Юлия Зябрева - АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира

-- Ура, -- тихо обрадовалась Захарченко. -- давай поболтаем?

-- Давай.

Но вместо того, чтобы болтать, мы занялись укладыванием Фила и кормлением костра. А потом в ночной тишине, нарушаемой только мирным сопением сладко спящего Широкова, раздалось яростное уханье, заставившее меня подскочить.

-- Это филин, -- успокоила меня Вера. -- Он для людей не опасен.

-- Знаю.

-- А чего тогда скачешь? Смотри, чуть моего заиньку не разбудила...

-- Что-то ты к нему сегодня ласковая очень.

-- Заработал потому что. Весь день -- скок-поскок, скок-поскок...

Шутила Захарченко или нет, понять было просто нереально, однако, видимо, нездоровый скептицизм слишком явно проступал на моём лице.

-- Он, правда, сегодня весь день промотался, Надь. Мне его жалко даже. Но ничем помочь не могу...

-- А в чём не можешь? Почему?

Надо сказать, спросила я просто из вежливости, не испытывая особого интереса к тому, чем там занимается Фил. Тяжело ему, сложно -- что ж, примем как данность. Но Вера так выразительно на меня посмотрела, так загадочно замолчала, что настоящий интерес тут же пробудился.

-- Не, ну правда, что он делал сегодня?

Нехотя, словно сознаваясь в чём-то нехорошем -- и, похоже, краснея, просто в свете костра видно плоховато! -- Вера пояснила:

-- Ну, бегает он... тренируется.

-- А для чего?

-- Ну как для чего? Говорю же: бегает он... плохо. А хочет натренироваться, чтобы хорошо. И прыгать учится.

-- Молодец...

Понять, зачем Филу хорошо бегать и прыгать, я не могла. И не хотела. Вера больше не выглядела загадочной, и интерес, удовлетворившись кратким пояснением, уснул. Наверное, всё дело в школьных уроках физкультуры. Хотя, конечно, Широков занимается танцами, а у нас в школе для танцоров делались поблажки. Кто знает, может, тут не делались?

Новое молчание несло уже другой оттенок. Неспокойный, душный. И тени вокруг костра стали какими-то слишком густыми и чёткими. Я накручивала себя на ровном месте и не понимала сама, зачем это делаю. Казалось, надвигается некая абстрактная опасность, просто ужасающая в этой своей абстрактности. Странно знакомые запахи будоражили нюх, но не привязывались ни к каким осознанным воспоминаниям.

Я дёрнулась, когда снова заухал филин, уже в другой стороне. На этот раз Захарченко меня не стала успокаивать, молча пошевелила веткой костёр. Алые искры, на лету багровея, взвились высоко-высоко, и мне почему-то стало совсем не по себе.

Мы коротко переглядывались, словно у нас была некая тема для разговора, но мы не знали, с чего начать.

-- Надь...

-- А? -- я вздрогнула от неожиданности.

-- А ты мне ничего рассказать не хочешь?

Кошмар. Вот оно. Вера каким-то образом вызнала, что я вампир, и заманила меня на берег Луха, чтобы убить. А Фил притворяется спящим нарочно, готовится неожиданно из темноты ударить в грудь осиновым колом.

Я еле сдержалась, чтобы не заметаться у костра, повторяя траектории скачущих по голове мыслей, и осторожно спросила у Захарченко:

-- А должна хотеть?

-- А я знаю?

И мы вновь замолчали. Напряжение медленно спадало. Ну и напридумывала я себе всякой ереси! А ведь Вере просто как и мне охота всё-таки поболтать. Только тема не приходит. И всё. Наверное. Но уточнить всё-таки не помешает.

Сопел и ворочался Фил. Недовольно ворчал в лесу филин.

-- Вер...

-- Да?

