Вад Капустин - Полковнику нигде…

С трудом оттерев самые крупные пятна с запачканного плаща, мрачный и невыспавшийся, Аурел побрел на работу, мысленно проклиная окончательно свихнувшегося начальника, назначившего планерку в такую рань:

— Совсем крыша поехала!..Не спится! Старческий маразм!..Чтоб его унесли инопланетяне!

После вчерашнего погрома вместо привычной, почти ритуальной, «чайной церемонии», вынужденно ограничившись глотком бразильского растворимого кофе, Бром до сих пор ощущал во рту его мерзкий вкус. Сильно болело ушибленное колено. Хорошо, что брюки не порвал, иначе пришлось бы возвращаться. И дело было даже не в плохих приметах — Бром не любил опаздывать.

Слегка прихрамывая, полковник дошел до корпуса Политеха, свернул на улицу Штефана чел Маре, центральный проспект города (бывшая улица Ленина) и оказался перед массивным серым трехэтажным зданием бывшего комитета госбезопасности, на третьем этаже которого размещалось МУГУ.

МУГУ — Молдавское управление по борьбе с галактической угрозой, занималось виртуальными проблемами межпланетных связей Республики Молдова. Сформированное в подражание крупнейшим сверхдержавам галактическое подразделение крохотной европейской страны изначально вызвало поток неприличных шуточек и возмущенные протесты общественности.

Во избежание нетактичных вопросов о судьбе денег налогоплательщиков МУГУ было строго засекречено и подчинено лично президенту республики.

Проигнорировав парадный подъезд, слегка замаскированный обступившими здание невысокими елками, Бром по едва заметной тропинке прошел к боковому входу, надеясь встретить кого-то из коллег и расспросить о деталях сегодняшнего обсуждения. Его надежды оправдались.

Вот только при звуке шагов за спиной, Бром невольно вздрогнул и едва сдержал порыв резко обернуться, опасаясь нового покушения. Аурел поморщился — так и правда можно было стать законченным параноиком. Для того чтобы узнать подошедшего, ему не понадобилось даже оборачиваться. Полковника чуть не снесло гремучей смесью перегара и дорогого одеколона. Мустяца!

Аурел заранее скривился в приветливой улыбке.

— Буна зиуа, домнул Аурел! Всегда в первых рядах! — обернувшись, Бром ожидаемо увидел испитую багровую физиономию бессменного главы отдела инопланетной психологии, майора Джона Мустяцы.

— Джон, май диа! Хау ду — ю ду? — полковник старательно уродовал свой довольно приличный английский, не очень убедительно изображая фальшивую радость. Майор прекрасно говорил по-молдавски, но попытки Аурела общнуться по-английски всегда льстили ему, напоминая о безмятежной молодости, прошедшей на берегах Темзы под сенью Интелледженс Сервис.

— Что слышно? Не знаешь, зачем собирают? — по-свойски поинтересовался Аурел.

Невысокий и коренастый, с венчиком взъерошенных седых кудрявых волос над опухшим лицом (по рекомендации личного стилиста, Джон регулярно делал перманент), майор, на первый взгляд, производил комическое впечатление — на тех, кто его плохо знал. Бром не любил Мустяцу, считая подонком и провокатором, хотя, вероятно, был в чем-то не прав. Возможно, все свои аналитические тесты и эксперименты по проверке лояльности сотрудников МУГУ — кому? чему? — майор проводил по зову сердца и из страсти к науке, а вовсе не по распоряжению начальства и указке ЦРУ. Может быть. Верилось с трудом. Свою неприязнь Аурел тщательно скрывал, но подозревал, что она не осталась незамеченной и безответной. Но не убивать же за это?

Поднявшись на цыпочки, майор попытался снисходительно похлопать Аурела по плечу. На ногах он держался не слишком уверенно и, пошатнувшись, восстановил равновесие, ухватив полковника за рукав запачканного плаща. Аурел резко отстранился. Джон вновь покачнулся, но устоял. С высоты своих полутора метров Мустяца ухитрялся смотреть на почти двухметрового коллегу сверху вниз.

— По-прежнему на высоте? — Джон щеголял английским чувством юмора. — С утра первым делом к чужаку на контакт!

— Кто, если не я? — с ироническим пафосом, совершенно недоступным собеседнику, подражая ораторской манере генерала Василиу, отозвался Аурел, беззастенчиво разглядывая немыслимое одеяние психолога. Его составляли нелепый твидовый костюм в мелкую клетку, остроносые лакированные туфли и тросточка, так сказать, стек: доктор психологических наук, майор Джон Мустяца, профессор Гарвардского, Кембриджского, Московского, Независимого и прочих университетов, никому не позволял забыть, что родился на берегах туманного Альбиона. Об этом свидетельствовал легкий английский акцент и манера одеваться под «истинного джентльмена». В МУГУ странных личностей обреталось немало. Инопланетным гостем порой казался Брому и сам Мустяца.

Джон явился сегодня непривычно рано и казался необычно взъерошенным. Обычно тщательно замаскированная длинной прядью, на макушке психолога виднелась явственная плешь. «Ну ладно бы алкаш, так он еще и лысый! — язвила ненавидевшая майора Родика, генеральская секретарша. — Холостяк, других достоинств нету!»

— Не вас, кабинетных психологов, на встречи с пришельцами посылать? — продолжал Бром, в надежде разузнать хоть что-то: Джон всегда был в курсе самых свежих новостей. — Все мы, опера! Так что, все-таки, у нас тут новенького?

— Все! Пришельцы уже в Бобуечах! — повторил заезженную шутку психолог. Бобуечи, родное село полковника, почему-то представлялись коллегам лучшей мишенью для инопланетной агрессии. Эту подколку принес в МУГУ именно Джон. К личной жизни Брома он проявлял совершенно непонятный интерес, то изводя ехидными расспросами, то пытаясь навязаться в приятели.

Майор вытер большим клетчатым платком выступивший на лбу пот. Руки его слегка дрожали. С утра уже принял?

У Аурела мелькнуло нелепое подозрение — не мог ли Мустяца организовать покушение? Но нет, он бы не успел так быстро вернуться на работу. Да и с чего бы? Вроде, делить им было нечего?

— В Бобуечах, говоришь? А не в Распопень? Говорят, ультиматум предъявили: отдайте нам Мустяцу, не то выпьем все вино из криковских подвалов? — с намеком уточнил Аурел.

Джон скорчил угрюмую гримасу. Село Распопень, земля забытых предков, сыграло роковую роль в судьбе психолога.

Аурел знал, что лет двадцать назад зов крови и приказ британской секьюрити призвали Джона в Молдову на свадьбу троюродного племянника. В Распопень заморского родича приняли со всем гостеприимством широкой молдавской души.

Затянувшаяся дегустация увлекла «нового англичанина», заставив забыть о служебном долге. Турбурел — знаменитое молдавское молодое вино, которое легко пьется, но имеет загадочное свойство полностью обездвиживать поклонников, лишая их способности встать из-за стола и заставляя принимать все новые и новые дозы, — пришелся майору по вкусу.