Евгения Барбуца - Про то, как вредно спасать драконов

— Ты красивый, — доверительно сообщила я.

— Ты пришла забрать меня собой, Отмеченная Смертью? — наконец подал он голос.

Ой, как тут все запущенно.

— Зорг, хочешь жить? — спросила я.

— Хочу, — наконец ответил он. Я уж переживать начала, что он умер в процессе обдумывания ответа, так долго он молчал.

— Таш, будь рядом, — жалобно посмотрела я в темноту, где он сверкал, свей радугой глаз.

Я взяла один из оставшихся двух накопителей и принялась восстанавливать сына степи. Таш, очень долго ржал, когда узрел удивленное выражение лица орка. А я не отвлекалась на посторонние шумы. Я опять лечила. Почему я выбрала именно этот способ? Тот, что приносит боль? Наверное, из-за прошлого.

Как-то в бытность мою ребенком, произошел очень неприятный случай. Ректор тогда очень сильно разозлился, жутко орал и нервно дергал своими ушами.

— Они живые! Понимаешь? Нельзя так поступать с живым существом! — кричал он тогда.

— А как это, быть живым? — спросила я с интересом.

Он подошел и ударил меня по щеке со всей силы. Я отлетела к стене, чуть не проломив ее собой.

— Больно? — спросил он спокойно.

Я подумала и кивнула.

— Чувствовать боль, и значит быть живым.

Так вот. За сегодняшний день я столько боли натерпелась, что убедилась — я живее всех живых. Только вот не хочу я таких подтверждений. У меня уже в глазах темнеет от столь сильных ощущений.

Но наконец, я закончила мучить свой организм в угоду здоровья чужого тела.

— Почему? — растерянно спросил орк.

Вот не люблю я такие вопросы. Почему? Зачем? Я тебе ничего не должен? Раздражает.

— Из принципа и моральных убеждений, — задрала я нос. — Стремящийся жить, выживет.

Шатаясь, поднялся на ноги. А он довольно высок.

— Отмеченная смертью, — меня передернуло. — У меня перед тобой долг…

— Иди ты… домой, со своими долгами. Я тебя не для этого лечила, — разозлилась я. Еще один самоубийца на мою голову.

Он недоуменно захлопал своими темными очами. Все-таки глаза у него очень красивые.

— Нет у меня больше дома. И даже жизнь подарила та, что уже ступала на путь к Равновесию. Я не забуду. Ветра подскажут, когда тебе понадобится моя помощь. И тогда ты меня не прогонишь.

— Уходи. Считай это благодарностью за то, что тебя не было, когда меня вытащили на круговую.

Он побледнел. Хочу, что бы повторил. Это так забавно, наблюдать, как черная кожа становится светлее, будто покрыта мукой, но при этом все равно остается черной. Развернулся и пошел в темноту леса.

— Почему ты его отпустила? — Нав, забери его дракон.

— Он хотел жить, — пожала я плечами.

— Я не понимаю твоего мотива. А если он приведет подмогу? — взвился молодой человек.

— Этот не приведет. Он чтит традиции и долг жизни, — хихикнула я.

Парень с опаской посмотрел на меня. Вот и что это должно значить такое? Такие взгляды кидают на больных безумием.

— Там девушка. Она еще жива. Вылечи, — все же обратился он ко мне.

Я тяжко вздохнула. Может сказать ему, что я не полевой госпиталь, и что не плохо бы меня саму полечить? Но, чувствую, не оценят они таких заявлений, после всего, что видели. Подошел Таш, и я взобралась на его такую привычную, а главное удобную спину. Идти самой уже не было сил. Мы прошли через весь лагерь, и наконец, остановились перед горкой останков. Это те, которым захотелось разнообразия в личной жизни с моим участием. Обходим трупы и я вижу ту самую девушку.

