Л. Хаббард - Обречённая планета

— О ЧЕМ ГОВОРИТ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК? — снова не выдержал Мортайя.

— О средствах массовой информации, — спокойно ответил Мэдисон, ни капли не сомневаясь в силе воздействия своих слов. — На этом держится вся планета Блито-ПЗ. — Тут в голосе его зазвучала особая нежность. Средства массовой информации — это грандиозный подарок Вселенной от Земли.

От Хеллера не укрылся огонек бешенства, разгорающийся в глазах Мортайи, и, тихим голосом, он посоветовал воодушевившемуся оратору:

— Смотри, Мэдисон. Лучше тебе заткнуться! Мэдисон обиженно повернулся в его сторону.

— Заткнуться? Я НЕ заткнусь, и очень хорошо сделан). Хеллер-Уистер, я сделал из тебя то, что ты представляешь собой на сегодняшний день! Без средств массовой информации и моего гения ты бы сейчас прозябал, никому не известный, в какой-нибудь затхлой яме, в беспросветной тьме. Да кто ты на самом деле? Ты никто, ты — ничто!

Мортайя поднялся на ноги с лицом, искаженным гневом.

— Ты, мерзкий сопляк! — набросился он на Мэдисона. — Как ты смеешь обливать грязью самого храброго офицера из тех, кто когда-либо рождался на этом свете! Ты лицемерный трус и подонок! Тебе известно, что офицерам запрещены дуэли в присутствии монарха! Что ж, тогда я позабочусь об этом. — И с этими словами он поднял свой бластер, готовясь выстрелить в Мэдисона.

Мэдисон посмотрел на оружие и стал белым, как мел. Он никогда не слышал о таком своеобразном волтарианском обычае. Он думал, что его вынесут отсюда на руках. Но теперь похоже было, что его вынесут отсюда вперед ногами. Чуть живой от страха, он не спускал глаз с указательного пальца императора, дрожащего на спусковом крючке.

Вдруг Мортайя опустил бластер.

— Нет, — сказал он. — Те дни прошли. Теперь я император, и я не имею права позволить себе роскошь пристрелить подонка, как паршивую собаку. — Хотя Мортайя засунул бластер за пояс, но вид у него был такой, что он вовсе не отказался от исполнения своего намерения. Глаза его все еще метали гневные молнии.

Мортайя продолжал смотреть на Мэдисона, и когда он заговорил, в голосе его звенела сталь:

— НАКОНЕЦ мы добрались до самой сути!

Жажда мщения, которой дышали его слова, передалась и всему залу.

— То, что называется средствами массовой информации, послужило причиной гибели миллионов людей на улицах, привело к материальному ущербу в десятки миллиардов кредиток! П.Т. Барнум развлекает нас смешными уродцами! ЦРУ/КГБ дарят нам замечательную организацию под названием Аппарат! Две лживые науки — психиатрия и психология учат, как обмануть целую нацию! Наркотики расшатывают моральные устои общества, губят людей, развращают правительство! Два моих несчастных брата мертвы, серьезно подорвано здоровье моего отца, и сам я приговорен к пяти годам настоящего Ада! И откуда все это взяпось? Сжав кулак, он потряс им над головой. — С планеты, имя которой Блито-ПЗ, Земля! Мы собирались завоевать эту планету! Нет, ЭТА ПЛАНЕТА ЗАВОЕВАЛА НАС!

Мортайя выпрямился во весь рост, лицо его было угрюмым, но он уже взял себя в руки и заговорил по-королевски величественным голосом:

— Я знаю, какая болезнь поразила Волтар, и я знаю, откуда пошла эпидемия. Примитивные, упадочные, загнивающие на корню цивилизации могут представлять собой огромную опасность. Это все равно что поместить зачумленного человека в комнату, где полно здоровых людей. Высший пласт культуры может быть уничтожен обществом, стоящим на низшей ступени развития, История нашей Конфедерации знает подобные случаи, и мы сами еще очень далеки от совершенства.

— Но никогда за всю мою сознательную жизнь, полную приключений и далеких путешествий, мне не приходилось сталкиваться с таким гнилым и дегенеративным обществом, какое существует на планете Блито-ПЗ, на Земле!

Он замолчал, взгляд его упал на портрет его отца, все еще висящий на почти голой стене; под ним было еще два портрета, на которых были запечатлены улыбающихся братьев, которых уже не было в живых. Глаза его заволокла дымка печали, но вдруг, встряхнувшись, будто отогнав от себя мрачные мысли, он резко повернулся к Хеллеру:

— Я не хочу никогда, никогда больше слышать о Блито-ПЗ! НИКОГДА! — Он перевел дыхание. — Ты назначаешься постоянным Вицекоролевским.

Председателем Великого Совета, лорд Хеллер. По традиции, я, император, не должен присутствовать здесь. — Хеллер заметил, что по лицу Мортайи струятся слезы, и он ищет предлога, чтобы удалиться и не дать людям увидеть своей минутной слабости. — От имени Короны, — продолжал он, с трудом сдерживая дрожь в голосе, — поручаю вам закончить это собрание. На досуге я составлю список пиц, которые покажутся мне наиболее достойными, и мы сформируем из них Великий Совет. — Он поклонился всем присутствующим, пытаясь скрыть ото всех свое состояние. Взяв шесть бланков для составления прокламаций, он быстро подписал их и, заверив королевской печатью, передал их Хеллеру. — Используйте эти бланки, сказал Мортайя, — таким образом, чтобы все раз и навсегда забыли о существовании Земли. Можете действовать по вашему усмотрению. — И он повернупся к аудитории спиной.

Все поняли, что он собирается уйти, и весь зал застыл в удивлении, потом, один за другим, все немного запоздал поклонились.

Но Мортайя не смотрел на присутствующих. Он спустился по ступеням и направипся к выходу, Когда он убедился, что его никто не видит, император вытер тыльной стороной ладони катящиеся по его щекам крупные спезы.

Графиня Крэк, незаметно подойдя сзади, взяла его за руку и повела по коридору, видя, что затуманенные слезами глаза Мортайи не могут разобрать, куда идти, Мортайя очень искренне и нежно любил своих братьев и был к ним очень привязан, И теперь, когда он узнал, что стало причиной их нелепой и преждевременной гибели, на него слова нахлынули воспоминания.

Конференционный зал Великого Совета гудел. Старшие офицеры все еще продолжали стоять вокруг стола, но начали переговариваться друг с другом. Все до одного были огорчены, видя печаль своего императора. Хеллер пальцами провел по белоснежным бланкам королевских прокламаций. Он знал, как трудно добиться общего согласия офицеров, когда дело касается диспозиции войск, выбора места сражения, наступательной тактики и всякой другой путаницы, возникающей во время подготовки к операции завоевания планеты. К тому, собравшиеся находились в таком волнении, что трудно было назвать данный момент подходящим для принятия такого рода решений.

Мэдисон все еще продолжал стоять, боясь пошевельнуться в виду приставленного к его горлу длинного электрического кортика лейтенанта морских пехотинцев Флота. Его команда, сложенная в ряд у стены, теперь начала ворочаться, подавая первые признаки жизни.