Андрей Лях - Синельников (сборник рассказов)

— Минуточку, мистер Бриджес, — голос Дерека дрожал, и руки тряслись, но держался он, надо отдать ему должное, вполне достойно; достал сигареты, одну сломал, вторую все же закурил и с наслаждением втянул дым. — Мы не поняли друг друга в первый раз и не понимаем во второй. Я не хочу быть этим самым магическим… и все эти штуки. Я обращусь в полицию.

— Но вы не можете отказаться, — Старик как будто даже удивился. — У вас нет выбора. Вы приобрели этот дом…

— Я пока только внес залог.

— Неважно. Да, власть — тяжкое бремя, но вы, если угодно, избранник судьбы, избранник духов…

— Кстати о духах, — вмешалась неугомонная Бетси — она явно метила в лидеры. — Что-то никто не спешит спрашивать нашего мнения. У нас есть…

Меллина похлопала ее по руке, и Бетси вдруг умолкла, посмотрев почему-то на меня. Я воспринял это как призыв о помощи.

— Шеф, мы хотели возвести Дерека Шорби на престол согласно закону. Но по тому же закону нам для этого необходимо согласие домовых духов. Сэр, все равны перед законом, но и законы равны друг перед другом. Мы не можем нарушать один закон в угоду другому. Поправьте меня, если я ошибаюсь.

— Вердикт домашних духов не является решающим, — огрызнулся Старик. — Есть инстанции выше, Уолтер, знаете ли, гораздо выше!

Тут слово взяла Меллина:

— К чему эти споры? У нас есть священный обряд, который без труда установит истину.

Старик нервно потер свой викторианско-сократовский лоб.

— Да, да, вы правы, леди Меллина. Проведем церемонию посвящения.

Итак, «веселою гурьбой», как поется в детской песенке, мы направились в часовню. Тут сразу начались заминки. Дело в том, что я ни минуты не сомневался — как только этот долговязый вытащит меч (а я прекрасно помнил, что никакого труда это не составляет), наша буйная орава незамедлительно затеет свалку со стрельбой, и как бы в итоге не пришлось выносить два трупа. Поэтому я настоял, чтобы все оружие было оставлено у входа.

— Бетси, вы же ратуете за законность, значит, вы первая должны ее соблюдать! Вспомните — наши прадеды — и те оставляли мечи на ступенях церкви!

Свистушкам страшно не хотелось расставаться с их автоматическими игрушками (я уже двадцать раз пожалел, что натащил в Дом столько этих пугачей), но мои аргументы на них подействовали. Герман согласился без сопротивления, но зато, вновь утратив видимость, зачем-то вцепился в засов, так что когда Старик широким жестом предложил Дереку открыть дверь, та и не думала поддаваться.

— Уолтер… — заворчал Дедушка.

Я спустился и похлопал конюха по спине:

— Старина, команды еще не было.

Он засопел, но уступил.

Я открыл дверь, Патрик зажег факелы, и мы выстроились напротив алтаря. Бедолага Дерек уныло осматривался, вероятно, размышляя о том, где бы он оказался, если бы знал, как отсюда вырваться. Герман глядел на него, как голодный волк, зато Дедушка снова вдохновился и продолжил речь об ответственности властьпридержащих, неизвестно к чему припомнив тут ирландский вопрос.

— Не так мы должны были бы проводить подобную церемонию — в этих стенах надлежало бы присутствовать знати нашего края, элите посвященных — увы, все складывается иначе, и лишь усилия нового владыки могут вернуть сюда рыцарей, установить власть и порядок в северных пределах… Дерек Шорби! Выньте меч!

Повинуясь призыву, Дерек подошел к алтарю, почесал свой необыкновенный кадык и взялся за рукоять. Побежали секунды — меч будто врос. Дерек этот был истинный англичанин и, значит, в душе спортсмен. Ситуация задела его за живое. Он ухватился поудобнее, уперся ногой в стену и даже закряхтел от натуги. Меч сидел как влитой, не шелохнувшись и на сотую дюйма. Дерек обернулся и сказал единственное, что мог:

— Не вынимается… — как будто это и так не было видно.

Первый раз за всю историю Старик растерялся, причем до такой степени, что даже обратился за советом ко мне:

— Уолтер, что это может значить?

Я растерялся ничуть не меньше, и так же, как Дерек, ответил первое, что пришло в голову:

— Не знаю, шеф. Вчера вытаскивался нормально.

Что за место такое эта часовня! Дедушка выпучился на меня точно таким же манером, как недавно Патрик и вся команда.

— Чт…чч…чтооооо? — спросил он, начав с пристойного баритона и закончив поросячьим фальцетом.

— Я объясню, что это значит, — постукивая каблучками, Меллина вышла вперед. — Сэр Джон Бриджес, ваш кандидат доказал свою полную несостоятельность. Вчера Уолтер Брэдли в присутствии всех духов этого дома извлек меч из алтаря и произнес клятву сюзерена Северных земель, пообещав защитить своих подданных. Он вступил в Дом в назначенное время, духи приняли его и подчинились ему. Согласно традиции, он законный наследник Северных владений.

Я зацепил нижние зубы за верхние и уставился на незримую точку под потолком. Ну, Меллина. Ну, ведьма.

Старик из апоплексически красного сделался белым, как мертвец.

— Уолтер, — прошелестел он, — вытащите меч.

К мечу я подошел с еще меньшей охотой, чем Дерек — как я понимал его сейчас! Теперь-то я искренне желал, чтобы лезвие застряло в той полимерной облицовке, или пусть уж дерьмо затопит эти чертовы подвалы — но кому не повезет, тому уж не повезет. Едва я сжал рукоять, как клинок выскользнул из камня чуть ли не сам собой, и мне лишь оставалось поклониться публике, словно фокуснику, доставшему кролика из дурацкого шутовского цилиндра. Надо было что-то говорить, а что — хоть убей, я не знал. Мой взгляд упал на Германа — конюх смотрел на меня с безумной мольбой, зрачки его страшно расширились, и было ясно, что и без того скудная искра его разума вот-вот угаснет.

— Герман, — сказал я, — проводи гостей.

Ого! Он не то что сорвался с места — он размазался в пространстве как электронное облако и буквально вынес прочь Дерека и Памелу. В жизни я не видел, чтобы люди покидали помещение с такой скоростью. Обе свиристелки, мелькнув юбками, вылетели следом. Через мгновение, судя по звуку, наверху повалилось что-то тяжелое.

На этом месте у Старика подогнулись ноги, и он упал бы, если бы мы с Патриком его не подхватили. В итоге Меллина несла меч, начищенный порошком для кастрюль, а мы несли Дедушку. Обряд посвящения завершился.

В галерее, как ни странно, все было в порядке, за исключением того, что исчез «грозовой» бомбомет, да многострадальный Дюгесклен уронил перчатку и почему-то развернулся лицом к стене. Ни Дерека, ни Пэм уже не было, и наши чикатиллы пропали куда-то вместе с ними.

Мы уложили Старика на диване в гостиной и положили ему под язык таблетку нитроглицерина, достав ее из его же внутреннего кармана. Скоро он открыл глаза и устремил на меня помертвелый взор.

— Уолтер, — прошептал он. — Ах, Уолтер…