Федотова Юлия - Очень полезная книга

— Вот… — закончил читать Влек. — Правда, жуть?

— Правда, — согласился Иван с удовольствием, стих ему понравился мрачным своим колоритом, но показался незавершенным. — А дальше там что было?

— Ничего, — виновато пожал плечами снурл. — Не приснилось дальше.

— Жаль. Хороший стих.

— Угу, очень. — Голос Кьетта звучал странно. — И часто тебе такие хорошие стихи снятся?

— Это первый раз в жизни! — прошептал Болимс совсем уж замогильным голосом. — Это дурное предзнаменование, да?

Несколько минут все молчали. Болимс покорно ждал ответа, Иван не знал, что отвечать, он в таких делах не разбирался. А Кьетт думал, что ответить. И ответил бодро, причем не наигранно, как бывает, если лгут во спасение, а вполне искренне:

— Необязательно. То есть, может, оно и предзнаменование, и ясно, что не доброе, но именно к нам, скорее всего, ни малейшего отношения не имеет. Просто у вас, снурлов, очень высокий магический потенциал, а пользоваться ты своими силами не умеешь. Активизировал их, разрядки не дал, ну они сами нашли выход ночью. Вот и нахватался ты какой-то ерунды, залез умом, куда не надо. Мало ли сколько пророчеств, предзнаменований и прочих вербально-магических структур витает в астральных сферах этого мира? Что же нам, все их на свой счет принимать? Наплевать и забыть! Не сегодня завтра будем в Фазаке, вернемся по домам, что нам за дело до местных проблем?

— Никакого дела! — охотно согласились Влек и Иван. И тому, и другому чужой мир уже до страсти надоел, отчаянно хотелось домой.

Но остаток пути до Фазака показался Ивану до обидного коротким — просто глазом моргнуть не успел, как день пролетел. А все потому, что было у него полезное занятие — уроки магии продолжились. Снурл в них больше не участвовал, боялся еще какую-нибудь дрянь подхватить. Зато Иван не только закрепил вчерашний навык, но успел выучить еще несколько «фокусов» — так он называл свои колдовские деяния. И Кьетт не возражал, потому что на самом деле ничего серьезного в них не было — так, забава, упражнения для начинающих. Но иногда могут и пользу принести. Например, когда в глаз тебе летит огненный шарик, так неважно, кто его метнул, боевой маг высшего разряда или недоучка с минимальными способностями, — результат будет одинаков, если отбить или увернуться не успеешь. Еще очень полезно уметь перемещать в пространстве физические объекты — иной раз ведь так не хватает третьей руки. Кьетт, к примеру, при большом желании мог целый дом на новое место передвинуть. Ивановых способностей хватало лишь на собачью будку — по максимуму. Но кто, скажите, кто в нашем обыденном человеческом мире способен таскать взглядом собачьи будки?! И сколько возможностей этот навык перед человеком открывает! Допустим, проходит человек мимо чужого сада, а там за забором яблоки висят… Или лежит человек на кровати, а пакетик с чипсами — на столе, и хочется, и встать лень… В общем, горизонты пред Иваном распахнулись необозримые, и рвение с каждым новым «фокусом» только росло.

— Делаешь успехи, — хвалил Кьетт. — Эх, времени мало остается, а то бы мы с тобой и до материализации объектов могли дойти!

Иван так и ахнул. Вот бы этому чертову нолькру догадаться начать уроки парой недель раньше! Сколько возможностей упущено!

— Немедленно! Учи меня материализации!

— Вообще-то это очень сложное действие, — осторожно предупредил Кьетт и материализовал веник. Творение его вышло старым, грязным, и прутья выпадали. — Вот видишь! Я сам плоховато владею.

— У тебя же потенциалы офигенные, — заметил Иван с укоризной, потому что веник действительно был дрянным, да и зачем он вообще нужен, когда едешь на лошади зимой?

