Эрик Рассел - Эта безумная Вселенная

После чего он вернулся на свою кровать, улегся и уставился в потолок. Другие молча смотрели на него, изредка бросая мрачные взгляды в сторону Холланда. Эскимос неподвижно глядел в пустоту, Уилкин задумчиво моргал, а четверо бурильщиков достали засаленную колоду карт.

Через некоторое время Холланд тяжело вздохнул и вышел из барака, чтобы подышать свежим воздухом и посмотреть на звезды. Через минуту к нему присоединился Ярбридж.

— Этот Пастор — прирожденный вожак, — прошептал радист.

— Я знаю.

— Он вполне свойский парень, пока ты не оскорбишь его чувства.

— Верно, брат, верно.

— Тогда зачем ты с ним ссоришься?

— Мне необходимы враги.

— Черт побери! — пробормотал Ярбридж. — У нас достаточно проблем и без новых врагов.

— Ну-ну, не стоит так расстраиваться, — посоветовал Холланд, похлопав его по спине. — Ведь это я Кахсам, а не ты.

— Не смешно, — заявил Ярбридж. — Эти ребята такие нервные, точно блохи на раскаленной плите, — и я не могу их винить. Они пережили страшную катастрофу, которая нас не коснулась, поскольку мы находились на Луне. Они сидят целыми днями в бараках. Заняться совершенно нечем, а сбежать нельзя — они просто умрут с голоду.

— Я никогда не жаловался на мозги, — напомнил Холланд.

— Тогда почему бы тебе ими не воспользоваться? Если и дальше будешь строить из себя предателя, то не успеешь добежать до корабля, когда толпа захочет тебя линчевать.

— Ты такой прозорливый, — вновь похлопал Холланд приятеля по спине. — Именно так и должно случиться, я об этом позабочусь.

Глядя на него в тусклом звездном свете, Ярбридж пробормотал:

— А я позабочусь о том, чтобы ты не попал в беду, хочешь ты этого или нет. В твое отсутствие скажу ребятам, что ты просто спятил.

Так Ярбридж и поступил, и на некоторое время это подействовало. Холланд каждый день уходил на корабль, а вечером возвращался в барак, где его встречали подозрительными взглядами. Его соседи с легкостью поверили Ярбриджу, поскольку не проходило дня, чтобы кто-нибудь из мужчин не сбегал в ближайший город или кто-нибудь из женщин не устраивал истерику. Нервы у всех были на пределе.

Десять дней Холланда считали потенциальным безумцем, а на одиннадцатый отношение к нему изменилось. В сумерках он вошел в барак, сел на край своей койки и сказал Ярбриджу:

— Завтра меня здесь не будет.

— Почему?

— Я полечу с ними на юг.

— Только ты? А остальные?

— Только я. Я полечу на катере. Они хотят получить образцы радиоактивного вещества и отвезти к себе на родину.

Вскочив с кровати, Пастор громко спросил:

— И ты им поможешь?

— Конечно. Радиоактивный материал находится глубоко под землей — станция занимает шесть квадратных миль. Они не знают, где копать. Как же им без меня?

— Так пусть сами ищут руду, их резиновым мозгам никогда не справиться с такой сложной задачей! Ты-то зачем набиваешься в помощники?

— Следует принимать реальность такой, какая она есть, а не такой, какой мы хотим ее видеть, — неожиданно вмешался Уилкин. — Я не знаю, как можно выжить, не помогая им.

— Ты не видишь очевидного, — прорычал Пастор. — Ты просто выжил из ума, старый пень. — Он стукнул себя большим кулаком по бедру. — Вот что я тебе скажу: этот сволочной вирус, как и мы, не может жить без пищи. Мне об этом сказал резиновый ублюдок, который его вывел. Двадцать часов без хлорофилла — и конец заразе. Ты понимаешь, что это значит?

Уилкин промолчал, упрямо глядя в потолок.

— Это значит, что наш мир уже почти месяц свободен от вируса. А кое-где и больше месяца. Если бы его не разносили птицы, он бы умер еще раньше. Неповрежденные семена начали всходить. К северу от города на деревьях пробивается зеленая листва. Я видел поля с ростками пшеницы. Да, конечно, на приличный урожай рассчитывать не приходится. Но когда захватчики улетят, мы проживем несколько месяцев на запасе консервов.

— Они знают, что проживем, — глухо сказал Уилкин. — Мне об этом Мордан говорил.

— А что еще говорил?

— Они оставят нас в покое на два с половиной года, но вернутся с огромными силами. К этому времени у нас будет гораздо больше еды, чем необходимо шестидесяти тысячам человек. И если мы захотим ее сохранить, надо будет принять инопланетян с распростертыми объятиями.

— Уж лучше я поцелуюсь с крокодилом.

— А у нас есть выбор? — поинтересовался Холланд.

— Не тот, который сделал ты, — рявкнул Пастор, покрываясь красными пятнами. — Я не стану Кахсамом.

— И я, — заявил Хэнк, вставая и с угрозой глядя на Холланда.

— И я, — поддержал Джо. — Нельзя заходить так далеко. Тот, кто добровольно отдает им ядерную реакцию, заслуживает…

Ярбридж вскочил на ноги и замахал руками:

— Хватит скалиться и злобствовать. Что вы знаете о ядерной реакции?

— Не слишком много, — ответил Пастор и указал толстым пальцем на корабль. — Но мне известно, что у этих вонючек ее нет. Атомная энергия — слишком ценный подарок для тех, кого мы не любим.

— Это правда! — поддержала его дюжина голосов.

— Более того, — продолжал Пастор, с каждым словом все больше входя в раж, — ты радист, а не ядерщик. Что тебе известно об атомной энергии?

— С ней нужно обращаться крайне осторожно. Нельзя подходить близко к реактору, нельзя прикасаться голыми руками к радиоактивному веществу. По-твоему, что будет с инопланетянами, если они начнут лепить из радиоактивного песка куличики?

Пастор с сомнением посмотрел на Ярбриджа.

— Ты думаешь, радиация их прикончит?

— Ничего не могу утверждать с уверенностью, — ответил Ярбридж и указал на Холланда, который лежал на кровати и прислушивался к дискуссии без особого интереса. — Но он знает, что делает! На Луне он сказал одну фразу, которую я запомнил. Когда у тебя нет оружия, можно воспользоваться невежеством противника.

— Так вот оно что! — воскликнул Пастор, а потом обратился к Холланду: — Почему же ты довел нас до бешенства?

— Потому что вы ошибаетесь, — сообщил Холланд. — Они знают, что радиация смертельно опасна и что с радиоактивными материалами нужно обращаться осторожно. Я им сказал об этом.

— Ты сказал? — Казалось, Пастор не верит своим ушам. — Ну, тогда ты точно Кахсам!

— Он нас разыгрывает, — предположил Ярбридж, но в его голосе прозвучало сомнение.

— Я им сказал, — раздраженно повторил Холланд и спустил ноги на пол. — Сегодня утром они подняли на борт стальной сейф из городского банка — это будет контейнер для образцов.

— Это правда, — подтвердил изможденный человек, сидевший через койку от Холланда. — Я видел, как его несли, и ломал голову…

— Ну уж нет! — вскричал Пастор, и на его шее надулись жилы. — Без этого подлого Кахсама у них ничего не выйдет!