Юлия Славачевская - Замужем за Черным Властелином, или Божественные каникулы

Значит, щедро режем и посыпаем от души! Выложила поверху взбитые сливки и украсила дольками аппетитных желтых и синих слив. Прэ-элэсть, ну чисто по-горлумовски. Зарубка на будущее: у меня строгая диета и лечебное голодание!

Та-а-а-ак, что я еще забыла? А-а-а! Гарнир! Что у нас подойдет к курице? Да все! Но лучше всего у меня получались макароны. Любые, даже из самого твердого сорта пшеницы, я умудрялась разваривать до состояния каши или склеивать до монолитного цемента. Не стала отступать от традиций и на этот раз…

Пока у меня варились спагетти, я озадачилась десертом. Идею что-то испечь отмела сразу — кухня не доживет до окончания готовки, а мне все же хочется полюбоваться делом рук своих. Хотя мои братики утверждают, что в плане кулинарии у меня все конечности растут из мягкого места. Не замечала, но им, наверное, виднее.

Идей не было вообще. Вернее, были, но совсем не на эту тему. А почему, собственно, десерт должен быть обязательно сладким? Почему не кислым или соленым? Сказано — сделано!

Я вытребовала у големов, осторожно жмущихся в сторонке, широкое блюдо и приступила к заполнению. Первым слоем легла квашеная капуста. Прослойку я полила топленым гусиным жиром с горелым до черноты луком и сверху закидала размоченным горохом. Да-а, если кто-то это попробует, то будет летать без самолета! Главное, вовремя освободить воздушную трассу.

На раскаленную сковородку я плюхнула отбитую до печенок, ну то есть до кровавых брызгов, фуа гра. Целых две минуты собственноручно поворачивала кусочки. Оценив свой подвиг, свалила гусиную печенку поверх гороха и живописно повтыкала между кусками зелень.

В это время приготовилась курица. Когда мне ее показали, я, честно говоря, даже расстроилась. Замордованная мной тушка почему-то смотрелась весьма неплохо. Да и пахла прилично. В смысле — на приличном расстоянии…

— Мальчики, я закончила! — гордо оповестила големов. В ответ раздался дружный вздох облегчения.

Теперь возникло две проблемы: во-первых, мне нужно переодеться, чтобы раньше времени не испортить Иртихалу аппетит: во-вторых, если я уйду переодеваться, то нет гарантии, что эти глиняные дотащат жратву до столовой, а не до ближайшей помойки и попутно не наябедничают богу.

Первый вопрос я решила, наплевав на приличия и аппетит, и пошла так, как есть. Правда, для завершения образа прихватила здоровущий тесак на манер национального китайского или японского.

Големы выстроились цепочкой и потопали впереди меня. Пытались, конечно, пристроиться за мной, но кто ж им даст? Я не далась. Потыкала немного в разные стороны колющей кухонной утварью и уговорила добровольно-принудительно показать мне дорогу. Знаю, невежливо… зато действенно! А потом — что им сделается? Они ж из глины. Замажет Иртихал им лишние дырки косметическим ремонтом в пределах сметы — и вся недолга!

— Это что?! — раздался знакомый голос, когда мы дружной толпой ввалились в залу.

— Это? Ужин! — вежливо объяснила я из-за широких спин.

Големы расступились, открывая мне дорогу, и я этим незамедлительно воспользовалась, важно прошествовав вперед.

А теперь представьте, какое зрелище предстало глазам кайфующего у камина бога смерти с бокалом вина в руке. Маленький клоп, весь в белом, покрытый кровавыми брызгами (руки я все же помыла для гигиены). Вооруженный громадным ножом-секачом. И с выражением неземного счастья на физиономии в обрамлении колоссоподобного поварского колпака. Какая бы у вас была реакция?..

Иртихал, например, подавился.

И правильно! Минздрав в последний раз предупреждает: алкоголь — причина всех увлекательных приключений!

— Кхе-кхе! — постучал себя в грудь брюнет, сведя прикосевшие гляделки. — Илона?

— Ну-у, так нечестно, — надула я губы, кривясь в сверхкокетливой гримасе и отчаянно кося прижмуренным левым глазом. — Мог бы и поугадывать немножко!

— Извини, — натужно сделал несчастную физиономию бог и полез целовать мне ручку.

Я позволила. Протянула длань в резиновой перчатке, сжимая тесак, но ведь это уже мелочи, правда?

В общем, лобызать мне конечность Иртихал резко передумал. Пожимать — тоже. Вместо того галантно пригласил к столу и даже стул придвинул. Резво так придвинул, с душой. Между спинкой стула и кромкой стола осталось расстояние сантиметров десять. Я даже минутку погордилась своей стройностью, можно сказать — шнурковостью.

— Как вы любезны, — прохрипела, отъезжая на стуле назад. — Желаете откушать?

— Всенепременно, — повязал салфетку Иртихал. — Просто лучусь нетерпением…

Я мысленно воспарила над столом. И пусть умею далеко не все, но свои достоинства и недостатки знаю хорошо, даже можно сказать — отлично. Сейчас он будет лучиться чем-то другим… Если, конечно, доживет.

Несмотря на мою взбалмошность и импульсивность, где-то глубоко внутри я существо доброе и трепетное, а потому перед тем, как жестоко отравить собеседника, содрала перчатки и вежливо спросила, собственноручно накладывая салат ему в тарелку:

— Отпусти по-хорошему, а? Чтобы без обид…

— Нет! — отрезал Иртихал, с подозрением рассматривая «шедевр» кулинарного искусства.

— Я волшебное слово знаю! «По-жа-луй-ста!» — Вторая попытка договориться.

— Нет! — Бог начал злиться.

— А два волшебных слова? — Иван-дурак три раза ходил за счастьем. Я, судя по всему, его не умнее, так что мне сам бог велел. Ага. Рицесиус.

— Каких?..

— Будет больно! — И нежно, с намеком улыбнулась.

— Ты останешься здесь! — вспылил брюнет, накалывая вилкой огурчик. — Ты не понимаешь, насколько сложная и тонкая игра ведется между небом и землей…

Ага, тонкая… вилами и топором! А я посередке в качестве прослойки. Ну уж нет! Я вам не кетчуп!

— Я столько лет пытаюсь свести счеты с братом!.. — Иртихал яростно работал челюстями, закидывая в рот все подряд и, по-моему, совсем не ощущая вкуса еды.

Все! Сел мужик на любимого конька и не слезет, пока мозоль где-нибудь не натрет.

Количество салата уменьшалось на глазах, а у Иртихала, простите за тавтологию, ни в одном глазу не проявлялось желание посетить места не столь отдаленные. Может, курица выручит?

В этот момент в дверь ворвался голем, таща на вытянутых руках кастрюльку.

— Чем порадуешь, глиняша? — подскочила к нему я, заглядывая в посудину. М-дя-я-я, сегодня идем на рекорд: спагетти сплавились в один комок и размазались по всей емкости. Плюс еще и покоричневели!

Иртихал повел носом.

— Это новомодное блюдо! — объявила я вслух, выдергивая кухонную утварь из цепких рук голема. — Есть нужно исключительно из кастрюли!

Иртихал кивнул и увлеченно продолжил:

— Хоть ты мне и нравишься, как необычное существо, но не до такой степени, чтобы я жертвовал своими интересами!