Кьетт с размаху зашвырнул свое творение в свеженаметенный сугроб.

— Видишь ли, материализация требует не столько силы, сколько образного мышления, живого воображения и художественной одаренности. У меня с этим как-то не очень. Ну хочешь, попробуй сам, вдруг получится? Тут главное сконцентрироваться и очень точно представить…

Иван попробовал. А дальше все было точно как в песне: «Сделать хотел утюг — слон появился вдруг…» «Интересно, что подумают местные жители, когда по весне обнаружат целую цепь странных, ни на что не похожих предметов, тянущуюся вдоль обочины?» — подумалось Ивану, когда он отправлял в сугроб очередное свое творение — покрытую сияющей амальгамой сферу величиной с кулак с торчащей сбоку (если так можно выразиться про сферу) скобкой. По замыслу оно должно было стать всего-навсего эмалированной кружкой, но еще ни разу замысел Ивана с воплощением не совпал.

— Ой, зачем ты выкинул? — огорчился снурл. — Красивая штучка была.

— Угу! Красивая! Только не похожа ни на что.

— Да плюнь ты на это дело, — уже не раз советовал Кьетт. — Это тебе не огонь метать. Тут либо дано от природы, либо нет, тренировки мало помогают. Только напрасно силы расходуешь.

Но Иван сдаваться не желал и упражнения свои прекратил только тогда, когда по настоянию Кьетта на поприще материализации испытал себя Болимс Влек. И надо же — с первой попытки извлек из небытия чудесную серебряную ложечку с витой ручкой и монограммой.

— Ах! — удивленно обрадовался снурл. — Моя любимая, точно как дома!

— Вот что значит живое воображение! — назидательно прокомментировал Кьетт. — А нам с тобой, друг мой, такого не дано… Кстати… — Тут он немного потупился, спросил осторожно: — Не согласился бы ты тоже звать меня Энге? А?

Может, и согласился бы. Вчера. Если бы первому предложили. А теперь…

— Ну уж нет! Я тебя старше и буду звать тебя Кьеттом, как полагается.

— Я так и думал, — покорно вздохнул нолькр.

Часа через два после захода солнца они достигли предместий Фазака. Увидев выросшую вдоль дороги череду небогатых домишек, решили, что это очередное село, потому что дальше дорога взбиралась на крутой холм, перекрывший весь обзор. Правда, в небе над холмом было разлито слабое желтоватое сияние, но его приняли за свет восходящей луны. Но свернули в придорожный трактир, не по-гевзойски грязный и облезлый, спросили у хозяина, далеко ли осталось до города Фазака, и услышали гордый ответ:

— Чай, и мы не в деревне! Фазак это и есть, он самый. Столица земли нашей!.. Комнату желаете-с или отужинать?

Пожелали и того, и другого. Хоть и выглядело заведение неприглядным, и навевало невеселые мысли о клопах, но слоняться по незнакомому городу в ночи не было никакого смысла. И городская стража всех миров такие прогулки обычно не одобряет, объясняйся потом с ней, кто такие, зачем пришли и не со злым ли умыслом. Но если бы и удалось ее миновать и жилье мага быстро отыскалось бы, все равно являться к нему незваными гостями в ночи — невежливо. В общем, остались до утра в заведении с трогательным названием «Приют странника» и совершенно отвратительной кухней, больше соответствующем приюту сиротскому. На ужин здесь подавали кашу-размазню тревожно-желтого цвета и непонятного состава, вареную колбасу с крупными вкраплениями жира и кувшин приторно-сладкого напитка, изготовленного из растворенных в кипятке леденцов с добавлением хмельной бражки. Причем один из леденцов, петушок на палочке, раствориться не успел, так и плавал в кувшине вместе с палочкой своей. «Не могу пить эту дрянь!» — возмутился Иван и потребовал пива. И тут же об этом пожалел. Чем угодно был поданный ему напиток, но только не пивом! Пришлось обходиться колодезной водой.