Олег Шелонин - Собачье дело

— Концерт без заявок окончен, — сообщил коллегам Валентин, отключил связь, подошел к дверям одноподъездной высотки и набрал на пульте домофона тридцать второй номер.

— Да? — послышался из динамика спокойный мужской голос.

— Никольский Вячеслав Тихонович?

— Совершенно верно.

— Младший лейтенант Валентин Сергеевич Святых. ФСБ. Мне надо задать вам ряд вопросов.

— ФСБ? Занятно. Давно меня не навещали столь представительные органы. Проходите. Второй этаж.

Щелкнул замок. Валентин вошел внутрь, поднялся по лестнице, привычно игнорируя лифт, и надавил кнопку звонка тридцать второй квартиры.

— Входите, открыто, — донесся до него из-за двери голос подполковника.

Валентин нажал на ручку обитой кожей двери, вошел в прихожую.

— Можете не разуваться, проходите сюда.

Валентин пошел на голос. Подполковник сидел в кресле-каталке возле раскрытого окна гостиной за компьютерным столиком, барабаня пальцами по клавиатуре.

— Что в дверях застыли? — Никольский прекратил работу и развернул каталку лицом к Валентину. — Проходите, садитесь, — кивнул он на диван, — побеседуем.

Валентин сделал шаг вперед и замер. Как только он оказался в комнате, по бокам кресла прямо из воздуха появились призрачные изображения двух мощных псов черной масти, с налитыми кровью глазами. Рука юноши сама собой потянулась к стволу. Псы зарычали, сделали шаг вперед, шерсть на их загривках встала дыбом. Валентин был уверен, что обычный человек этих псов даже не заметил бы, а тем более не услышал. Но агент конторы «Ангелы Миллениума» был необычным человеком. Он все видел и все слышал. Валентин медленно опустил руку. Псы успокоились и отступили назад.

— Увидел, — удовлетворенно хмыкнул подполковник. — Значит, по мою душу пришел. Давно ждал вашего визита, а вы что-то задержались. Да, предупреждаю сразу: на собачек моих прыгать не надо. Чем кончится драка, неизвестно, но в любом случае будет плохо как им, так и вам. Нет, ну надо же какого мальчика за мной прислал лорд. Я ожидал кого-то посерьезнее. А почему ваш хозяин сам ко мне в гости не зашел?

— Какой именно хозяин? — осторожно спросил Валентин.

— Лорд Хаард, разумеется.

— А кто это такой?

Подполковник в упор посмотрел на Валентина.

— Гм… а ведь не врете. Так вы действительно из органов?

— Именно так.

— Забавно. Не знал, что там такие кадры водятся. Ну что ж, тогда садитесь, Валентин Сергеевич, — снова кивнул подполковник на диван. — Потолкуем.

— Потолкуем. — Валентин отошел от двери, сел на диван. — От кого собачки охраняют? Это ведь адские псы, если я не ошибаюсь?

— О! Да вы в теме, — одобрительно кивнул подполковник. — Совершенно верно, адские псы. А от кого охраняют? Да от меня самого. Молодость у меня очень бурная была. Так вы что, арестовывать меня пришли?

— Пока только задать вопросы.

— Это хорошо. Мне нравится, что вы сразу в драку не полезли. Из вас выйдет толк. Так что вы хотели узнать?

— До того как ваших песиков увидел, хотел узнать одно, а теперь хочу узнать совсем другое.

— Что именно?

— Почему в этом районе города вдруг стало так тихо и спокойно? Обычно наличие исчадий ада дает противоположный эффект.

— Но я-то не исчадие ада, — улыбнулся подполковник. — Наоборот, я аду злейший враг, которого без присмотра оставлять нельзя.

— Враг ада и вот этих псов? — удивился Валентин. — Да.

— Тогда чего им стоит грызнуть вас этак ненароком?

— Они б и рады, но не могут. — Никольский окинул Валентина задумчивым и, как показалось юноше, сочувственным взглядом. — Значит, к лорду Хаарду вы отношения не имеете. Ах как нехорошо получилось. Даже не знаю, усложняет это все или упрощает. В вас есть сила, но… — Подполковник тяжко вздохнул и покачал головой. — Да, боюсь, не повезло вам, юноша.

— Вы так думаете?

— Уверен.

— Это угроза?

— Нет, сожаление. Вы красивый мальчик. Вам бы еще жить и жить, а вас зачем-то сюда занесло. Хотя кто знает? У вас действительно есть сила, может быть, и повезет.

— Кому?

— И мне, и вам. Так в каком ключе будем вести беседу? Под протокол официально или за рюмкой чая посидим?

— Сначала попробуем официально, — спокойно сказал Валентин. — Предъявите, пожалуйста, ваши документы.

— Засомневались в моей личности? — хмыкнул Никольский.

— Для лежачего больного с переломом позвоночника в трех местах вы чересчур шустры. Хочу убедиться, что имею дело именно с Никольским Вячеславом Тихоновичем.

— Резонно, — кивнул подполковник и начал рыться в ящике стола. — Вас какие документы интересуют: настоящие или липовые?

— У вас и такие есть?

— Разумеется. — Никольский выложил на стол паспорт и военный билет. — В данный момент я пользуюсь вот этими. Любую экспертизу пройдут.

— Вы в этом уверены?

— Разумеется.

— Почему?

— Потому что липовые в них только мои фамилия, имя и отчество. Все остальное настоящее. Паспорт выдан Рамодановским ОВД Московского района, военный билет тоже здесь, в военкомате. Я боевой офицер и свои погоны честно заработал. Хотите проверить?

— Нет, — мотнул головой юноша, — почему-то верю. Давайте те документы, где ваше настоящее имя стоит.

— Пожалуйста. — Подполковник выудил из стола старомодную папку с тесемками и подтолкнул ее к Валентину.

Юноша приподнялся, взял папку, плюхнулся с ней обратно на диван, развязал тесемки.

— Вы что, шутить изволите? — разозлился он, уставившись на ветхий, пожелтевший от времени листок, на котором отчетливо виднелись тонкие, темные полоски на местах сгиба. Документ неоднократно складывали вчетверо, прежде чем он оказался в руках юноши. Это действительно был паспорт. Паспорт печатного образца девятнадцатого века, заполненный выцветшими чернилами. Паспорт, выданный Рамодановской городской управой в тысяча восмьсот шестьдесят первом году на имя Гордеева Никиты Ивановича.

Юноша внимательно вчитывался в строки, спотыкаясь на словах с дореволюционной ять, и только головой качал. — Время рождения или возраст: 18 л. Вероисповедание: православное. Род занятий: кузнец. Отношение к воинской повинности: прочерк. Подпись: неграмотный. Рост: 2 аршина 7 вершков…

Валентин поднял на подполковника глаза.

— А более убедительного документа у вас на руках нет?

— Извините, юноша, — развел руками подполковник, — выписку из церковно-приходской книги предоставить не могу. Да, собственно, зачем она мне была нужна? Простому люду настоящие паспорта выдавать начали! Крепостное право отменили. Если б вы знали, как я был горд, получив эту бумажку! Молодой, красивый, и самое главное — свободный! Могу идти куда хочу, и ни Сильвестр Петрович, помещик наш, ни управляющий его, скотина, мне отныне не указ!