но каждый шаг приближал нас к нашей цели. Мы все ещё были далеко от руин судна типа Искупитель, на который мы сели изначально, и это означало, что мне предстояло найти путь, положившись на удачу и инстинкты. Но схожесть окружающей обстановки с моим старым, добрым подземельем улья была сильна как никогда и я был вполне уверен, что через пару километров путь приведет нас в область, увеличенное изображение которой я видел в гололите на борту "Ревенанта". Казалось, целую жизнь назад я бросил на него краткий взгляд, но был уверен, что как только мы выйдем в показанную область, то смогу вспомнить достаточно много, чтобы значительно ускорить наше продвижение, поэтому я, стремясь достичь её, спешил настолько быстро, насколько это было разумно.

Конечно, я ещё сильнее осознавал опасность генокрадов и мои уши изо всех сил ловили характерный скрежет в темноте, но чем дальше мы уходили от зеленокожих, тем выше поднимался мой дух. По крайней мере, это означало, что мы могли сконцентрироваться на одной угрозе за раз.

— Нам придется вернуться назад, сэр, — сказал Юрген в нескольких метрах впереди так, словно сообщал, что мой утренний танна запаздывает на несколько минут.

— Тут тупик.

— Фрак, — от души выругался я. Последние полчаса, наткнувшись на относительно свободный проход, мы продвигались быстро, но ответвлений мы встретили мало, а за последние десять минут вообще не было ни одного. Насколько я помнил, если мы вернемся в точку, где будет разумно поискать параллельный маршрут, то опять окажемся в опасной близости к оркам, не говоря уже о том, что потеряем гораздо больше времени, чем по моим ощущениям, мы могли себе позволить.

Я собирался развернуться, когда на стене перед нами, в кругу света, брошенном люминатором Юргена, слабо замерцал орнамент, почти скрытый налетом ржавчины и накопившейся грязью. Я подошел и поднял руку, чтобы почистить его, при этом перемазав свою перчатку почти так же, как фуражку.

— Ты можешь держать свет ровнее?

— Конечно, сэр, — ответил Юрген, наклоняясь немного ближе, чтобы видеть, что я делаю, принеся с собой сильную взрывную волну своего уникального аромата. Поглощенный мыслями, я только сейчас заметил слабую надпись на Готике, которая, благодаря моим усилиям, стала теперь более четкой.