Юлия Зябрева - АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира

-- Что?!

Похоже, он действительно не понял.

-- По-моему, наша жертва ставит нам встречное условие! -- прошипела одна из красноглазых теней.

-- Дайте-ка я с ней поговорю, вот увидите, запоёт по-другому! -- подхватил кто-то ещё, и вампиры заволновались. Один за другим они шипели и выкрикивали угрозы.

Акакий царственно взмахнул рукой, и все умолкли.

Я, успев набраться смелости и выровнять дыхание, опередила его, и голос мой прозвучал требовательно и звонко:

-- Позвони тем, кто сторожит дом! Прикажи им... зайти в дом! И сказать, кто они! И потом я позвоню маме и скажу ей то, о чём просишь ты!

Конечно, я понимала, что при таком количестве дружков и приспешников Акакий может и не посчитаться с жизнями пары-тройки из них. Но очень сильно понадеялась на то, что в присутствии пятнадцати дрожащих от возбуждения вампиров Косичкобородец не рискнёт объяснять им, что они гибнут во благо воссоединения своего предводителя с любимой женщиной.

Стрекотали цикады, шумели сосны, вторили им вампиры, а раздумья Мерзлихина затягивались непозволительно долго.

-- Ну? -- настала моя пора подгонять. -- Я могу даже одолжить телефон, звони!

-- Да убей её!

-- Дай я покажу ей, что такое настоящая боль!

-- Нет, я! Нет, я! Дайте я ей покажу!

-- Куда лезешь, я вообще первым пришёл!

-- А я с ней ещё в поезде ехал!

-- Ну вы ещё лотерею устройте!

-- Меня, меня пустите!

-- Да пустите же!

Алый огонь в глазах Акакия угасал.

Я видела, что ему очень хочется убить и меня, и своих друзей, но он, далеко не глупый дядька, понимал, что я ему всё ещё полезна, а друзья... одно дело, две-три потери, но сразу пятнадцать -- это уже чересчур.

Я улыбнулась и протянула ему телефон.

Он выхватил его, даже слегка оцарапав мои пальцы.

С ожесточением выстучал номер. Надо же, наизусть помнит!

-- Гена... Гена, бери Вову и... идите в дом. Нет, ты не ослышался! Да, отменяется! Нет, ты ещё будешь переспрашивать?! А ну быстро в дом! Скажете, что вы - от Акакия Мерзлихина!

А что? Кажется, случайный план начал срабатывать.

-- Ну! -- швырнул он телефон мне. -- Звони давай!

-- Так твои Гена с Вовой ещё не успели объяснить, что к чему, -- резонно возразила я. -- Вот через пару минут -- пожалуйста.

-- Да кого ты слушаешь! Да что ты делаешь! Да врежь ты ей! Нет, дай я сам врежу! -- заволновались снова дружки.

-- Пока мы ждём, чтоб твои люди дошли до дома, расскажи, откуда вообще ты взялся в маминой жизни? -- в конец обнаглела я, и Акакий опешил:

-- Чего?

-- Я понимаю, в две минуты ты не уложишься, но...

-- Да что ты о себе возомнила?!

-- Ну, не хочешь, как хочешь, -- пожала я плечами и вздрогнула: мимо меня проскочил сливающийся с сумраком подлеска серый... кролик?

Вампиры отшатнулись, а мелкий ушастый зверёк поскакал себе дальше, к руинам. Что-то не слышала раньше, чтобы кролики были ночными зверями.

-- Звони! -- приказал Мерзлихин, и я подняла трубку, выбрать мамин номер в списке...

И тут земля под нашими ногами пошатнулась. Потом ещё раз. И ещё.

-- Что это?

-- Это что?

-- Кто это?

Акакий чуть присел, чтобы удержаться на ногах, и только мне было хорошо, я уже опиралась на сосну.

И -- да, я, кажется, догадалась, что сейчас будет.

