Джон Скальци - Краснорубашечники

Спасибо, Интернет. Это маленькое приключение действительно открыло мне глаза.

С любовью,

Очевидно Не-Такой-Уж-В-Конце-Концов-И-Анонимный-Писатель.

Дорогой Интернет!

Во-первых, у меня похмелье и ты, нахрен, какой-то слишком яркий. Давай полегче.

А, нет, погоди. Я это могу поправить у себя. Погоди.

Вот. Так гораздо лучше.

Во-вторых, случилось кое-что важное. И мне нужно поделиться.

А чтобы поделиться, я опять переключусь в сценарный режим. Потерпи немного.

ОБСТАНОВКА — СОВЕРШЕННО ПЛОСКАЯ БЕСКОНЕЧНАЯ РАВНИНА ДО САМОГО ГОРИЗОНТА — КАЖЕТСЯ, ДЕНЬ

АНОН-ПИСА… а, к черту, уже все равно пол-Интернета знает — НИК ВЕЙНШТЕЙН выходит на равнину, держась за голову и пошатываясь. Рядом с ним ЕЩЕ ОДИН ЧЕЛОВЕК, небрежно сидящий на земле. На некотором расстоянии за ним — толпа людей. Все они, как и ЧЕЛОВЕК рядом с НИКОМ, в красной форме.

ЧЕЛОВЕК: Ну наконец-то.

НИК: (озираясь): Ладно, сдаюсь. Где я?

ЧЕЛОВЕК: На пустой, серой, совершенно плоской равнине, простирающейся в никуда. Идеальная метафора для твоего мозга, Ник.

НИК: (глядя на человека) Мы знакомы?

ЧЕЛОВЕК: (улыбаясь) Знакомы. Ты убил меня. Не так давно. Несколько серий назад.

НИК: (застывая с раскрытым ртом на секунду) Финн, да?

ФИНН: Верно. А ты помнишь, как именно меня убил?

НИК: Взорвавшейся головой.

ФИНН. Опять верно.

НИК: Ну, не твоя же голова-то взорвалась, все-таки.

ФИНН: Нет, кое-чья еще. Я просто неудачно подвернулся. (Встает, указывает на одного из толпы): Вот парень, чью голову ты взорвал. Помаши, Джер!

ДЖЕР машет. НИК осторожно машет в ответ.

НИК: (стоя, покачиваясь, и вглядываясь в него) Он довольно хорошо выглядит для взорвавшегося.

ФИНН: Мы подумали, что тебе будет легче не видеть нас в том состоянии, в каком мы были при смерти, когда ты нас убил. Джер был бы без головы, я был бы страшно обожжен, другие были бы разорваны на части, частично съедены или с плотью, частично растворенной страшными инопланетными болезнями. Ну, ты знаешь. Полный бардак. Мы подумали, что тебя это будет отвлекать.

НИК: Спасибо.

ФИНН: Не стоит.

НИК: Полагаю, это не может быть реальностью, и я сплю.

ФИНН: Это сон. Но это не значит, что это не реальность.

НИК: (скребя в затылке) Это для моей текущей степени трезвости сложновато, Финн.

ФИНН: Попробуем так — это все реально и происходит во сне, потому что как еще с тобой могут разговаривать покойные?

НИК: А с чего вам вообще со мной разговаривать?

ФИНН: Нам нужно кое-что у тебя попросить.

НИК: Я уже больше никого из ваших не убиваю. У меня из-за вас творческий кризис. А из-за творческого кризиса я вот-вот потеряю работу.

ФИНН: У тебя творческий кризис, да, но не из-за нас. Не напрямую, во всяком случае.

НИК: Это мой кризис, а не ваш. И мне кажется, я-то знаю, откуда он у меня.

ФИНН: Я не говорил, что ты не знаешь. Но ты не признаешься себе в этом.

НИК: Не пойми меня превратно, Финн, но эти твои закосы под Йоду уже достали.

ФИНН: Хорошо. Тогда я сформулирую так: помнишь Дэнис Хоган? Она была права.

НИК: (поднимая руки) И в собственных моих мозгах опять это все! то же самое

ФИНН: Ты вполне пристойный писатель, Ник. Но ты ленишься. (Указывает на толпу) И большинство из нас мертвы именно поэтому.

НИК: Хватит, это нечестно. Вы мертвы, потому что это боевик. В боевиках люди всегда гибнут. Это причина, по которой их называют боевиками.

ФИНН: (смотрит на Ника, потом указывает на лицо в толпе) Ты! Причина смерти?

