Дмитрий Смекалин - Хорошо быть богом

Вернулись три великих мага к пепелищу, поплакали над пнем мелорна и стали восстанавливать все, что еще было возможно восстановить. Умер мелорн, но его корни и младшие деревья были еще пропитаны энергией, и еще почти триста лет сохранялась магия в Великом лесу.

Но вот и в Великом лесу запасы энергии подошли к концу. Тогда создали три великих мага волшебный холм, спрятали в нем великие артефакты эльфов, а сверху построили склеп. Поместили в склеп три хрустальных гроба, зажгли перед ним волшебный огонь и поставили двух единорогов охранять вход. Сами же великие маги легли в гробы и завещали разбудить их, когда магия вновь вернется в этот мир. Еще больше ста лет горел огонь перед склепом, и стояли перед ним прекрасные единороги, изредка оглашая окрестности горестным плачем. Но вот ослабел и угас огонь, обратились в камень единороги, а потом и вовсе скрылись под землей. С угасанием священного огня все меньше сил становилось у эльфийского народа, а лес все меньше давал им средств к существованию.

Дальше рассказывалось о временах без магии, о слабости и великих несчастьях эльфов, о безудержном сокращении их численности, но Боня уже не слушал:

— Света, кажется, мы не зря сюда приехали! У нас появилась цель!

Драконша было вскинулась, но потом лишь горестно вздохнула:

— Ты ведь все равно поступишь по-своему? Так чего воздух сотрясать! До сих пор тебе почему-то все с рук сходило. Только, умоляю, будь очень осторожен. Великие маги древности были действительно великими. Если что, боюсь, даже я с ними ничего сделать не смогу.

Но Боня уже «забил копытом» и никак не мог дождаться, когда же эта мелодекламация закончится. А речь уже пошла о том, как перешли эльфы с нормальной еды исключительно на грибы и ягоды, стали носить одежду из лыка, а потом освоили сельское хозяйство. Как обижали их соседи — и как умирал Великий лес. Длилось все это больше четырех тысяч лет, и повествование никак не желало заканчиваться. Боне все больше хотелось что-нибудь здесь сломать.

Наконец рассказчик добрался до деяний нынешней Великой Матери. Боня уже было вздохнул с облегчением, но тут оказалось, что и она совершила немало подвигов, которые очередной оратор воспевал с искренним вдохновением. Боня даже заподозрил его в желании стать главным советником. Подвиги, правда, были довольно мелкие: прочистку оросительного канала организовала, забор починила или своими руками дерево посадила, зато было их много, еще где-то на полчаса. Звереть стал не только Боня, но и Света, что было гораздо опаснее. Оратор, кажется, это почувствовал и закруглился. Великая Мать глянула на него с легким недоумением во взоре, но объявила начало всеобщего пира.

Из административного здания появились шествовавшие торжественным шагом эльфийки, которые поставили на столы блюда с какой-то зеленью. Света скривилась. Эльфийки пошли на второй заход и теперь выдали каждому присутствующему по крохотной миске рисовой каши. Без молока и сахара. Потом перед всей Бониной компанией поставили один кувшин с ягодным морсом, тоже без сахара. На этом вынос блюд и закончился.

Света мрачно понюхала кашу, поковырялась в ней маленькой ложечкой, но больше одной ложки не осилила.

— Дорогая, ты знаешь девиз любой студенческой столовки? «Не задумываться!» По-моему, он и здесь вполне применим.

Но когда Боня сам попробовал угощение, он согласился с драконшей. Вроде и съедобно, но как можно было так невкусно сварить рис, непонятно. Разве что специально гадость какую добавили, чтоб много не съели.

— Да тут на всех столах еды и на пару золотых не наберется, — сердито зашептал он Свете. — А я этому гаду-послу сотню выдал. Куда он все деньги подевал? На дорогу и половины уйти не должно было! Свет, ты так тут совсем с голоду помрешь, — констатировал он. — Давай объяви, что я им тут сейчас энергию интенсивно качать буду, пусть здоровье поправляют. А ты тем временем слетай за реку, может, козла какого в скалах поймаешь. Гаргулий с собой бери, им бы тоже поесть не мешало. Мне, если что, и пикси для поддержки хватит, а они пока ягодами перебьются.

Света еще раз внимательно обозрела стол и эльфов и согласилась. Опасность Боне пока никакая не грозила, а от предложенных угощений драконшу мысленно передернуло. Поэтому она объявила о начале «процедур» и, сославшись на усталость, скрылась в шатре. Боня послал за ней пару пикси — сделать временный выход с обратной стороны шатра, ни к чему ей к народу голой выскакивать. Вскоре из-за палатки взлетел громадный темно-фиолетовый дракон, сделав круг над «пирующими». Гаргульи встали из-за стола с явным облегчением и полетели вслед за Светой.

Боня немного полюбовался на удаляющуюся за реку Свету, затем встал, чтобы лучше видеть народ вокруг, и в несколько раз уплотнил исходящий от него поток маны. Скоро золотистое сияние окутало весь поселок и стало расползаться дальше. Вокруг эльфов возникали видимые завихрения. Как и в случае с семьей посла, было заметно, что тела местных жителей жадно впитывают ману. Потихоньку эльфы стали подходить поближе. Первым вперед вылез тот старичок-советник, что попытался поговорить с ними вчера. Боня с удовлетворением наблюдал, что спина у него стала понемногу выпрямляться, а морщины на лице стали не такими глубокими.

«Им бы еще поесть нормально, — грустно подумал Боня. — Совсем бы ожили. Но, боюсь, скоро не получится. Пока лес удастся разбудить, пока он снова их кормить сможет… Хотя, если все пойдет удачно, им свои огородные урожаи не придется на год растягивать».

Неожиданно на площади вспыхнул скандал. Один из старичков-советников долго крутил перед носом вынутое из кармана зеркало, потом посмотрел на соседей и стал жаловаться:

— Эй, а почему со мной ничего не происходит? Вон у Крантанелена даже новый зуб из десны показался, а у меня все так же поясница не гнется?!

Боня пригляделся. Действительно, завихрений маны вокруг деда не наблюдалось, разве совсем слабые, незаметные на фоне соседей. Боня хотел спросить деда, а видит ли он ману вообще, но тут влезла Великая Мать:

— Вот, Леномас! Все твой род норовил с людьми породниться, посильнее хотел быть. А теперь тебя Великий лес отвергает! Силы ты так и не обрел, только помрешь, как человек!

Ее крик немедленно был подхвачен в разных частях площади.

— Говорила я, что бабка твоя была такой же шлюхой, как и мать! — радостно вопила какая-то тетка слева. — Теперь все это видят!

— Помню я, как твой отец гордился, что человеческая женщина за него в жены пошла, — раздавалось уже справа. — Страшна была как смерть, вот на нее никто и не позарился. Теперь получай от нее в наследство не только красоту, но и долголетие!

«Как бы они этих полукровок линчевать не стали», — забеспокоился Боня. Сил у эльфов на глазах прибавлялось, и многие жутко этому радовались. Старый человек им теперь никакого сопротивления и оказать не сможет.