Александр Петрин - Похождения робота

— Давай, что ль? За твои подвиги!

— Какие это… подвиги? — удивился Монахович.

— Рассказывай! Разрисовали тебя в «молнии». В коридоре висит. Не видал еще? Ты чего там на стадионе натворил?

Монахович опрометью бросился в коридор. Там и на самом деле висела «молния»: на большом листе ватмана был изображен верзила со звериной физиономией, который бьет кулаком в нос маленького человечка. От носа во все стороны летят искры величиной с блюдце.

Внизу были стихи:

Монахович, изучив рисунок и стихи, быстро проследовал на место работы и, съежившись, уткнулся в бумаги. Но тут в отделе появился бодрый и энергичный Лихонос. Он пожал Монаховичу руку, принес к его столу свободный стул и, усевшись, громко заявил:

— Пришел, Монахович, поговорить с вами начистоту! Как человек с человеком.

Сотрудники отдела перестали терзать счеты и микрокалькуляторы. Все, как по команде, повернули носы в угол, где стоял стол Монаховича.

— Не годится так, Монахович! — укоризненно начал председатель профбюро. — Вы понимаете, в какое время мы живем? Какой у нас на данном этапе лозунг: «Перестройка и ускорение!» Так ведь? А вы продолжаете себя так вести, будто этот лозунг вас не касается? Другое дело, если б вы были какой опасный преступник: рецидивист там, какой-нибудь уголовник-бандюга, но вы же не такой закоренелый хулиган? Признайтесь, не закоренелый же?

— Не закоренелый… — с трудом выдавил из себя Монахович.

— Ну вот! — обрадовался Лихонос. — И, надеюсь, вы намерены встать на твердый путь исправления?

— Намерен… — прошептал Монахович.

— Вот хорошо… А профбюро со своей стороны идет вам навстречу. Тут вот полгода назад вы заявление подавали… Насчет отпуска на день без сохранения — отнести кошку к ветеринару на укол, чтоб кота не просила. Так? Пожалуйста! Отпускаем на весь день! Но чтоб уже — без этих, без эксцессов…

Проходили дни, и печальное происшествие на стадионе понемногу стало забываться. Один только товаровед Иван Тимофеев, встречая Монаховича, сообщнически подмигивал:

— Ну как — на стадион ходишь? Чекушку на двоих сообразим? Хо-хо! Прикидывайся! Знаем!..

Но через две недели в облпотребсоюзовской стенной газете появилась статья Лихоноса «Об итогах работы профсоюза на ближайший отчетный период». После цифр, показывающих, сколько проведено собраний и докладов, Монахович с ужасом прочитал:

«В ряду мероприятий достойно внимания, например, мероприятие по перевоспитанию счетовода Монаховича А. С., снискавшего печальную известность хулиганскими выходками в трезвом виде во внеслужебное время. Под влиянием коллектива он встал на твердый путь исправления. Идя навстречу его потребностям, профбюро ходатайствовало перед администрацией о предоставлении А. С. Монаховичу отпуска на полный день для посещения ветеринара…»

После этого многие сотрудники облпотребсоюза стали разговаривать с Монаховичем мягким предупредительным тоном, каким разговаривают с тяжелобольными, сумасшедшими или морально неустойчивыми. Легкомысленные счетные девицы, завидев его, переставали хохотать и сплетничать, а Монахович, проходя, опускал голову, подозревая, что речь шла именно о нем. Он похудел и побледнел.

Еще через две недели, отчитываясь на общем профсоюзном собрании, Лихонос нашел глазами Монаховича, примостившегося в самом дальнем уголке зала заседаний, и устремил на него указующий перст:

— Вот, к примеру, возьмем счетовода Монаховича! Видите — любо взглянуть, человеком стал! А между прочим, чего греха таить, поступали к нам сигналы из органов насчет недостойного его поведения в общественных местах…

Все присутствовавшие в зале с любопытством и недоумением оглянулись на счетовода, ставшего человеком.

— Вы, Монахович, не смущайтесь! — продолжал Лихонос. — Дело прошлое. Так вот, товарищ Монахович все осознал, исправился. И профбюро, идя навстречу его потребностям, с согласия администрации отпустило его на полный рабочий день в ветлечебницу… Что за смех, товарищи! Смешного тут ничего нет! У каждого могут появиться дела у ветеринара!.. Считаю смех неуместным! Далее…

Еще один удар ожидал Монаховича, когда он, шатаясь от всего пережитого, поднимался по лестнице к себе домой. Соседка Фоминична, въедливая и любопытная старуха, остановила его на площадке:

— Вы, Саша, меня извините, но я должна с вами поговорить. Как старый человек, который вам в матери годится… Давно вас знаю и хочу предостеречь. Хулиганство, знаете, к добру не приведет. Это я к тому, что вот приходил человек — из профбюро, что ли, длинный такой, худой, опрашивал всех жильцов в подъезде, не хулиганите ли вы, не оскорбляете ли кого. Мы, конечно, заступились за вас… но все-таки… На работе, знаете, начали что-то замечать. А они к вам хорошо относятся. К ветеринару отпускают.

…На следующий день, когда начальник заготуправления облпотребсоюза просматривал утреннюю почту, к нему явился расстроенный Лихонос:

— Насчет Монаховича Александра Семеновича…

— Ну, как он?

Лихонос трагически махнул рукой:

— Горбатого, видно, могила исправит! Безнадежный человек! Представьте, сегодня ворвался в мой отдел, кричит, чуть не выражается! Все это в присутствии!.. Уж как мы с ним ни старались: и побеседовали, и на день отпустили, то-сё… Нет, к таким пижонам надо применять меры принудительного порядка! Я вот набросал проект приказа насчет строгого выговора с предупреждением. Попробуем так… А не поможет — что ж, пусть пеняет на себя: хулиганам в нашем здоровом коллективе не место…

Письмо гр. Малашкевич директору автобазы

Уважаемый товарищ директор!

К Вам обращается жена Малашкевича А. С., работающего у Вас в должности шофера 2-го класса. Надеюсь, Вы меня извините, но я вынуждена обратиться к Вам, хоть с Вами незнакома. Прошу встать на защиту духовных и материальных интересов женщины и семьи, где по вине моего мужа Малашкевича А. С. сложилась нездоровая обстановка. Моральный облик Малашкевича А. С. и его поведение в семье нарушают закон о фактическом равноправии женщины, о ее духовном развитии. Вредные пережитки прошлого у него не преодолены, несмотря на то, что он женат уже более двух лет.

Сначала я пыталась воздействовать на него по линии матери, т. е. моей свекрови, но Вы, наверное, сами знаете, что это бесполезно, так как они всегда заступаются за своего дорогого сыночка и оправдывают его поступки, говоря: «он смирный, не пьет» и т. д. А не пьет он только благодаря повышенной кислотности, а то бы, я уверена, он пил. Часть заработка он отсылает своей дорогой мамочке и, несмотря на это, в последнее время начал утаивать от меня мелкие суммы денег, говоря, что ему нужно на непредвиденные расходы. Посудите сами, зачем женатому мужчине иметь при себе деньги, какие у него могут быть непредвиденные расходы?! На автобус и на стрижку я ему даю сама, в этом он никогда отказа не знает, а бреется он сам электробритвой «Харьков». Деньги семейного мужчину ни к чему хорошему не приведут! И вот недавно я обнаружила у него в потайном карманчике, который они называют «заначкой», 9 р. 10 коп., якобы отложенные на книги по автоделу.