Только сейчас замечаю, насколько она молода. Моя ровесница. Взглянув на ее натруженные руки, понимаю, что она из крестьян. Была когда-то миловидной. Если ее умыть приодеть подкрасить, она сможет вернуть свою внешность. Я сползла с Таша и подошла к ней ближе. Присела рядом. Да, она могла бы быть красивой, если убрать шрамы. Их было много. На лице, шее, руках, груди, животе — везде. Она могла бы быть красивой, если бы жила.

— Навил, подойди ближе, — попросила я.

Он подчинился и присел рядом, стараясь не пялиться так, на истерзанное тело.

— Ты меня слышишь? — обратилась я к девушке.

Она перевела пустой взгляд на меня.

— Ты хочешь жить? — задала я ей вопрос, уже зная, каков будет ответ.

Она улыбнулась и отрицательно качнула головой. И прежде чем парень успел меня задержать, я свернула ей шею.

— Ты… За чем?! — набросился он на меня. Но между нами встал Таш, глухо рыча и угрожающе выставляя шипы вперед.

— Я лишь помогла ей обрести то, о чем она уже давно мечтала…

— Не тебе решать, кто будет жить, а кто нет! — зло бросил он.

— А я и не решаю. Решают они сами. Ты думаешь, я тебя просто так позвала поближе? Я хотела, что бы ты сам ее увидел.

— Я видел! Ее раны можно было бы вылечить, ты ведь способна на это! — уже кричал он.

— Да причем здесь раны! Ты ее глаза видел?! Она уже была мертва! В них же пустота была! Я не собираюсь лечить, испытывая жуткую агонию, что бы потом, тот ради кого я так страдала, пошел и утопился в ближайшем ручье! — Орала я в полный голос.

— Шая, — тихо позвал эльф.

Я оглянулась, оказывается, они все были здесь. Давно?

«Давно».

Почему не сказал?

«Что бы это изменило?»

Ничего.

«По этому, я тебя и выбрал».

— Что?

— Выдвигаемся, — скомандовал Алак.

— Если я попрошу не зачищать здесь ничего огнем, вы послушаете? — спросила я обреченно.

— Если сможешь обосновать, — пожал плечами командир.

— За нас здесь приберет леший.

— Когда ты успела встретить хозяина леса? — опешил эльф.

— Не я. Таш. Леший просил передать, если оставите лес, то дальнейшая дорога до города, будет безопасна.

— Хорошо, — согласился командир.

— Спасибо, — с трудом улыбнулась я.

А когда все отвернулись, я в последний раз посмотрела на убитую мной девушку. Жаль ли мне ее? Нет. Мне жаль Навила. Он еще так наивен.

Наша процессия, размеренно шествовала сквозь ночную мглу, разрезая ее мрак тремя светляками, а тишину негромким переругиванием. Теперь нас было восемь. Еще один на мою голову! Если и его так часто лечить придется, как остальных членов команды истребителей, я готова прямо у ближайшей обочины себе могилку вырыть.

Восьмым был, тот самый золотоволосый парень, на которого я угрохала почти весь свой запас накопителей. Сейчас он находился в легком неадеквате, и путешествовал поперек сильфа командира. Специально для него из лагеря прихватили еще одну лошадь, повод которой сейчас был привязан к луке седла Сэвила. Как я поняла, парня чем-то напоили, хотела бы я знать чем, из-за чего он больше походил на вареный овощ, даже если дракон рядом упадет, ему будет все равно.

Выдвинувшись из разгромленного нами лагеря, я еле отвертелась от допроса с пристрастием. Моим главным аргументом было то, что я, на столь бурное времяпрепровождение, не подписывалась, хотя если вспомнить контракт…. Их же кроющим фактом, были мои действия и скрытые таланты. В итоге сошлись на том, что поговорим мы на ближайшей стоянке. А Таш, тем временем, подливал масла в огонь, расписывая свои впечатления о сегодняшней ночи, и обо мне в частности. Он еще не сменил облик, и я гордо восседала на спине котяры размером с лошадь.