КРАСНОРУБАШЕЧНИК № 1: Ледяная акула!

ФИНН: (поворачиваясь к Нику) Ледяная акула? На полном серьезе? Это вообще биологически возможно? (поворачивается обратно к толпе) Кого еще случайно съели космические животные?

КРАСНОРУБАШЕЧНИК № 2: Порнатские крабы!

КРАСНОРУБАШЕЧНИК № 3: Великий Барсук с Тау Кита!

КРАСНОРУБАШЕЧНИК № 4: Богровианские Земляные Черви!

НИК: (КРАСНОРУБАШЕЧНИКУ № 4) Червей выдумал не я! (ФИННУ) Серьезно, это не я. Опять их на меня вешают.

ФИНН: Это потому что ты главный сценарист сериала, Ник. Мог и побеспокоиться по поводу случайных нападений животных, неважно, ты их вписал или нет.

НИК: Это еженедельный научно-фантастический сериал…

ФИНН: Это еженедельный научно-фантастический сериал, но куча еженедельных сериалов совсем не такая хрень, Ник! Включая научно-фантастические. Куча еженедельных фантастических сериалов хотя бы пытаются ставить себе какие-то другие цели, кроме как уложиться в срок. А ты пользуешься графиком и жанром как отмазкой. (поворачивается обратно к толпе) Скольких из вас убило на палубах с шестой по двенадцатую?

Поднимаются дюжины рук. ФИНН поворачивается к НИКУ за ответом.

НИК: Корабль должен получать повреждения. Шоу требует драмы.

ФИНН: Корабль должен получать повреждения. Ладно. Это не значит, что каждый раз вам нужно выбрасывать какого-то бедолагу из команды в вакуум. Может, после первой дюжины раз Вселенскому Союзу следовало ввести смертную казнь путем выбрасывания из окна в космос?

НИК: Слушай, Финн, я понял. Тебе не нравится быть мертвым. Мне тоже это не нравится. Именно поэтому у меня кризис!

ФИНН. Ничего ты не понял. Никто из нас не бесится из-за того, что мертв.

КРАСНОРУБАШЕЧНИК № 4: Я бешусь!

ФИНН: (КРАСНОРУБАШЕЧНИКУ № 4) Дэвис, не сейчас! (НИКУ) Никто из нас, кроме Дэвиса, не бесится из-за того, что умер. Все умирают. Ты тоже умрешь. Что нас бесит — так это то, что наши смерти были настолько, черт побери, бессмысленными. Когда ты выпиливал нас, Ник, это ничего не приносило сюжету. Просто легкое щекотание нервов зрителям перед первым перерывом на рекламу, о котором они забывают, едва закончится первый ролик с чипсами. И ты наградил нас действительно дрянной гибелью. Бессмысленной, дрянной гибелью, Ник.

НИК: Дрянные смерти происходят постоянно, Финн. Люди случайно попадают под автобус, или поскальзываются и разбивают голову об унитаз, или отправляются пробежаться трусцой и их съедают горные львы. Такова жизнь.

ФИНН: Это твоя жизнь такова, Ник. Но тебя, насколько тебе известно, никто не сочиняет. А нас сочиняют. Ты сочиняешь. И когда мы гибнем в сериале, это происходит потому, что именно ты нас выпиливаешь. Все умирают. Но то, как мы умерли так, как ты решил. А пока что ты решал нас выпилить только потому, что это было проще, чем написать по-настоящему драматическую сцену, которая бы того стоила. И теперь ты это знаешь, Ник.

НИК: Я не…

ФИНН: Знаешь. Мы мертвы, Ник. У нас нет больше времени страдать фигней. Так что признай это. Признай. Что на самом деле происходит в твоей голове.

НИК: (садится, ошеломленный) Ладно. Хорошо. Ладно. Я написал мой последний сценарий, тот, где мы отправили всех обратно, и подумал: «Вау, мы ведь в этот раз даже никого не выпилили!» И потом я начал думать обо всех способах, которыми мы убивали членов экипажа в сериале. И потом я начал думать о том, что для них это была настоящая гибель. Настоящая гибель настоящих людей. И я начал думать обо всех идиотских способах, которыми когда-либо убивал людей. Не только заставлял их самих глупеть, но и все вокруг тоже. Находил идиотские причины, чтоб загнать их в ситуацию где бы я мог их выпилить. Дурацкие совпадения. Ни на чем не основанные сюжетные повороты. Все маленькие грязные трюки, которые мы с другими сценаристами пользуемся просто потому, что можем, и нам ничего за это не будет.