Оля Виноградова - Ох уж эти темные!

— Да, — легко согласился оборотень. — А также его печень, почки и половина мозгов, — фыркнул мужчина.

— Не дерзи, — я щелкнула Лассо по носу.

— Не дерись, — он схватил мою ладонь.

Некоторое время мы смотрели друг на друга. Блестящие ореховые глаза против пасмурно-серых. Просьба против врожденного и вскормленного Отанасом упрямства. Я облизнула губы. Не уступлю. Мне интересно, как далеко зайдет наше противостояние.

Ди Кассино склонил голову ниже. Теперь его волосы касались моей щеки. Они колыхались в такт биению его сердца. Часто-часто. Смешно щекотали кожу. Не выдержав, я грустно улыбнулась и отвела глаза. Он не сможет…

— Моя герцогиня, — теплые губы коснулись ладони.

Почему? Хотелось кричать. Почему одна глупая ошибка должна стоить огромное состояние — все мое будущее! Ничего нельзя исправить, ничего не изменить. Ответы скрывает прошлое, но оно статично, хоть все еще способно причинять боль.

— Лассо, я устала и хочу спать. Заканчивай с ранами, — отвернулась к спинке кушетки.

Пока целитель промывал раны я изучала рисунок ткани. Повторяла пальцем завитки, выколупывала ниточки из точек. Надо поблагодарить оборотня за заботу. И понимание. И молчание. Меньше всего мне нужно сейчас выворачивать наизнанку душу. Да и не перед ди Кассино.

Как быть и чему отдать предпочтение? Судьбе — давно предопределившей мой выбор, которому я все еще сопротивляюсь, или неожиданной симпатии, строго-настрого запрещенной? Если я поддамся чувству, то к чему оно приведет меня, Иллинойса и Лассо?

— Можете идти, Осантейя.

Ди Кассино убрал медикаменты и использованные бинты. Он вылил алхимический раствор для обработки ран в канализацию и столбом замер возле открытой двери, показывая — мне пора удалиться. Я встала, фыркнула и вышла. На секунду задержалась у двери и тихо обронила:

— Подумай, готов ли ты быть вторым.

— Я готов ответить немедленно, — нас разделяла дверь, но я отчетливо слышала его дыхание и голос. — Оборотни не делятся. Ни с кем, — он не оправдывался. Он всего лишь предупреждал.

По коридорам темной твердыни, казавшейся полной загадок и тайн, шагали двое. Высокий, слегка полноватый мужчина с окладистой черной бородой до пояса, в которой мелькали седые нити, и тощий подросток-эльф, чьи лопоухие уши были плотно прижаты к голове. Несмотря на дорогой красивый наряд и новенькие начищенные ботинки, парнишка щеголял обгрызенными грязными ногтями и сальными светлыми волосами. Лицо эльфёныша, чьи костлявые плечи обнимала тяжелая рука Отанаса — тогдашнего Темного Властелина, выражало крайнюю степень упрямства и неприязни. Мужчина же, не обращая внимания на фыркание и тихие язвительные комментарии подростка, вдохновенно рассказывал о Темной Империи.

Он перечислял завоеванные государства, ставшие провинциями, рассказывал о расах и о политике равенства, а судебной системе, практически исключающей любые преступления, о хитрых, но любвеобильных вампирах, о эгоистах оборотнях, совестливых и трудолюбивых людях. Обещал показать просторы степи, где угнездился замок, могущество и красоту гор, трепетное мгновение рассвета на морских просторах и чистейшую зелень лугов. Знакомил с распорядком замка и обычаями живущих в нем людей и не людей. И еще строил большие планы на будущее эльфа, с которым, впрочем, мальчишка был несогласен. Он твердо решил бежать при первой же возможности.

— Я хочу познакомить тебя кое с кем, — остановился Отанас возле двери с нацарапанной ножом надписью «оставь надежду всяк сюда входящий». — Я надеюсь вы подружитесь.

Иллинойс прочитал надпись и подумал, что ему почему-то совсем не хочется знакомиться с кем-то, кто находится за дверью. Нет, он не вовсе не испугался, просто больно надо водиться с какими-то там неизвестными темными! Мальчишка задрал нос и фыркнул в сторону. Пусть только попробует отнять у него надежду, сразу поплатится!

Двое вошли в комнату. Она не представляла ничего особенного: по мебели нельзя было составить мнение о проживающем в ней существе, да и само назначение комнаты вызывало сомнения. Обилие разбросанных как попало книг наводило на мысль о запаснике библиотеки, колбы, реторты и спиртовая горелка — о мини-лаборатории, письменный стол — об учебном классе для одного.

— Осантейя, — позвал Темный Властелин. — Перестань прятаться. Покажись.

Девушка появилась прямо из воздуха. Маг! Догадался Иллинойс и невольно восхитился. Его самого, начисто лишенного таланта творить волшебство, всегда привлекало искусство непостижимого. Быть может еще не все потеряно для дружбы…

Зачесанные назад снежно-белые волосы, узкое лицо с острым треугольным подбородком, бледные, отдающие синевой, будто замерзшие губы, подтянутая фигура и серые глаза создавали совершенный бесчувственный образ. Девушка была почти также красива, как Императрица Вечного Леса. И не менее недоступна.

— Это и есть обещанный сюрприз, Отанас? — без интереса осведомилась она.

— Да. Его зовут Иллинойс.

Они говорят о нем, как о вещи! Возмутился эльфёнок. А он живой между прочим и находится в той же комнате, что и он.

— Какай-то он неказистый… сюрприз твой, — пожала плечами девушка. — Ты уверен, что он именно тот, кто нам нужен?

Нужен? Зачем он им нужен? Спросил сам себя светлый. Понятное дело его не просто так украли, а с какой-то целью, но до сего момента Иль не задавался этим вопросом. Теперь же, когда Она спросила, пристально разглядывая его, подросток слегка струсил.

— Абсолютно, — Темный Властелин сжал руку подростка.

— Когда приступим? — девушка подошла ближе, потрогала мгновенно заледеневшие уши, оттянула нижнюю губу Иля, осмотрела его зубы.

— Скоро, очень скоро, — Эльф поднял глаза и Отанаса и столкнулся взглядом с мужчиной. Властелин ласково потрепал парня по светлым волосам. — Все нормально, — сказал он. Нормально? Только почему Иллинойса не отпускало ощущение, что Отанас смотрел на него, а видел кого-то совершенно другого…

Император проснулся. Он открыл глаза и уставился в балдахин. К чему бы ему приснилось прошлое? Да не в простом вывороченном фантазией варианте, а чистые воспоминания. Первая встреча с Кель была именно такой, как он видел во сне, а дальше… Дальше из его памяти выпали несколько месяцев. Отанас говорил, что Иль болел сильно. Не по нраву ему пришлась зима в степи. И все же о чем хотело ему поведать подсознание? Может быть спящая рядом Правая Рука пробудила далекое прошлое?

Эльф вытянул руку… Что с его ногтями?! Он попытался встать, но резкая боль заставила его вновь откинуться кровать. Кель! Он подергал бантик из волос и бахромы балдахина. Ощупал прическу и тихо застонал. Разумеется, Правая Рука одним не ограничилась! Всю ночь что ли тренировалась бантики вязать?! Впрочем, стоило ли ожидать от Осантейи что-то другое? Вот бы он удивился утреннему поцелую ее губ! Иль распутал волосы сел, потянулся и отдернул балдахин.