Терри Пратчетт - Шляпа, полная небес

Когда приходится выбирать между бегством и дракой, фиглы не раздумывают дважды. Они вообще не раздумывают.

– Чего вызрился, чувак? – прорычал он. – О, айе, думашь, раз удочку заграбастал, так и верзилой стал?

Вулли ухватился за розовые остроконечные ушки и долбанул головой в то, что оказалось довольно твердым глиняным носом. Нос, тем не менее, разбился, ибо это единственный результат подобных действий, но у фигла в голове немного помутилось и он стал выписывать круги по лужайке.

Вулли слишком поздно заметил мисс Левел, бросившуюся к нему от калитки. Он кинулся было бежать и угодил прямо в руки другой мисс Левел.

Она смокнула пальцы над ним.

– Я ведьма, знаешь ли, – сказала она. – И если ты сию же минуту не прекратишь сопротивляться, я подвергну тебя самой ужасной пытке. Знаешь, какой?

Вулли Валенок в ужасе покачал головой. За долгие годы жонглирования пальцы мисс Левел приобрели стальную хватку. Спрятавшиеся в длинной траве фиглы прислушивались к разговору с напряженным вниманием.

Мисс Левел поднесла его немного поближе ко рту:

– Я отпущу тебя, не дав попробовать виски МакЖуть двадцатилетней выдержки, что хранится у меня в буфете.

Роб Всякограб выпрыгнул из травы.

– Ах ты, кривенс, госпожа, рази можно так организьм изводить? – завопил он. – От и жорстока же ты карга… – Он запнулся. Мисс Левел улыбалась.

Роб Всякограб огляделся вокруг, швырнул меч на землю и сказал:

– Ах ты, кривенс!

Нак Мак Фиглы всегда с уважением относились к ведьмам, хоть и называли их каргами. Эта ведьма принесла им большую буханку хлеба и полную бутылку виски. Разве можно ее после такого не уважать?

– Конечно, я о вас слыхала и мисс Тик вас тоже упоминала. – Мисс Левел наблюдала за обедающими фиглами, что было зрелищем не из приятных. – Но я всегда считала вас мифом.

– Айе, пропасть, мы завсегда готовы им быть, коли хочешь, – ответил Роб Всякограб и рыгнул. – Уже то погано, что энти архи-оло-гисты хотят разрыть наши курганы, а тута еще энти фольклорны дамочки, со своими писанками.

– Так значит вы присматриваете за Тиффани на ферме, мистер Всякограб?

– Айе, доглядаем и награды не вымогаем, – твердо ответил Роб Всякограб.

– Айе, ну и там трохи яйки берем, да фрухты, да одежу старую, да… – начал Вулли Валенок.

Роб поглядел на него.

– Эээ… То время пришло, чтоб я держал свою пастю на замке? – спросил Вулли.

– Айе, пришло, – ответил Роб. Он снова повернулся к обеим мисс Левел. – Мабуть мы подбираем стары ненужны вечищки, что лежат…

– …в запертых буфетах… – радостно добавил Вулли Валенок.

– …Но то не пропажа, мы приглядаем за баранками взамен, – продолжил Роб, буравя взглядом своего брата.

– Баранками? Из теста? – спросила мисс Левел, впадая в состояние общего замешательства, в которое впадают почти все люди, беседующие с фиглами.

– Роб Всякограб про баранов речет, – сказал Ужасен Велик Билли. Гоннагли немного получше разбираются в словах.

– Ну я так и молвил – баранков. Ну да ладно… Айе, мы приглядаем за ее фермой. Она карга холмов наших, как ее бабуля, – с гордостью добавил он. – Это от нее холмы узнают, что они есть такое.

– А Роитель, это…?

Роб замялся:

– Не ведаю я истинно каргинского толкования о нем, – сказал он. – Ужасен Велик Билли, ты у нас долги слова ведаешь.

Билли сглотнул.

– Про то сказано в старых поэмах, госпожа. Роитель, он как… ум без тела, только он еще и не думает. Кое-кто молвит, что он ничто, окромя страха и что он никогда не умирает. И чего он зробляет… – Его крошечное личико сморщилось. – Это как те штучки, что у овечек бывают, – решил он.

Те фиглы, что уже закончили с едой и выпивкой, пришли к нему на помощь.

– Рога?

– Шерсть?

– Хвосты?

– Ноги?

– Стулья? – это был Вулли Валенок.

– Овечьи клещи, – глубокомысленно ответил Билли.

– Паразиты, ты хочешь сказать? – спросила мисс Левел.

– Айе, энто и есть то слово. Он проникает в тя, вишь ли. И шукает он тех, кто силой и могутностью володеет. Короли там, волшебники или вожди. Сказывают, что в стары времена, еще когда людев не было, он в бестиях селился. Наисильнейших бестиях, вишь ли, с большими-пребольшими зубями. И ежели он найдет тебя, то будет выжидать случая, чтоб те в бошку пролезть и стать тобой.

Фиглы затихли, глядя на мисс Левел.

– Стать тобой? – спросила та.

– Айе. С твой памятью и всем прочим. Только… он тя изменяет. Он дает тебе силу, но взамен поглощает тя, делает тя собой. И последняя твоя частина, что еще остается тобой… ну она будет боротися и боротися, мабудь, но она будет и убувати, пока и вовсе не зникает и ты останешься лишь воспоминанием…

Фиглы пристально смотрели на обе части мисс Левел. Никогда не знаешь, что карга в такой момент делать начнет.

– В прошлом волшебники призывали демонов, – сказала она. – Они и сейчас могут их призвать, но это теперь не в моде. Призыв требует много магии. И по моему, с демонами можно было разговаривать. И были какие-то правила.

– Никогда я не слыхивал, чтоб Роитель балакал, – ответил Билли. – Или правилам покорялся.

– Но зачем ему Тиффани? – спросила мисс Левел. – У нее нет никакой силы!

– Есть в ней сила земли ее, – уверенно сказал Роб Всякограб. – Та сила, что по нужде приходит, а не чтоб фокусы вытворять. Мы сами то зрили, госпожа!

– Но Тиффани не владеет никакой магией, – беспомощно сказала мисс Левел. – Она очень умна, но она даже запутку сделать не может. Вы, должно быть, ошибаетесь.

– Хлопцы, кто-нить зрил, как карга каргила в последне время? – спросил Роб Всякограб. Фиглы замотали головами, вызвав ливень бусин, перьев, жучков и прочих украшений.

– Вы шпионите… я хочу сказать, вы за ней все время приглядываете? – ужаснулась мисс Левел.

– Ох, айе, – беззаботно ответил Роб. – Не в уборной, конечно. И в спальне теперя труднее подглядать, потому что она зачем-то законопатила все щелки.

– Представить себе не могу, с чего бы это, – осторожно сказала мисс Левел.

– Мы тоже, – ответил Роб. – Мы скумекали, это из-за сквозянков.

– О, я полагаю, именно поэтому, – согласилась мисс Левел.

– Поэтому мы лезем в мышину нору и ховаемся в кукольной хатке, пока она не заснет, – продолжал Роб. – Неча на мя так пялиться, госпожа, все хлопцы истинны жентельмены и очи закрывают, когда она в ночнушку переодевается. Затем один стережет окно, а другой дверь.

– От чего стережет?

– От всего.

На мгновение пред глазами мисс Левел как наяву предстала спящая девочка в тихой, залитой лунным светом спальне. Около окна стояла на страже маленькая фигурка, освещенная луной, а вторая скрывалась в тенях у двери. От чего же они стерегли ее?