Ротвальд - Брачное объявление

КНИГА ПЕРВАЯ. БРАЧНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ

- Сынок, ты уже большой! Пора подумать о женитьбе! - сказала Мырыдхаю мама, раздвигая шторы и раскрывая настежь окна. - Нельзя же всю жизнь только развлекаться!

За окном был чудесный весенний день, солнечные лучи упали на физиономию Мырыдхая, придав ему изумрудный оттенок.

- Мама, я хочу спать! - застонал он, пытаясь натянуть на голову одеяло.

- Спать он хочет! Взгляните на него! - воскликнула мать, одной лапой сдергивая с сына одеяло, а другой - направляя на его заспанную физиономию холодную струю газировки из сифона.

- Ладно, ладно, хватит! - закричал тот, выпрыгивая из кровати, - я уже проснулся!

- Ах! Ты, моя умница! Такой жених! Красавец! Посмотри на себя! - сказала мать, пытаясь пристроить сифон на заваленной спортивными журналами и предметами кофейного сервиза прикроватной тумбочке.

- Так уж и красавец, - проворчал Мырыдхай, вытирая майкой морду. Он подошёл к зеркалу и недовольно уставился на собственное отражение.

На него глядел исподлобья коренастый, не юный уже гоблин, явно страдающий от избыточного веса. Следы разгульной жизни легко читались на его зелёной морде с приплюснутым носом, покрасневшими глазами и большими оттопыренными ушами.

- Так уж и красавец... - неуверенно протянул он, пристально разглядывая всё это великолепие.

- Да, красавец, поверь мне! - уверенно заявила мать. - Завидный жених!

- Думаешь? - с сомнением прогундосил Мырыдхай. - Да что ты, мама, всё время про женитьбу-то эту толкуешь? Не хочу я жениться! Мне и так хорошо!

- Придется, сынок, придется! - заявила мать уверенным тоном. - Твой отец так решил, а ты его знаешь, Мырыдхай. Если он что-то решил твёрдо, то решил навсегда.

Заковыристая фраза и уверенный материнский тон подействовали на Мырыдхая сильнее, чем душ из сифона и он проснулся окончательно. Зная своего отца, зажиточного и уважаемого соплеменниками гоблина, в прошлом участника многих боевых походов, впрочем, обычно, не удачных, Мырыдхай приуныл. Лапа у отца была ещё крепка, а упрямства в нём было больше чем в трухлявом пне личинок.

- Он сказал, что если ты не женишься до осени и не изменишь своего образа жизни, то можешь забыть о наследстве и всех своих привилегиях старшего сына.

- О! Гидра стоглавая! Что же мне делать?! - заныл отпрыск славной гоблинской фамилии.

- Да не ной ты, сынок, ничего страшного в этом нет. От женитьбы ещё никто не умирал... сразу, по крайней мере. Мы с отцом и невесту тебе уже подыскали. Будете жить - не тужить, заведёте детишек нам на радость! - успокоила его мама.

Мырыдхай отчётливо представил, как по его дому носится орава маленьких визжащих зелёных ублюдков, а он, вместо того, чтобы наслаждаться жизнью в компании друзей, сидит вечерами на кресле-качалке и слушает тарахтение супруги гоблинши...

- Ну и кто же моя невеста? - кисло спросил он.

- Замечательная девушка из уважаемой состоятельной семьи. - Ответила мать, довольная тем, что сын начал интересоваться подробностями, а, следовательно, уже наполовину сдался под напором обстоятельств.

- Да, ты её знаешь - Карытахана, дочь...

- ЧТО?!!! - взревел Мырыдхай, буквально подскакивая до потолка на своих кривых, но крепких ногах. Если бы не лишние фунты веса, он наверняка пробил бы головой потолок.

- Что???!!!! Эта уродина кривоногая?! Эта жаба цвета протухшего болота?!! Эта старая беззубая калоша?!!! Ну, спасибо, мамуля, осчастливила, нечего сказать!!!

Услышав эти слова, мать упёрла лапы в бока и надвинулась на сына с грозным, и, прямо скажем, разгневанным видом. Она так рассвирепела, что с её пожелтевших клыков стала капать слюна.

- Ну, предположим, она девушка вовсе не беззубая и легко кокосовый орех разгрызёт! Да и не стара она вовсе, всего-то на двадцать лет тебя старше, что для гоблинов сущие пустяки. А что касается цвета кожи... Думай, что говорить, когда с матерью разговариваешь! Говорили тебе, балбес-переросток, чтобы не якшался с этими эльфийскими дегенератами. От них ты всем этим гадостям и научился!

- Ладно, сын, смотри сам. Не нравится эта невеста, можешь подобрать себе другую. Главное помни, что свадьба должна состояться до осени, - продолжила она, немного выпустив пар. - Найди такую девчонку, чтобы всех нас устроила и получишь наше благословение.

- А сейчас приведи себя в порядок и марш обедать! Все уже за столом. Завтрак ты, как обычно, проспал, - ехидно заключила она свою тираду и вышла из покоев наследника рода, громко хлопнув дверью.

Мырыдхай вновь уставился на своё зеркальное отражение. В голове его царил настоящий гоблинский бардак.

За обеденным столом, ломившимся от разнообразных яств, царила отнюдь не праздничная атмосфера. У представителей далеко не всех народов изыски гоблинской кухни вызывают жгучий аппетит, поэтому перечислять блюда украшавшие стол мы не станем. Заметим только, что в рацион этой богатейшей семьи традиционно входили разнообразные закуски, салаты, а также горячие мясные и овощные блюда. В напитках недостатка тоже не было.

Однако кислый подавленный вид наследника мог испортить аппетит всем. Всем кроме отца семейства - старого, но ещё крепкого гоблина, который восседал во главе стола с важным и слегка ехидным видом.

- Предлагаю выпить за будущее нашей семьи! - торжественно провозгласил он, поднимая огромный бокал с какой-то бурой жидкостью. - За нашего наследника Мырыдхая и его будущее семейство! За тебя, сынок!

"Хорошая шутка!" - морщась, подумал наследник, но, зная норов папаши, отпил из своего бокала.

В это время из окошка в старинных настенных часах показалась голова домашнего миниптеродактеля. Тот окинул взглядом стол и дважды издал звук, напоминавший кашель чахоточного больного. Это означало, что наступило два часа дня.

- Кыш, гадёныш! - заорал на него Мырыдхай, за что тут же получил от отца по голове половником, стремительно выхваченным из супницы.

- Не смей пугать малыша, недоносок! - заорал старший гоблин. - Не трогай животное, бездельник, не ты его выращивал!

Мырыдхай насупился, чувствуя, как на правой стороне затылка мгновенно вскочила огромная шишка.

Отец сел на место и, приходя в себя, уставился на злополучные часы.

- Эти часы я привез из одного памятного похода, - проговорил он с ностальгией в голосе, предаваясь воспоминаниям.

Домочадцы слышали эту историю уже раз по пятьсот каждый, но конечно никто не решился намекнуть об этом грозному главе семейства.