-- А ты сама ничего мне не хотела рассказать? -- осторожно поинтересовалась я и с облегчением услышала в ответ тихий смех:

-- Да вроде нет! Просто ты тут сидишь вся такая нервная, дёргаешься без причины, ну, думаю, чем-то поделиться хочет, и никак не решится!

-- Уфф... -- я старательно выжала весь воздух из лёгких. -- А я уже испугалась.

-- А я уже заметила.

-- Не, ну правда... поболтать хотели... а о чём?

-- Не знаю.

И кто меня дёрнул в тот момент за язык? Может, ещё до конца не улёгшийся страх выпрашивал для себя обоснования. Я спросила Захарченко:

-- Вер, а у вас тут есть какие-нибудь страшные легенды?

Теперь дёрнулась она.

Посмотрела на меня искоса, яростно шуруя веткой в костре и засылая в небо полчища искр.

-- Самое время ночью у костра страшилки рассказывать!

-- А что? -- я прикинулась беспечной. -- Действительно ведь, самое время!

-- Хорошо. Я расскажу, -- подозрительно быстро сдалась Вера, откладывая ветку и отряхивая руки. -- Только потом не говори, что я виновата и тебя всю позапугала.

-- Не буду!

Я свернулась калачиком на земле и приготовилась слушать, всем видом выражая нарочитую готовность.

-- Ну хорошо, -- повторила Захарченко, улыбнулась и завела особым сказительским голосом, совершенно не подходившим к её бодибилдерской фигурке. -- Давным-давно, в те времена, когда посёлка Фролищи ещё не существовало, а на месте Флорищевой пустыни стояла одинокая хатка отшельника...

Мне казалось, что в пламени костра перед глазами проступают картины, которые рисуют слова Веры. Она явно повторяла то, что слышала много раз от других.

-- ...пришли в места эти оборотни. Целая стая! Где проходили они, там оставались мёртвые поселения. Не щадили звери ни малых, ни старых, ни женщин, ни мужчин.

Захарченко с явным удовольствием выдавала подробности:

-- Стая приходила в селение, дожидалась темноты, и, как только всходила полная луна, врывалась в дома, выбивая окна и двери, вытаскивала людей из их уютных тёплых постелей, и разрывала на части! А в те дальние времена леса здешние уже были так же густы и высоки, как и теперь, но только ещё гуще, ещё выше, и простирались они на много-много дней... недель, месяцев пути. Белка могла, не слезая с дерева, проскакать от самого Белого моря и до Индийского океана!

Похоже, Вера только что передала мне особенно запавшую ей в душу метафору, с таким удовольствием прозвучали слова о белке.

-- Долго шла стая, не встречая жилья человеческого. И мимо хатки отшельника тоже прошла бы, ведь не пахло от неё ничем, кроме трав лесных да кореньев и ягод, которыми питался... кхм... кандидат в святые. Но дорогу оборотням преградила другая стая...

Вера сделала паузу. В этом месте, наверное, поколения сказителей останавливались и ждали нетерпеливого вопроса от слушателей. Незаметно увлёкшись немудрёной историей, я тоже спросила:

-- Чья? Какая?

Захарченко склонилась ко мне, рискуя обжечь плечо и подпалить косу:

-- Стая вампиров!

Я похлопала глазами.

Вера молча ждала реакции. Видимо, здесь полагались визги-писки ужаса.

-- Круть... -- просипела я, еле сдерживая отчаянное желание некрасиво заржать. Ведь подружка-то, похоже, считает, что это кульминационно страшный момент!

Вот так страшилка! Всем страшилкам страшилка! В незапамятные времена гуляли себе вампиры да оборотни, цельными стаями, а как встречались где-нито на полянке в густом лесу, так и принимались рассказывать друг другу -- где были, чего видели, кого ели-пили... пламя костра услужливо развернуло дальнейшие события: встретились, поболтали, вместе бухнули, перепили, подрались и разбежались двумя основательно прореженными в драке стаями, гулять и дальше, пока снова судьба не сведёт на полянке в реликтовом бору...