С ужасающим рёвом мимо меня пронёсся огромный чёрный... или фиолетово-серый кролик. За ним -- белоснежный Фил, я запомнила его по выдранному на плече клоку шерсти. Вместо того, чтобы, как я ожидала, броситься врассыпную, вампиры принялись с рычанием кидаться на оборотней.

Вот только кроликов было -- больше. Кажется. И сами они были... ну очень большими.

Что это, если не мой шанс?..

.

Вот теперь я не просто бежала -- летела! И даже почти не спотыкалась!

-- Мама! Мама!!! -- орала я в трубку, не сбавляя скорости, и мне в ответ неслось многоголосое "всё в порядке, Надя".

Ура!

Позади меня ревели и рычали оборотни и вампиры, и я прекрасно понимала, что, на чьей бы стороне ни был численный перевес, пострадают в драке и те, и другие.

И мне вдруг стало жалко всех. Да, теперь, когда прямая угроза родителям миновала, можно было пожалеть и врагов! К тому же, кролики, вроде бы, тоже друзья.

А мне навстречу мчался Эдик. Он вытянул руки -- я прыгнула -- он подхватил и закружил меня...

...не рассчитал близости сосен и от души приложил об одну из них ногами, споткнулся и упал! Хорошо хоть, что я падала на него сверху.

Бедные мои ноги, они были до глубины души возмущены таким отношением и взывали ко мне о мести, но бить Эдика не хотелось совершенно. А вот придушить!..

Мы одновременно потянулись друг к другу. Да, я буду душить его, я не дам ему дышать своими поцелуями, объятьями, всей хлещущей через край страстью!

Голова кружилась, кружилась земля, постоянно меняясь местами с небом, и в это сладостное кружение вовлекались даже плывущие перед глазами пёстрые пятна.

-- Кролики в ярости, -- выдохнул мне в ухо Эдик.

И тут я всё-таки стукнула его по лбу!

Нет, и надо было выбрать такой момент для такого сообщения! Я бы предпочла, чтоб он сказал, например, "выходи за меня"! Или уж, на худой конец, "будь моей"... но "Кролики в ярости" -- извините, разве об этом говорят горячо любимым девушкам, которые только что чудом избежали смерти?!

Эдик виновато тёр лоб, а я злорадно улыбалась. Вот бы там вскочила шишка, да побольше!

-- Ну и в ярости, ну и что? Я их видела! -- решила я поддержать беседу на предложенном уровне. -- Лучше скажи, где сейчас Клюевы?

-- На границе.

-- На какой ещё границе? -- я принялась отряхивать майку, шорты и на себе, и на Эдике. Всё-таки нехило мы иголок нацепляли.

-- Ну как на какой, -- стоял он истуканчиком, расставив руки, чтоб мне было удобнее. -- Ведь граница у нас с оборотнями. Сегодня приходила делегация. Сказали, мол, давайте установим комендантский час, чтобы после захода солнца никаких вампиров на нашей территории, кроме тебя, Надь, конечно... и твоей мамы.

-- Повернись.

-- Ага... и сейчас папа звонит, говорит, ты где? Я отвечаю, что у Нади, а он и спрашивает, Ака с тобой? -- я ощутила, как по телу Эдика прокатилась волна дрожи. -- И, узнав, что он не со мной, папа сказал, что едет на границу к эл-пэ-ка... значит, их можно найти именно там.

-- Тогда побежали!

-- Но комендантский...

-- Ты же со мной!

И, не оглядываясь, я рванула туда, откуда только что убегала, сломя голову.

Драка продолжалась. Судя по рёву и вою, крикам ярости и боли, скрипу и треску ломаемых деревьев, ни одна сторона не просила пощады и сдаваться не думала.

Эдик жалобно что-то причитал, но отстал от меня ненамного.

Я больше не волновалась за него.

Он жив! Он сильный! Он умный!

Он -- мой любимый, и уже только поэтому не может быть ни дураком, ни слабаком...

Исполненный особой жалобности вопль за спиной заставил меня остановиться. Когда я оглянулась, увидела...