Александр Никишин - Инкубатор, или  Необыкновенные приключения Юрки Гагарина

На что Юрка возразил, что он лично пристрелил с десяток десантников с корабля, севшего в Останкино. И что из их ран текла исключительно красная жидкость, похожая на кровь, пусть Доктор даже не сомневается, Юрка пока дальтонизмом не страдает.

Доктор сделал предположение, что разная кровь могла быть проявлением сословности на планете Дикого Зэппа. Как на Земле «голубая» с одной стороны и, как в песне пели — «хоть кожа чёрная у нас, но кровь красна» — с другой.

Десантники Зэппа могут являться представителями более низкого сословия, как, к примеру, рабочие муравьи в муравейнике. Их жизни не стоят ни гроша, пушечное мясо просто-напросто. Те могут иметь обыкновенную кровь. А элита неизвестной планеты, к которой явно принадлежал Дикий Зэпп, давно не мучается проблемами крови, пользуясь неким питательным суррогатом, что позволяет продлевать их жизнь, преодолевая старение организма. Вот почему слова Дикого Зэппа про то, что его дедушка мог знать Гая Юлия Цезаря надо воспринимать не как болтовню, а как вполне серьёзную вещь.

— А кто у нас завтракал у Канта? — усмехнулся Юрка. — Булгаковский Воланд? Присутствовал на допросе Иешуа? Знал Понтия Пилата? Насколько мне помнится, Доктор, герой романа, который в это поверил, плохо кончил? Так и вы.

— В смысле?

— Поэт Бездомный попал в сумасшедший дом. Разве, не так? А профессор Ганнушкин ему говорит: я-то вас выпущу, но вас назад привезут, как только расскажете, что видели человека, знакомого с Понтием Пилатом.

Доктор пожал плечами:

— Дорогой Юрий Иванович, это литература! А вот это, — он обвёл рукой кабину космолёта, — реальная жизнь, о которой ещё несколько дней назад мы не имели ни малейшего понятия! А она, меж тем, существовала, текла по своим законам. Знаете, я с первого дня пребываю в странном состоянии ирреальности. Всё время хочется протереть глаза и сказать: это сон! Такого не может быть! Я говорю себе: смотри по сторонам внимательно, все запоминай, доктор Татевосян! Эту информацию ты просто обязан донести до людей Земли! Не спи, записывай каждый жест пришельцев, каждое слово, каждый их поступок.

Витька усмехнулся:

— Дорогой доктор, если учесть, что мы с вами рвём в сторону от Земли со скоростью света, донести что-то людям, боюсь, придётся не скоро. Лет этак через пятьдесят.

Про себя подумал: или никогда.

Доктор нервно потёр руки:

— Не говорите так, не говорите. Не будем зарекаться! Я помню в детстве читал роман Мартынова «Каллисто» о прилёте инопланетян на Землю. Книга вышла в разгар Холодной войны и «хорошими» в ней были исключительно советские люди и ещё китайцы, с которыми у нас были в то время тёплые отношения. Это позже Хрущев разругается с Мао. Мы, конечно, хотели дружить с пришельцами. А мешали этому проклятые империалисты и гнусное ЦРУ. Даже стреляют в инопланетян, чтобы оклеветать СССР. И я, грешный, прочитав тогда «Каллисто», подумал: Боже, Боже, как жаль, что нет других цивилизаций, что они только в фантазиях Айзека Азимова, Саймака, братьев Стругацких, Бредбери, Алексея Толстого и Роберта Крайтона. Я всегда с детским восторгом смотрел фильмы на эту тему, даже «Приключения Электроника», не говоря уже про «Звёздные войны», «Космическую одиссею» Кубрика или «Солярис» Тарковского. Я смотрел эти картины, и слёзы текли по моим щекам: неужели мы одни во Вселенной? Почему такая несправедливость? И, знаете, сегодня я, несмотря ни на что, счастлив! Я, доктор Татевосян дожил до дня встречи с представителями внеземной цивилизации! Теперь-то я точно знаю, что во Вселенной мы не одни. Пусть я умру в их плену, но я умру с радостной улыбкой: я не просто общался с ними, но даже брал кровь у одного из них. Это ж фантастика, Юрий Иванович!

— Да уж, — буркнул Юрка. — Но если честно, я бы этой фантастике предпочел заурядную и привычную обыденность. С пивом, воблой, девчонками и чтоб по телеку «Спартак» обыграл в сухую «Зенит». Не всё просто и однозначно с этими инопланетными чертями. Уж больно агрессивный народец.

Доктор всплеснул руками:

— Юрий Иванович, вы разумный человек! Хомо-сапиенс, а не хомо-советикус. Это при советской власти так было — на всех инакомыслящих, не похожих на нас, не разделяющих нашу социальную идеологию, мы смотрели с недоверием, а то и с ненавистью. Пошли в Афганистан с экспортом социализма. А он им был нужен, как телеге пятое колесо! А в Анголе? Жили там веками по законам средневековья, не тужили. А тут мы — с Марксом-Энгельсом, «Калашниковыми» и с танками-вертолётами. Мы же не знаем, по какой причине эти мыслящие существа, — он кивнул в сторону Дикого Зэппа, — прибыли к нам на Землю. А может, хотели установить контакт. Поделиться новейшими технологиями. Крутились сотни лет в мировом пространстве, искали разум. А вы не исключаете, что это мы проявили агрессивность? Конечно, в их представлении?

— Ну, ясное дело! — вспыхнул Юрка. — Вас послушать, Доктор, так это мы виноваты, что Зэпп и его шайка свалились к нам в Останкино! И что мы, муравьишки, им помешали. Они, видите ли, слонялись во Вселенной, чесали репы — с кем бы поделиться знаниями, наступили на нас, как на муравьёв и пошли дальше, даже не заметив. И мы, выходит, проявили агрессивность! Вы, Доктор, прямо мать Тереза. Или Иисус Христос. Вам двинули по щеке, а вы подставляете всю физиономию. Да ещё спрашиваете, удобно ли вы стоите? А не подвинуться ли вам, чтобы уж наверняка не промахнуться? Нет, Доктор, с таким оружием, как у них, превращающих людей в ничто, мирных контактов не ищут. С таким оружием мочат врагов, превращая их в покорных рабов. Завоевать они нас хотели, вот, что я вам скажу. А мы им помешали по какой-то непонятной случайности. Начнись нормальная война, от Земли осталось бы только гигантское пепелище.

Доктор, не слушая, гнул и гнул свою линию:

— Меня мучает одна мысль, она не даёт мне спать! Всё вы правильно говорите, но… Стань я не психиатром, а, скажем, хирургом, как того хотел мой папа, я был бы более полезен сегодня. И вам, и, извините за красоту слога, всему человечеству. Я смог бы дать людям такие эксклюзивные знания, о каких не мечталось никому из самых великих врачей мира — ни Авиценне, ни Пирогову, ни Парацельсу! А я всего-навсего психиатр. Я брал кровь у представителя иного мира, а у меня от страха тряслись руки, куда это годится?

Юрке хотелось сказать ему: мне бы ваши заботы, Доктор. Но сказал другое, понимая, что спорить с ним бесполезно.

— А сейчас спать.

— Спокойной ночи, Юрий Иванович, — сказал Доктор, укладываясь на полу. — Не могу в кресле, радикулит мучает.

— И вам спокойной ночи, — сказал Юрка, подумав: больной доктор — это круто. Это как масло масляное. Ну, ничего, на планете Клотримазол нас всех «полечат». Война есть война. На войне люди не болеют. Или получают раны, или погибают сразу.