Сергей Фокин - Адские врата

Его мордочка с выразительным пятачком говорила о молодости беса, а рожки были такими невинными и остренькими, словно не чёрт, а козлёночек вышел погулять по подземелью. Кроме того, на нём красовался замысловатый китель — чёрный с красным, украшенный золотыми погонами. Не дать ни взять — адъютант, штабная крыса!

— Мой повелитель просят вас принять приглашение и посетить его в тронном зале, — произнёс он немного с пафосом: сразу видно, что на посылках, пороха не нюхал. Зато самомнение, похоже, зашкаливало через край.

— А почему мы должны его принимать? — спросил резонно Николай. — Не за тем сюда явились, чтоб в дипломатию играть.

— Надобно разгромить ваше осиное гнездо, найти девушку да детей вернуть, — поддакнул Савелий.

— Господин регент пообещал уладить все вопросы. — Бес ответил очень внятно, будто отчеканил. — В случае положительного ответа военные действия приказано отменить и всячески содействовать вашему продвижению.

Хмыкнул поп и произнёс, нахмурившись для порядка:

— Обычно мы принимаем парламентариев только в случае полной капитуляции. Поскольку вы были и есть враги рода человеческого. Но, помня, что для каждой войне хороши свои средства, сделаем скидку на это. Как ты думаешь, Никола, можно довериться тому, кто обманул Адама и Еву, подбросив им запретный плод? И подстрекал других людей — распинавших Христа? И лишил Европу красивых баб, которых чужими руками сжёг на костре инквизиции?

— Не хотелось бы, дядя Савелий, — раздельно произнёс кузнец, сжимая кулаки. Желваки на его лице угрожающе задвигались.

Глаза у посыльного стали бегать из стороны в сторону: никак не ожидал он такого ответа. Думал, радости пришельцев конца не будет — побегут, опережая собственное повизгивание. А те как будто даже огорчились, узнав, что побоищ больше не ожидается.

Но распоряжение начальства требовалось исполнить во что бы то ни стало. И пришлось адъютанту перестраиваться и лебезить, уговаривать, обещать не только вернуть пропавших родственников, но и желания исполнить, какие только в голову придут.

— Поверим, но с оглядкой! — подняв палец для пущей важности, принял окончательное решение отец Савелий. — Веди, басурман!

Они двинулись уже вчетвером, причём шли теперь быстрее: чёрт прекрасно ориентировался в запутанных коридорах, и как будто выбирал самый короткий путь. Один раз Никола пробурчал, что, не ровен час, в яму их заведут. После этого посыльный вызвал магический фонарь, который летел над ними, освещая тёмные участки коридоров, что гостей немного успокоило.

Дорога заняла, ни много, ни мало, около получаса. Всё это время адъютант молчал, а на вопросы Савелия о том, куда они идут, отвечал немногословно, но уже без апломба. Похоже, либо не владел информацией, либо её скрывал.

Картина подземелья за это время почти не изменилась: те же коридоры, разбегающиеся в разные стороны, так что заблудиться в них — раз плюнуть; местами встречались обжитые пещеры, в которых работали бесы или же под их присмотром грешники. На последних гости уже не удивлялись, только священник поругивался иногда и в сердцах плевал на пол. Отношение его к несчастным было двояким. С одной стороны, понятно, что люди сюда попали не по своему желанию, а направлены Высшим судом, оспорить решение которого никто не может. То есть, за дело, если говорить проще. Набедокурили, знать, по жизни, наследили, оставили после себя не подобранное. С другой — жалко их всё-таки, работали от зари до зари без отдыха, без всякой надежды на избавление. А потом, поди, ещё и жарить их поведут на костры поганые, в геенну огненную… Впрочем, Савелий успокаивал себя тем, что во всём этом есть Божественный промысел, и всё делается во исполнение Его воли и для их же пользы. Вдаваться в подробности и уточнять, в чём состоит польза, поп не стал: материи весьма тонкие, в рассуждениях можно далеко зайти, так что потом и не выберешься. А в разговоре с Николой вообще ограничился коротким замечанием: «Самим бы сюда не угодить…»

Никакого производства, кроме швейного и кузнечного, на пути гостей не попадалось. Никола, заглянув мимоходом в затемнённый зал, служащий кузницей, окинул её профессиональным взглядом, оценил оснастку, и, сколько успел, методы работы, после чего махнул рукой и удовлетворённо произнёс:

— Неплохо, конечно. Но теперь, с Кикиморовыми инструментами, я им нос утру!

Непредвиденное происшествие случилась только единожды. Они прошли очередной большой зал, в котором почему-то валялись на полу дымящиеся головешки и обломки мебели, обошли кострище, разожжённое прямо посреди дороги, и услышали странные звуки — не то канонаду, не то гром.

— А мне уже показалось здесь скучноватым! — потерев руки, будто обрадовался Савелий, и обратился к сопровождающему бесу: — Не знаешь, что там у вас творится?

Посыльный, замотав головой, тем не менее остановился, и немного неуверенно предложил:

— Нам лучше пройти другой дорогой.

— Заглянем, однако, проверить, откуда эти звуки, — предложил поп — отчасти, чтобы досадить ему, отчасти из обычного любопытства. А Оксана, показав рукой в задымлённый проход в конце зала, произнесла очень внятно:

— Нам туда.

Кузнец с Савелием переглянулись и поспешили за ней следом.

Всё стало ясно через несколько минут. Ориентируясь на звуки, они миновали пару коридоров и снова оказались в основательно задымлённой пещере. Волшебный фонарик следовал за ними по пятам, а здесь взвился под самый потолок и ярко засветился. Неожиданно замерцал и крест на шее Савелия, указывая на приближение опасности. И тут предстала им картина баталии, которая могла бы легко сойти за эпическую, задумай кто-нибудь её в будущем описать.

Огромный зал, уставленный строительными лесами, похоже, подлежал реставрации. Судя по всему, работы здесь хватало: мостки прокинуты под потолком вдоль всего периметра, а местами даже поперечно помещению. Вырубался орнамент, расширялся центральный свод и отделывались стены. Если исходить из размеров пещеры, всем этим должно было заниматься никак не меньше сотни рабочих. Так оно, в общем-то, и оказалось. Только часть их, не выпуская резцов и мастерков из рук, уже лежала мёртвыми. По всей видимости, пытались спрыгнуть на пол и ретироваться, но не смогли: враг настиг и почти всем оторвал головы.

А чуть в стороне высилась та, что с ними это проделала: ужасная тварь, напоминающая осьминога. Впрочем, длинные и многочисленные клешни, которыми она размахивала и угрожающе щёлкала в воздухе, наводили на мысль об одновременной схожести не только с моллюсками, но и с ракообразными. Подтверждали это и длинные усы чудовища, которые, кроме всего прочего, служили оружием: оно «косило» ими перед собой, разнося в щепки обломки лесов, сбивая с ног зазевавшихся чертей и даже высекая брызги камня из стен и арок.