Вера Чиркова - Вернись, а то убью!

Я откровенно задал себе этот вопрос и вдруг понял, что уже давно знаю ответ. Нет во мне ни на гран ни мести, ни обиды, я вообще человек на редкость отходчивый. И прекрасно понимаю чувства короля, Клары и Леона, считающих себя обязанными обо мне заботиться. И даже больше, готов потакать им в их клушачьей склонности прикрыть меня крылом… пока оно, это стремление, не выходит за пределы разумного.

А к этим ежистым, но весьма симпатичным ученикам меня как пчелу на мед непреодолимо тянет исходящий от них запах тайны, загадки, от которой моя интуиция просто не может отмахнуться, не разгадав в чем там дело. И противиться своему чувству у меня нет ни сил, ни охоты, в такие моменты во мне просыпается древний охотник, ставший на след желанной дичи.

А, кстати, я иду почти три часа, и пора бы нам уже встретиться, если они, конечно, не передумали и не изменили своего плана… открыть портал не в деревню, а всего на десяток миль дальше от избушки. Точно на моем пути, чтоб уставший к тому времени оружейник немного поубавил свой гонор, и признал главенство магов. И я собирался честно подыграть их наивным задумкам, ведь для меня никакой доблести или выгоды сомнительное звание их командира не представляет.

— Грег… остановись — голосок духа явно встревожен, и я немедленно замираю на месте.

— Что случилось?

Я уже успел выяснить, что, пока я топаю по поверхности, духи прокладывают себе путь по корням и водным жилам, успевая разведать и освоить местность на несколько десятков локтей вперед и в стороны. И ни минуты не сомневался, что они стали бы это делать без малейшей выгоды для себя. Они еще раньше успели рассказать, почему, получив в последние двадцать с лишним лет уникальную возможность размножаться, не перебрались южнее самостоятельно. Оказалось, все дело было в Андолезском горном массиве, отделяющем Шладберн и Гассию от Этавира. Слишком много усилий пришлось бы затратить древням, чтоб протянуть под ним надежные дороги из корней. А построить зеленый путь туда, где нет ни одного кустика духов, они не могли, даже истратив всю собранную энергию.

— Сверни вправо, мы тебя проведем.

Послушно сворачиваю вправо и замечаю, как качнулась в сторону ветка, открывая мне проход, прильнула к земле влажная трава, метнулся прочь рой зеленых мух. Впрочем, мух все равно с каждым шагом становилось все больше, и это заставило меня перейти на особый, крадущийся шаг. А в руки вместо совочка взять по дротику.

А вот и разгадка такого скопления гадких насекомых, гниющие под кустом останки какого-то животного. И под следующим, и дальше. А вот и совсем свежие… и, наконец, я сообразил, что животное, закончившее жизнь в этих кустах, вовсе не было диким. Так вот оно что, местные жители давно жалуются, что набегают по осени из Кангира банды мародеров, уводят пасущийся по оврагам скот, выбивают луками птицу, да и девушек иногда прихватывают.

И ковен каждый год посылает сюда патрули, но уж больно обширны охраняемые ими угодья, да и бандиты неплохо научились пользоваться купленными на рынках Остана амулетами.

— Духи… вы можете сказать, сколько тут людей?

— Вместе с теми, которые были с тобой в избушке? — деловито интересуется древень, и у меня мгновенно перехватывает дух.

— Как… вместе?! Они… что… здесь?

— Не волнуйся так… — в голоске древня явственно слышно раскаянье, — с ними ничего плохого не случилось, тут только три женщины и старик дежурят, они и оглушили учеников… когда те из портала выходить начали. Это мы их разговор подслушали… потому и привели тебя сюда.

— Это хорошо, а показать мне… кто, где находится… вы можете?

— Закрой глаза, — скомандовал дух, и я безропотно подчинился.

Небольшой овражек, хорошо укрытый свисающими ветвями желтеющих деревьев и густыми кустами, внезапно открылся одновременно с нескольких сторон, и голова даже сначала закружилась с непривычки. Но несколько минут спустя я понемногу приспособился и вскоре досконально изучил логово мародеров. А заодно и сообразил, как быстро и без особого риска захватить оставленных на хозяйстве сторожей. Занятых скоблением шкур и засолкой мяса.

— Духи, мне нужна ваша помощь… проследите за магами, чтоб не дернулись раньше времени, если что-то заметят… я не хочу, чтоб они пострадали.

— Грег… а тут четверо магов… — смущенный голосок духа ударил меня как дубинкой.

— Кто еще? — сосредотачивая мысленный взор на старике, просто для проверки спросил я и застыл, получив быстрый ответ:

— Нет, не он, вон та женщина, с трубкой.

— Значит она… теперь понятно. Таких в Кангире называют шаманками… хотя, по сути это тоже магиня, только обученная иным методам.

Вот теперь понятно, почему мародеров не могли найти и поймать ни крестьяне, ни маги. Крестьянам она отводила глаза, а маги приходили слишком поздно, шаманы умеют так использовать звериные тропы и водные пути, что никто потом не сможет распутать их плетения. Кроме верховных магистров южной школы, но их у ковена не так много, чтоб посылать в эти окраинные деревушки.

И не стоит упрекать учеников, что попались, как слепые котята. Против опытной шаманки у них не было ни единого белого шара из тысячи. Кангирка просто не могла не заметить выброса энергии на месте портала, ну а уж окутать выпавших из него учеников ловчей сетью, или что там она применила, для шамана простейшая задачка.

Но в таком случае весь мой план нужно срочно менять. И первым выводить из строя не старика, а её. Да не простым дротиком с сонным зельем, наверняка от подобных угроз у нее есть защитные амулеты, а более действенным методом.

— Духи… — возникает у меня законный вопрос, пока я достаю дротик, приготовленный именно на такой, редкий случай, — а разве она не поставила вокруг логова отводящей глаза защиты?

— Поставила, — хихикнул дух, — но мы же тебя провели через нее.

— Духи… я вас люблю, — пробормотал я и рванулся из кустов.

Первый дротик, короткий и широкий, раскрывающийся при ударе хищным цветком, обильно смазанный изнутри парализующим ядом гигантского паука-птицелова с жемчужных островов, достается шаманке. Второй, с обычным снотворным, старику. И пока ничего не понимающие женщины потрясенно рассматривают внезапно упавших сородичей, я успеваю выхватить очередные дротики и приставить к ребрам той из кангирок, что оказалась ближе.

— Если будешь меня слушать, твоя подруга останется жить, — твердо обещаю изумленно распахнувшей глаза кангирке, оставшейся на свободе, однако чувство разума отказывает забитой женщине.

А может она просто побоялась нарушить строгие инструкции, вбитые в ее мозг главарем и шаманкой, только вместо того, чтобы бросить скругленный грубый нож, которым она скоблила шкуру, и начинать выполнять мои указания, женщина, всхлипнув, метнулась к пленникам.