Евгения Барбуца - Про то, как вредно посылать драконов

Что-то меня понесло. Хорошая однако настоечка, особенно если смешать с эльфийским вином. И моим особенным зельем.

Многие люди знающиеся со мной, вполне сошлись бы во мнение, по поводу помешенной на выпивке циничной беспринципной садистки, то есть меня. В целом они будут правы. Во всем кроме одного. Выпивка не самоцель, а средство. Способ разумного и понятного окружающим объяснения своих поступков и слов. Логичное прикрытие. И вовсе не я над эльфом издеваюсь, а вредная настойка. Не объяснять же окружающим свои настоящие мотивы. А людям обязательно нужны объяснения, за что, кстати, они мне и нравятся.

— Рин, скучал по Лесу? — задаю вопрос.

Молчит. Смотрит отрешенно, и не на меня даже, а на ошейник.

— Нравится? — подцепляю пальцем украшение.

— Нет, — короткий ответ.

Это я и так поняла. А почему? Чую я, не вдохновит меня развернутый ответ эльфа. Меня вообще последние двенадцать лет моей жизни не устраивают, но разве ж кого это интересует?

— Взбодрись, Рин, ты же дома, — попробовала зайти с другой стороны. — Еще совсем немного, и ты встретишь женщину, которую предал. Улыбнись. Ты прекрасен, когда улыбаешься.

Асандер зашелся в сухом сиплом кашле. А я думала, он уже спит.

Рин одарил меня угрюмым взглядом. Чуть поодаль ехали не совсем трезвые стражи. Они пытались прислушиваться к нашей беседе, но что-то им мешало. Может это была капля специального зелья в их бурдюке для вина, который я недавно пыталась опустошить в одиночку? Я же никогда не расстаюсь со своими склянками и декоктами. То, что мы не сопротивлялись страже, не значит, что мы бессильны против них. Я просто решила, что мне лень напрягаться, и жилы себе рвать в безуспешной попытке проникновения в столицу эльфийского государства.

— Рин, а кто красивее, я или она? — подползаю ближе к эльфу.

Он молчит, но во взгляде я вижу ревущее пламя. Не нравится? Ненавидишь меня? Это хорошо. Когда тебе хорошо, мне плохо.

— Она. У нее мягкие золотистые волосы. Глаза, в которых можно утонуть. Она вся словно выткана из света, — начал говорить он. Странный эльф. Говорит о другой, но смотрит со страстью и желанием именно в мою сторону. Теперь я точно могу определить эти чувства, Ксадар смотрит также.

Я даже анализировать состояние остроухого не буду, и мне все равно мука в его взгляде, или болезненная одержимость.

— А я думала, тебя заводят седые маленькие девочки, — фыркнула я. — Но на эльфийском троне я бы смотрелась лучше. Ты так не думаешь?

— К чему этот разговор, Сана? — спрашивает он прямо, так как терпение его уже на исходе.

— А ты не понимаешь? К выбору, — пожимаю плечами, придвигаюсь к нему ближе. — Рин, ты ведь осознаешь, что дороги назад нет? Ты не можешь меня убить. Что, кстати удручает, так как я возлагала на тебя поистине большие надежды.

— Ты в этом так уверена? — он наконец-то определился с собственным настроением.

В его взгляде вижу бешеную жажду. Ему так и хочется моей крови. По крайней мере так я думала, но ошиблась.

— Но ты права. Я не могу тебя убить. Я это понял еще тогда, рядом с наследником. Ты кричала от боли, помнишь? — кажется, я перестаралась, вон как ушастого заносит. — А я помню. Ты была прекрасна. Такая живая. По настоящему живая, а не то подобие, что пыталась изобразить.

Зря я разбавила его питье одним из своих зелий. А ведь хотела его просто расслабить. Ну ладно, я хотела довести до конца ломку личности. И кажется не заметила, что процесс уже давно завершен. Просчиталась. Был Рин — вояка преданный своей королеве, стал Рин — настоящий, без шелухи обязательств. Это когда же я успела-то? Начала на озере, это точно. Говорил же мне Шер, не заводить друзей, не калечить несчастным жизнь и мозг.

— Да что ж вы все издеваетесь надо мной? — тихо возмущаюсь. — Рин, так как насчет выбора? Кого ты выберешь, меня или ее?

Его лицо надо было видеть. Больно да?

— Это не понадобиться, — и смотрит в мои глаза прямо.

Э нет, милый, так не пойдет. Если раньше ты мне нужен был, что бы убить меня, когда я все же сломаюсь. Было у меня такое предположение, что не дадут мне скончаться без боли, что в принципе и подтверждалось не раз. Раньше я была очень даже не против тихо уйти к Равновесию, единственное, что останавливало — боль. Рин бы убил быстро. Раньше. Теперь нет. Сейчас мне нужна месть. Я же теперь все помню. А вот отомщу и забуду. Так что, надо что-то делать с остатками твоего обожания. Придвигаюсь еще чуточку ближе. Чувствую жар его тела, но не касаюсь.

— Рин, ты же хотел все исправить. Диль на троне, ты рядом, и не в опале. А она наконец в твоих руках. Только твоих, — нашептываю, глядя ему прямо в глаза. — Или боишься, что Диль потребует ее себе? Так не потребует. У него буду я. Ее нужно лишь убить. Для окружающих, не взаправду.

И что-то мелькнуло в его глазах. Что-то странное. Может не стоит ему сейчас про якобы безобидный яд говорить? Врать эльфам нельзя. А я и не вру, эта тварь действительно будет жить. Я же не уточняю, в каком именно качестве.

— А если я передумал? Если хочу, что бы она осталась с ним, а ты со мной? — прищурился он.

Ой, он же не серьезно? Мне вот только осложнений с этим неуравновешенным не хватает. Он наклоняется ко мне, по прежнему не разрывая зрительно контакта. Теперь я ощущаю запах леса исходящий от него.

— А не боишься? — взгрустнула я. — Я нынче в игрушках у драконов числюсь. Дилю-то до упыря, я ему даже в таком состоянии пригожусь.

Как ни странно, я умудрилась избежать объяснений, на тему: кто такой Ксадар. И что самое удивительное, Рин не видел ла Дуара в живую. В смысле слышать-то слышал, а лично не встречался. Еще бы, Высшему среди Хранителей Равновесия не престало перед простой знатью лицом светить. К нему король эльфов-то один единственный раз приезжал в своей жизни, так в основном соседей редкие послы своим явлением радуют. Ксадар сказал, что ему было скучно с народом общаться, вот он и свел к минимуму свое личное вмешательство в жизнь других рас. Так что сопоставить одного шелудивого дракона с тем самым ла Дуаром никому не придет в голову. Если конечно он сам не признается. И если его подданные по пути не встретятся.

— Это ничего, — лихорадочный блеск глаз эльфа. — Не страшно.

Я точно с дурманом переборщила. Похоже и сама где-то употребить успела. Ларик бы меня прибил за такую небрежность в дозировках. Чего ж так жарко? Облизнула губы.

— Я странно себя чувствую, — слегка поерзала. Неужели от собственного зелья мучаюсь?

Рин улыбнулся глядя на меня, с каким-то мстительным выражением на лице он протянул руку к моей шее. Быстрым движением схватил меня за горло, после чего я готова была убить его. Ибо нас так шарахнуло, что у меня волосы слегка задымились. Какие уж тут интриги?