Евгения Барбуца - Про то, как вредно спасать драконов

Почему-то меня одолевают нехорошие предчувствия.

Сколько раз я зарекалась не идти на поводу у истребителей? Сколько раз я говорила, что не буду связываться с драконами? Считать бесполезно, столько не живут. И опять я наступаю на тот же хвост дракона. Казалось бы, зачем так бурно реагировать? Я не впервые попадаю в щекотливые ситуации из-за этих психов, все-таки хорошее слово, емкое. И не только из-за них. И ситуация не столь плачевна, скорее меня доводит все предшествующее нынешним событиям.

— Вылечи его! — кричит Рэйка. Ее рука дрогнула, но стрелу она не пустила. Мое сердце екнуло, план, конечно, был хороший, но события пошли немного по другому направлению. Вспомнилась сегодняшняя ночь. Утираю кровь со лба, болит. Но это ничто по сравнению с предстоящим. Как я на ногах еще стою, сама не понимаю. То о чем просит эта ведьма, для меня смертный приговор, в конце концов, разве не на этот результат я рассчитывала? Но малейшая ошибка для меня сейчас равносильна смерти, или чему по хуже.

Когда-то Ражек рассказывал, что в момент смертельной опасности перед глазами проносится вся жизнь, он знает, он прошел войну. Перед моими же глазами пронеслись события прошедших суток. Начиная с ночного разговора.

В моей спальне летал одинокий светлячок, погружая комнату в полумрак. Тяжелые портьеры колыхались от легкого сквозняка, вызванного открытым окном. В комнате было прохладно, что меня радовало в данной ситуации. В хрустальной тишине я слышала лишь размеренный стук своего сердца, глядя на огромную пустующую кровать. Я сидела в кресле, положив ногу на ногу, крайне не приличный жест, визитная карточка ночных нимф. Но мне плевать, я жду. До последнего надежда, трепыхаясь, говорит, что я ошиблась. О да, сумасшествие в данном случае было бы предпочтительнее. Но разум твердит, что глупо так явно себя обманывать, а этого я, как известно, не терплю.

Откуда он появился, я так и не поняла. Но вот момент его прихода, я определила точно. Моя кожа вмиг покрылась мурашками, а волосы на затылке встали дыбом.

— Знаешь, я до последнего надеялась, что это сон. Была готова поверить в свое сумасшествие. И даже когда проверила кровь на наличие посторонних веществ, все еще не верила. Но ты не оставил мне такой милости, как иллюзия.

— Ты решила не прятаться от реальности? — услышала я насмешку.

Он двигался абсолютно беззвучно, тоже так хочу, но я все равно каким-то образом знала где он находится и что делает. Сейчас сделал последний шаг в мою сторону. Почему последний? Да потому, что уперся он в очень мощный барьер, которым я себя окружила, а в том, что касается барьеров, мне почти нет равных, ага и вообще я скромный гений.

— Нет. Все же мою реальность ты принять не хочешь, — слышу в его голосе разочарование. Я все так же сижу в кресле, не поворачивая головы, как-то не хочется смотреть в глаза злому дракону.

— Я хочу поговорить, — он появился перед моими глазами, такой, каким посещал меня две последние ночи. Полуобнаженный, в просторных полотняных черных штанах. На груди у него была замысловатая татуировка, на спине, насколько помню, были руны алого цвета, а на плече такой же символ, как и у меня. Красив зараза, а как говорила Аранда, красивые мужики — это одна сплошная бяка.

— Девочка моя, я сегодня очень устал, и мне не хочется играть, сними барьер, — одновременно я чувствую его попытки развеять мое заклятие. Не получится, я полдня потратила на выдалбливание символов в каменном полу, я такие условия векторам придумала, что ни один дракон не догадается, самовнушение, ага.

— Знаешь, мне до безумия нравилось играть с твоими волосами. Пока, наконец, не вспомнила, один маленький инцидент на черном рынке, — мой голос спокоен, мне почти все равно.

— Ты, наконец, открыла глаза, — вздохнул он.

И что должна значить эта фраза? Упыревы надменные драконы. Равновесие, за что мне они? Не мне с Высшими в игры играть, маленькая еще, и глупенькая, самовнушение уже не помогало.

— Зачем нужно было подстраивать нападение? Кстати, где ты столько нечисти нашел? — мне действительно было интересно.

Ксадару надоело просто стоять напротив меня, и он одним мощным ударом повредил пару каменных плит, на которых были вычерчены руны барьера. И не дав мне опомниться, схватил меня, после чего сам уселся в кресло, а меня определил к себе на колени. Его холодные золотые глаза отливали красным, это с чего бы? Губы кривила ироничная улыбка.

— Ла Тао, никогда больше не смей так делать, — его нравоучительный тон чуть не выбил из меня все самообладание. Сейчас я не должна испытывать эмоций, я это умею. На данный момент моя цель информация. Действия потом.

— Так, где взял монстров? — не сдавалась я.

— Они все равно не далеко гуляли, вот я и решил воспользоваться случаем, — его горячие руки совершали привычный маршрут по моему телу.

— Зачем нужно было это делать? — мысленно напоминаю себе, что самоконтроль — неотъемлемая часть любого лекаря.

— Мое появление в вашей компании вызвало бы ненужное напряжение и естественное недоверие с твоей стороны. Согласись, хороший способ добиться доверия, — его губы пошли в путешествие по моей шее.

Говорить со мной явно не хотят. Значит, повторим практику. Быстрым движением, сама от себя не ожидала, перемещаюсь с колен высшего на пол, попутно материализовывая у своей шеи черную иглу. Ничего так картинка получилась, я растрепанная сижу на голом полу, среди осколков камня, со смертельным заклятием у шеи, и он в кресле, как на троне, чес слово, с направленным на меня насмешливым взглядом. Так он смотрел, пока не разглядел иглу у моей шейки, потом он просто разозлился.

— Для чего я тебе нужна? — смотрю ему прямо в глаза, дабы не пропустить чего-то важного.

— Для чего? Для себя. Такой ответ тебя устроит? — неприятный все-таки у него взгляд. Будто видит меня насквозь, будто слышит мои мысли, словно я и не разумное существо, а букашка, я млею.

— Нет. У меня столько вопросов, что не могу решить с какого начать, — задумалась. Что-то кольнуло шею. Вспомнила, что при черной игле нельзя ослаблять контроль, слишком своевольно сие заклинание. Мысленно обозвала себя дуррой, перехватываю иглу рукой, и вижу очень недовольный взгляд дракона.

— Убери это, — какой же властный у него голос.

— Только после того, как ты уберешь свое клеймо, — огрызаюсь я.

Кажется, эти слова вывели его окончательно. Или нет? Глаза у него уже отсвечивали алым. Кстати, у всех драконов глазки краснеют? У Аса вроде не было такого феномена.

— Это узы. Их даже смерть не сотрет, — быстро же он успокоился. Зато теперь пришла моя очередь, приходить в ярость.

Но сделав пару глубоких вдохов, я решила задать самый насущный вопрос.