Вад Капустин - Полковнику нигде…

— И что я ему сделал, гаду? — задавал он себе один и тот же вопрос. Кольке казалось, что вел он себя по отношению к Дрейку необыкновенно лояльно. Терпел придирки, не реагировал на несправедливые выволочки, отшучивался в ответ на грубые попреки. Ему и невдомек было, что именно эта беззлобность и снисходительность сильного и правого больше всего бесила юного регуллианского вождя.

— Слышь! А ведь я тебя знаю! — внезапно сообразил один из магов, тот, что был повыше и погрязнее, в рваной, покрытой многочисленными винными пятнами, красной мантии, с физиономией хронического алкоголика.

— И я! — подтвердил и второй, светловолосый толстячок, который по сравнению с приятелем казался придворным щеголем. — Это ведь ты недавно судил матч «Некромантов» и «Словесников» на прошлом чемпионате? Мы его как раз в астрале смотрели.

— Ну… — Колька кивнул. Он запомнил этот матч очень хорошо. Нелегко пришлось, еле спасся.

— Класс! — ахнул грязнуля. — Супер. Никогда такого не видел. Кровавая драка, крик, гам. Потом, раз, твой свисток — и все отпадают в стороны. И никакой магии. Чтобы «Некроманты» кого-то так слушали, ваще не припомню! И ни одного покойника!

— Да и наши-то «Словесники» не из самых послушных. Слов много было! — подтвердил «щеголь». — И этого парня мы должны отправить на Са-Ра-Фан? Да там и стадиона-то приличного нет! — магистры дружно расхохотались.

Хиджистанцы по происхождению, из выбракованных владыкой бунтарей, они не отличались чинопочитанием и, при всем дружеском расположении к сиртану, не имели склонности к слепому повиновению.

— Ну что? — спросил высокий. — Куда тебя? Или ты, и правда, хочешь на Са-Ра-Фан? Выбирай! На Землю? Или, может, сразу домой, в Зиртан?

На планету с дурацким названием Машкову совсем не хотелось. На Землю? А как же пропавшая мать? Не зря же ее зеркальце забросило его в параллельный мир!

— Ладно! В Зиртан! — решился он. — Только подальше от главного академика.

Маги переглянулись и дружно кивнули. Переброс. Колькину просьбу поняли буквально и выполнили с изрядной долей юмора.

Через мгновение Машков очнулся в знаменитом зиртанском Чернолесье, за много километров от главы Академии и, разумеется, от нормального человеческого жилья.

— Ничего себе удружили фанаты! — ужаснулся он, оглядываясь. Чаща вокруг казалась непроходимой и безлюдной. Но нет. Прямо перед Машковым, ловко замаскированная ветками незнакомого хвойного великана, пряталась небольшая бревенчатая избушка, похожая на домик бабы Яги. Обескураженный, Колька, не задумываясь, постучал в скособочившуюся, заросшую мхом дверь.

— Входи! — пригласил хриплый мужской голос. — Чую родную кровь. Откуда ты взялся?

Дверь распахнулась сама, впуская незваного гостя. Колька, мгновение поколебавшись, шагнул вперед и замер на пороге, увидев борордатого старика, похожего на пушкинского Черномора. Тот внимательно пригляделся к пришельцу и широко улыбнулся. Лицо его подобрело, и Колька, облегченно вздохнув, вошел в дом.

— Проходи, проходи, садись. Чайку? — волшебник Нирван искренне обрадовался знакомому незнакомцу. После исчезновения Фуримеля, старик покинул насиженные места, не желая служить новым хозяевам. Он поселился в глухом лесу, посвятив себя медитациям и продолжительному блужданию в астрале в тщетных поисках галактических новостей.

Появление подростка, в котором маг без колебаний опознал законного наследника хиджистанских болот, стало для старика полной неожиданностью и большой радостью. Жмзнь вновь обрела глубокий смысл. К Колькиному несчастью, задачу свою Нирван видел в воспитании созидателя зиртанской футбольной лиги истинным хиджистанским владыкой. Это печальное недоразумение сулило им обоим множество неприятных неожиданностей в весьма недалеком будущем.

О самовольстве магов Фуримель ничего не узнал, и результатами переговоров с Дрейком остался доволен.

Когда Бром вернулся в штаб-квартиру, там оставался только Ай-Ван. Выпив еще по одной, они приступили к делу — устранению последнего препятствия.

— Ну, свернем! — провозгласил Аурел последний тост. Черный маг согласно кивнул. Больше ему ничего делать не пришлось.

Результат превзошел все ожидания. Вместо яркого сияющего созвездия на звездном небе мелкими тусклыми звездочками вырисовалась непонятная надпись: Zip. Orion. Архивировано.

На некоторое время у космонавтов и мореплавателей разных миров возникли серьезные проблемы со звездным ориентированием. Все точки над «и» были поставлены.

— И где же он? Что значит, пропал? Как это, опять не знаем? — Майдо рассвирепел. Его гнев оказался для нескольких провинившихся гуманоидов фатальным.

Вновь начавшие следить за неуловимым Баль-За-Мином мафиози, обрадованные внезапным возвращением ценного свидетеля, после повторного исчезновения поэта — на этот раз отправившегося вместе с Нафс в Хиджистан, — страхе вернулись к Майдо с неутешительным докладом. Их беспокойство было не напрасным.

После неожиданного появления на Альтаире Ан-Дрейга, на всю галактику заявившего о своих правах, лидер народного Фронта лютовал, разъяренный постоянными неудачами и наглостью соперника. Просмотр рекламных фильмов с участием младшего брата, а потом его блестящее появление на галактической арене сильно пошатнули хрупкое психическое равновесие двоедушного политика.

Разгневанный Майдо собственноручно спалил бластером нескольких ни в чем не повинных подчиненных. В раздвоенной душе Дирка-Гаврюхина этот непродуманный импульсивный поступок спровоцировал сложную психохимическую реакцию.

Потрясенный нерациональным истреблением ценных, собственными руками выпестованных, преданных, высокопрофессиональных кадров, Адольф Гаврюхин, когда-то давно отрекшийся от собственной личности, от возмущения начал рваться из подсознания в доминантные сферы объединенной души. Майдо Дирк отчаянно сопротивлялся. Душевная борьба могла закончиться трагически для обоих.

Раздвоение личности сказалось не только на политической деятельности, но и на творчестве регуллианского вождя. Новый роман писателя Лов-Катча вызвал у публики и критики двойственное ощущение. «Написано блестяще. Непонятно только, зачем в простеньком детективе такой авангард», — писали газеты.

Да и последние акции временного военного руководителя Регула, отправившегося к Ориону во главе огромного космического флота — якобы, мстить за похищенного брата — вызвали у вновь пришедших к гражданской власти монархистов резкое неприятие. Критика весьма способствовала поражению Майдо в тяжелой внутренней борьбе.