Ольга Громыко - Предания космобиолухов

Киборг послушно протиснулся в каюту, в которой и до Теда места было маловато, и освободившийся проем заняла Полина. Ночное пиу-пиу оказалось исключительно интригующим.

Станислав обреченно надвинул фуражку на глаза. На девушке, по крайней мере, был халат, а вот Дэна странная возня выдернула из душа, и полотенце с навигатора упало при первом же рывке, как раз капитану на голову. Давление на руку слегка ослабло, но тут же снова усилилось.

Дэн повернулся к Теду.

— Давай лучше я один попробую его приподнять, а ты в этот момент дернешь капитана за ноги.

— О’кей! — Пилот сменил позицию, вцепился Станиславу в щиколотки и пошире расставил ноги. — Готовность номер один! На стар-р-рт!

Киборг посмотрел на шкафчик, что-то оценивая и подсчитывая, потом передернул плечами и перешел в боевой режим.

Полина восхищенно присвистнула. Станислав даже не пытался стряхнуть полотенце, предчувствуя, что увиденное ему совсем не понравится.

— Это еще что за групповуха?! — взвизгнула девица, не дождавшаяся кавалера и решившая проверить, какой-такой прибор он там так долго и шумно чинит.

— А, у нас это обычное дело, — отмахнулась Полина, продолжая увлеченно глазеть на спасательную операцию. — Вас же Тед пригласил, да? Подождите пару минут, сейчас он закончит с капитаном и займется вами!

За шкафчиком заскрипело так, словно он отдирался от стены вместе с куском обшивки (что соответствовало истине). Пилот тоже не пожалел сил ради любимого капитана, и в следующий момент на полу образовалась колоритная куча из Станислава, Теда и не успевшей вовремя отскочить Полины.

— Хм, — задумчиво сказал Дэн, осторожно поставил слегка покореженный шкафчик на пол, подобрал полотенце и исчез прежде, чем капитан «поблагодарит» его за спасение и развороченную стену.

Девица смылась еще раньше, пополнив коллекцию Теда очередным забытым в суматохе лифчиком, на сей раз розовым атласным.

Станислав честно попытался быть оптимистом и одно светлое пятно в этой истории все-таки увидел: он оказался сверху. Капитан, кряхтя, поднялся, осмотрелся и удрученно почесал затылок. Без Михалыча теперь точно не обойтись, и Станислав уже предвкушал, как будет объяснять ему причину столь странной поломки.

— Теперь, капитан, вы с вашей мышью должны мне ночь любви! — хохотнул неунывающий пилот, поправляя перекрутившуюся узелком вперед бандану.

— Могу организовать, — с такой зловещей интонацией пообещал Станислав, что «кредитора» из каюты как вакуумом высосало. — Кстати, где эта чертова мышь?!

Котька устремила на капитана преданный взгляд, раззявила пасть и застенчиво сказала:

— Пиу-пиу!

Производители не соврали: мышь действительно оказалась вкусна для горла и прочей пищеварительной системы скотины.

Станислав сцапал ее за шкирку, сунул похрюкивающией от смеха Полине и свирепо распорядился:

— Пока у нас не будет пиу-пиу лоток, пиу-пиу кошка будет ночевать у тебя! И если она куда-нибудь залезет, доставать ее ты тоже будешь сама!!!

— Так нечестно! — растерянно возопила девушка. — Я же только смотрела!

— Вот-вот, за удовольствие надо платить! — парировал капитан и закрыл дверь.

На девятый день полета в корабельной аптечке закончился универсальный s-блокатор.

Вениамин, еще не осознавая глубины трагедии, отставил пустой флакон в сторону и порылся среди прочих склянок, таблеток и бутылок с заспиртованными гадами, по дешевке купленными у инопланетных шаманов, в смысле, фармацевтов (не то чтобы доктор верил в их целебную силу, но они производили на пациентов эффект плацебо: лучше выздороветь, чем пить эту дрянь).

Второго флакона с s-блокатором не было.

— О боже, — пробормотал Вениамин, медленно опускаясь на стул и вытирая со лба пот. Гады злорадно взирали на него сквозь стекло и мутную жидкость. Большинство из них угодило в это незавидное положение именно «благодаря» противоположному s-блокатору действию: шаманы полагали, что если их снадобьям и не удастся поднять пациента с постели, то пусть он по крайней мере приятно проведет в ней время. — А до ближайшего порта еще целая неделя!

Все капитаны звездолетов с возмущением отрицали, что используют препараты, снижающие сексуальную активность команды, да еще без ее ведома. Станислав, кстати, отрицал это с чистой совестью — инициатива исходила от куда более опытного в таких делах Вениамина, проводившего s-блокатор по статье «расходные материалы» вместе с прочими витаминами и биодобавками, долженствующими укреплять здоровье команды. Уж доктор-то знал, что бывает с излишне здоровыми молодыми людьми, надолго запертыми в тесном помещении наедине с их феромонами! Ходили слухи, что печально известный «Спартанец» стал печально известным именно из-за этого, хотя официальная версия гласила «столкновение с астероидом», не заметить который не могли только очень увлеченные чем-то пилоты.

Доктор от безнадеги плеснул во флакон физраствора, поболтал, смывая со стенок жалкие остатки препарата, и понес подливать его в компот, хотя прекрасно отдавал себе отчет, что эта гомеопатия их не спасет.

Оставалось надеяться только на благоразумие команды и — что гораздо надежнее — бронетрусы с кодовым замком.

***

Первые четыре дня все было тихо: Вениамин учитывал буйный темперамент молодежи и предпочитал лучше перелить, чем недолить (потому-то и ошибся с закупками), а s-блокатор имел свойство накапливаться в костях.

На пятый остаточное действие препарата начало угасать, и к вечеру доктор заметил первые тревожные признаки.

Полина ерзала на стуле, закидывая то левую ногу на правую, то правую на левую и рассеянно выкладывала на тарелке натюрморт из огурца и двух кучек картошки.

Станислав тоже ел без аппетита, хотя долгая служба в армии приучила его к воздержанию и более полезной для общества сублимации, чем уединяться в сортире с планшетом порнухи.

Михалыч вообще зашел в столовую, как-то дико обвел всех взглядом, подтянул штаны и сразу вышел.

И только Дэн вел себя как обычно, на предостерегающие сообщения программы «уровень тестостерона завышен» просто-напросто усиливая избирательную секрецию почек.

На следующий день симптомы усугубились. В вирт-окнах, поспешно закрываемых при приближении доктора, фигурировали уже не только голые тети, но и дяди, в разных количествах и сочетаниях, а однажды Вениамину даже померещилась лошадка, точнее, здоровенный боевой конище (причем боевой отнюдь не в смысле «используемый в бою»). Из машинного доносились загадочные звуки. Обращаясь к Маше, Станислав всякий раз долго, задумчиво ее рассматривал, а бесстыдница и рада была стараться.

Доктор на всякий случай ходил в водолазке под наглухо застегнутым халатом и включал полный свет в каждом отсеке, куда ему приходилось наведываться, хотя обычно в целях экономии довольствовался точечной подсветкой. Очень романтической.